Акварельные иллюстрации к произведениям русской классики. Творчество великих русских иллюстраторов на примере известных литературных произведений

Василий Иванович Шухаев (1887-1973), портретист, театральный художник, педагог, иллюстратор произведений русской классики, хорошо известен широкой публике, в первую очередь, как один из лучших отечественных иллюстраторов творчества А.С.Пушкина

В 1906 году Василий Иванович Шухаев поступает в Академию Художеств в Петербурге.

Шесть лет (1906-1912) он постигает сложное мастерство живописца, из них четыре года в мастерской профессора Д.Н.Кардовского.

Огромное значение в мастерской Кардовского придавалось работе на натуре и с натурой, высокой технике рисунка, совершенствованию технологических приемов.

Эти принципы Шухаев пронес через все свое творчество – художественное и педагогическое.

Значительную часть своей жизни В.И.Шухаев (1921-1935) провел во Франции.

В эти годы он иллюстрировал для издательства "Плеяда" книги русских писателей:

"Пиковая дама" и "Борис Годунов" Пушкина,

"Первая любовь" Тургенева,

"Петербургские повести" Гоголя,

"Очарованный странник" Лескова,

"Герой нашего времени" Лермонтова,

"Скучная история" Чехова.

В 1922 году В.И.Шухаев создал иллюстрации для парижского издания пушкинской "Пиковой дамы", которое вышло на французском языке тиражом всего 340 экземпляров (парижское издательство "Плеяда"; перевод Шифрина, Шлецера и Андре Жида, 1923 г.).

Иллюстрации к «Пиковой даме» расцениваются как "одно из высших достижений Шухаева в области книжного искусства".

Эти иллюстрации выполнены в технике рисунка пером с акварельной подцветкой.

Исследователь его творчества, И. Мямлин, отмечает в иллюстрациях к «Пиковой даме» «поистине ювелирное мастерство художника в передаче портретных характеристик, порой иронично-сатиричных».

В раскрашенных от руки рисунках Шухаева в стиле художников «Мира Искусства» с особой тщательностью выполнены костюмы и бытовые детали эпохи, хотя здесь присутствует близость к французским гравюрам XVIII в.

Отсутствие развернутых "готовых" характеристик персонажей, лаконизм, простота, "неприкрашенность" пушкинской прозы требуют от читателя внимательного отношения к слову и активности воссоздающего и творческого воображения.

Трагедия героя Пушкина дана в ироническом ключе, хотя первоначально читателю кажется, что она затрагивает всех персонажей, кроме главного героя: никто из приятелей Германна не позволял себе подшутить над ним, на протяжении повествования улыбка ни разу не появилась на его лице.

"Игорный дом". В 1925 г. в Париже В.Шухаев создает декорации для «Пиковой дамы".

Рисунки к трагедии "Борис Годунов" относятся к несомненным достижениям художника.

В.И. Шухаев проиллюстрировал пушкинскую трагедию в иконописной манере, т.е. в том стилистическом ключе, который наиболее близок эпохе Бориса Годунова.

«Пошуар» (франц. pochoir - "трафарет") - способ ручной трафаретной подкраски гравюры или рисунка через "окошки", прорезанные в бумаге или другом материале.

Если трафарет изготавливался из тонкой медной пластины путем её травления кислотой, как офорт, то появлялась возможность получать в результате не только локальные цветные пятна, но и довольно тонкие линии.

Такой способ в начале ХХ века стал часто находить применение при создании альбомов авторских и репродукционных эстампов.

Эта же техника применялась и при создании акварельных иллюстраций для библиофильских малотиражных книг.

Лжедмитрий и боярин . Иллюстрация к трагедии А. С. Пушкина «Борис Годунов»

Через два года после пушкинской «Пиковой дамы» парижское издательство «Плеяда» выпустило библиофильское издание «Бориса Годунова» в переводе Ж. Шифрина с иллюстрациями В.И. Шухаева. В этих иллюстрациях, торжественных и «немногословных», художник отталкивался от иконописной традиции XVI-XVII веков.

В пору ученичества Шухаев копировал фрески Дионисия в Ферапонтовой монастыре. В 1925 году, живя в Париже, он вместе со своим другом А.Е. Яковлевым получил заказ расписать концертный зал в частном доме на улице Перголез.

Роспись на тему «Сказки А.С. Пушкина в музыке» была исполнена в стилистической манере фрески и иконы. Обращение художника к древнерусской живописи в «Борисе Годунове» естественно для иллюстрирования произведения, действие которого происходит в начале XVII века.

Архиепископ Анастасий (А.А. Грибановский) в статье «Духовные прозрения Пушкина в драме “Борис Годунов”», опубликованной в «Вестнике Русского студенческого движения в Западной Европе» (Париж, 1926), особо отмечал соответствие пушкинской трагедии духу описываемого времени: «Православно-духовная стихия, пронизавшая весь строй русской жизни в эпоху Годунова, органически входит во все моменты драмы Пушкина, и всюду, где бы автор ни соприкасался с нею, он описывает её яркими и правдивыми красками, не допустив ни одной ложной ноты в самом тоне повествования об этой стороне русского быта и ни одной технически неверной подробности в её изображении».

«Борис Годунов» был издан «Плеядой» в количестве 445 экземпляров. Из них 18 экземпляров отпечатаны на японской бумаге, 22 -на голландской бумаге, 390 - на бумаге верже. 15 экземпляров (5 - на японской бумаге и 10 - на бумаге верже) для продажи не предназначались. Во Франции, как и вообще за рубежом, о пушкинском «Борисе Годунове» узнали, главным образом, благодаря одноимённой опере М.П. Мусоргского. Иллюстрации Шухаева и перевод текста на французский язык Ж. Шифрина стали ещё одной замечательной интерпретацией трагедии, приближавшей её к иностранному читателю.

Выход книги совпал со знаменательным событием: именно с 1925 года Зарубежная Россия начала отмечать День русской культуры-праздник, приуроченный к дню рождения Пушкина.

Судьбе было угодно, чтобы В.И. Шухаеву в полной мере довелось узнать, что такое «смутное время», в которое он погружался, иллюстрируя пушкинскую трагедию. В 1937 году, через два года после возвращения из эмиграции, Художник и его жена были арестованы и провели 10 лет в ссылке в Магадане.

После освобождения они поселились в Тбилиси, но на этом мучения не закончились: их арестовывали и высылали ещё не раз.

ТВОРЧЕСТВО ВЕЛИКИХ РУССКИХ ИЛЛЮСТРАТОРОВ НА ПРИМЕРЕ ИЗВЕСТНЫХ ЛИТЕРАТУРНЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ

Исмагилова Евгения Павловна

студент 3 курса, кафедра «Городское строительство и хозяйство», РФ, г. Орел

Книги. Источник знаний для ученика и ученого, вдохновение для художника, развлечение для усталого. Много лет тому назад был зарожден культ книги, культ который до сих пор не могут вытеснить даже современные технологии.

Книга может быть другом и ребенку и взрослому, об этом не хорошо знает русский человек, так как наша земля подарила литературе столько именитых писателей, сколько не дала ни одна другая страна. Именно поэтому роль книжной графики в изобразительном искусстве я считаю особенно важной.

Книжная графика - это иллюстрации, сюжетные рисунки. Это один из видов графического искусства, включающий в себя, в первую очередь иллюстрации, буковицы и виньетки . Графика может быть однотонной и разноцветной, может заполнять книгу полностью и изображать определённые истории, а может украшать переплет и предварять главы, там самым делая книгу живой и уникальной. Наиболее сложное формой является иллюстрация - сюжетный рисунок.

Не было бы смысла отдельно разбирать этот вид искусства, если бы он нес только роль художественного оформления. Познакомить читателя с книгой, сделать ее более привлекательной на вид не достаточно, на самом деле его роль гораздо глубже. Это проводник в мир писателя, тропинка ведущая читателя по сюжетной линии произведения. Иллюстрация дополняет впечатление от прочитанного, идейно и эстетически обогащает читателя. Претворенная в форму графического искусства, мысль писателя приобретает как бы новую силу, находит новые пути к сердцу и разуму человека .

К счастью большинство величайших произведений русских писателей изучается в школах, поэтому все считают их родными, помнят и любят. К такого рода книгам относится роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», проиллюстрированный Д.А. Шамариновым. На этом произведении воспитываются дети, оно прививает чувство ответственности за собственные поступки, развивает понятие чести и нравов времени. Рисунки Шамаринова к этой книге особенно примечательны, помимо своей красоты они наполнены глубочайшим смыслом и словно живут отдельно, своей собственной жизнью, при этом не теряя связи с романом. Многие иллюстрации посвящены Питерским улочкам. Почему нас восхищают старые районы Петербурга? Потому что, гуляя по этой части города, мы видим множество старинных зданий, каждое из которых стоит здесь долгие годы и создает незабываемую, неповторимую атмосферу книжного романа. Для нас это воспоминание, символ эпохи, поэтому нам столь милы эти виды. На самом же деле, Д.А. Шамаринову громады домов, узкие улочки и темные удручающие лестницы помогли раскрыть холодный облик города того времени, который ассоциировался с холодной тоской пропитывающей роман. Город скрывает в себе томительную безысходность людей которые казалось бы потеряли все. Художник не показывая лиц, лишь силуэтами передает атмосферу безжалостного противоречия романа, жестокое бессердечие одних героев перекликается с отчаянием других (рис. 1).

Возможно Шамаринов не добился бы такого мастерства если бы не подсказки А.М. Горького. Он стал для молодого художника другом и наставником. Горький был не только мастером пера и слова, он так же прекрасно умел видеть талант и раскрывать его, так он и раскрыл Шамаринова, давая тому ненавязчивые советы. Во время работы художника над произведением «Жизнь Матвея Кожемякина», писатель направлял иллюстратора, помогая указаниями. Горький старался ориентировать Шамаринова на создание не просто описательных картин, а использовать в иллюстрации ярких, острых социально-психологических портретов. Возможно благодаря этим советам и появилась картина, которую невозможно оставить без внимания, особенно западающее в душу изображение Сони (рис. 2). Хрупкая, худенькая девушка, с огромными тоскливыми глазами, кажется совершенно беззащитной. Весь ее силуэт выражает усталость, невозможность бороться со всеми тяготами жизни, которые передаются через гнетущее, мрачное изображение жилища. Несмотря на все это, художнику с помощью угля у бумаги удалось передать многогранность характера героини. Ужас, страх, беззащитность и обида девушки не застилают полностью ее внутреннюю силу и величие духа .

Ярким примером великолепной работы иллюстратора являются рисунки в повести «Тарас Бульба» Гоголя. Писатель так описывает горе Тараса в связи со смертью его сына Остапа: «И, положив ружье, полный тоски, садился он на морской берег. Долго сидел он там, понурив голову и все говоря: «Остап мой! Остап мой!». Перед ним сверкало и расстилалось Черное море; в дальнем тростнике кричала чайка; белый ус его серебрился, и слеза капала одна за другою» .

Желая запечатлеть этот эпизод Е.А. Кибрик, известный советский иллюстратор, своеобразно интерпретировал замысел писателя. Рисунок выполненный углем, обречен на черно белое существование и нужно иметь талант чтобы заставить его загореться эмоциями. Монолитная фигура Тараса со скорбно опущенной головой зрительно соединяется с бушующими волнами. За спиной героя зарождается буря, так же как в душе его зарождается горе. Тоска большого, сильного человека ассоциируется с мощью бездонного, безбрежного моря, мощью разбушевавшейся стихии. Как у писателя, у художника есть свои средства заставляющие поверить изображенному, почувствовать скорбь человека (рис. 3).

Казалось бы что мастерство иллюстратора заключено в рамки бумажного листа. Эта мысль разбивается о безграничный талант старшего поколения художников, к которому принадлежит В.А. Фаворский. Мало кто в современное время знает определение термина - ксилография. Так называют гравюру на дереве, это очень сложный вид иллюстраций, которой мастерски владел Фаворовский. Именно в этой технике выполнены рисунки к трагедии А.С. Пушкина «Борис Годунов». Художник смог выразить на дереве все: мятежные страсти прислужников, тяжелые думы главных героев, силу духа народа .

Нельзя не поражаться богатству фантазии художника, ведь он смог оживить орнамент. В его руках замысловатая графическая вязь оживала, помогая обрисовывать разностороннюю гамму человеческих характеров. Каждый рисунок был уникальным, отражая разные стороны духовной жизни человека. Орнамент ненавязчиво обрамляем картину, выступая где-то имитируя деревянную резьбу, где-то сложный узор обрамляющий рамку словно прорастает тонкими ядовитыми щупальцами (рис. 4), напоминая зрителю о муках совести и темном прошлом главного героя.

Великие книги не умирают вместе с автором, они продолжают жить за него, увековечивая его память. Произведение погибает и через поколение, если мораль вложенная в него автором действительно глубока. Каждый человек ищет в книгах классиков ответ на свои вопросы, отражение своих переживаний, мыслей.

Истинный художник никогда не будет «доделывать», дополнять чье-то произведение, не будет пассивным «переводчиком» из мира текста в мир красок, он останется полноправным творцом этих образов, используя текст произведение лишь в качестве вдохновенной музы. Эту сложную задачу каждый решает по-своему, именно поэтому одно и то же произведение могут иллюстрировать сотни разных художников и их рисунки никогда не будут идентичны, каждый внесет что то новое, оттеняя все новые и новые грани чувств героев.

Кто может любить книгу больше чем художник иллюстратор? Только он может истинно понять замысел автора, ведь недостаточно внимательного прочтения произведения, осмысления замысла и повести, изучения реквизита и вещей описываемой эпохи. Художник вынужден опираться на свои впечатления и иметь потрясающее воображение, которое не будет ограничиваться строками романа или повести. Он должен быть способным заметить в окружающей его жизни такие ситуации, которые потом помогут в его творческой деятельности для яркого выражения сути эпизода и душевных переживаний героев.

Рисунок 1. Д.А. Шамаринов. Иллюстрация к роману Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»

Рисунок 2. Д.А. Шамаринов. Иллюстрация к роману Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»

При работе над книгой, художник должен постичь суть произведения, почувствовать манеру изложения автора и подобрать к этому всему особый стиль графики.

Рисунок 3. Е. Кибрик. Иллюстрация к повести Н.В. Гоголя «Тарас бульба»

Рисунок 4. В. Фаворский. Иллюстрация к драме А.С. Пушкина «Борис Годунов»

Список литературы:

1.Гоголь Н.В. Тарас Бульба: учеб. пособие. М.: 1986. - 123 с.

2.Достоевский Ф.М. Преступление и наказание: учеб. пособие. М.:1980. - 383 с.

3.История русского искусства. Конспект лекций Жуковский В.ИСФУ, 2007. - 397 с.

4.Пушкин А.С. Борис Годунов / Рис. В. Фаворского. Изд. 10-е. М.: Дет. лит., 1980 - 240 с.

5.Шантыко Н.И. Творчество иллюстраторов. Издательство Академии художеств СССР.:1962. - 74 с.

Кто такой художник В.А.Поляков к сожалению не смогли поведать ни одна из энциклопедий, ни такой все знающий в мире источник, как Интернет. Хотя конечно жаль, рисунки довольно интересные и очень красивые. Исполнены они для двухтомного полного собрания сочинений Михаила Юрьевича Лермонтова 1900 года издания. В него вошли стихотворения поэта, поэмы и проза.

Возможно, речь идет о художнике Александре Васиьевиче Полякове, но утверждать точно не берусь. Александр Васильевич Поляков был крепостным, его талант был замечен и художник заслужил свободу, умер рано. К моменту смерти ему было всего 34 года. В его биографии упоминается Галерея портретов героев 1812 года.

Александр Васильевич Поляков (1801—1835) — русский художник. Был крепостным генерала А. Корнилова. Прослышав о его таланте, Д. Доу в 1822 году попросил определить Полякова к себе в помощники. Жалованья ему было положено 800 рублей в год. "Но из сей суммы господин Доу дает ему только 350 рублей, остальные 450 оставляет в уплату за квартиру и за стол, хотя сей последний он имеет с его лакеями", - писал Комитет Общества поощрения художников. Помимо того, с Полякова, не отличавшегося крепким здоровьем, англичанин вычитал суммы за дни болезни, в результате художнику едва оставалось сто рублей в год на одежду и пропитание.

Но даже в этих кабальных условиях А. Поляков поражал всех талантом и трудолюбием. Однажды за шесть часов он изготовил столь искусную копию портрета Н. Мордвинова, что адмирал только ему доверил внести некоторые исправления на оригинальном портрете. Многие десятилетия спустя специалисты пришли к выводу, что именно Поляков реставрировал две сотни (!) почерневших портретов кисти Доу и заканчивал по памяти не один десяток его небрежных набросков.

Узнав о талантливом крепостном, российские художники решили ходатайствовать об освобождении его от крепостной зависимости. Однако "отпускная" крепостному художнику появилась только через несколько лет после завершения работы над картинной Галереей портретов героев 1812 года.

Зимой 1833 года по прошению комитета президент Российской академии художеств А. Оленин подписал постановление о возведении Александра Полякова в ранг свободного художника.

Здоровье Александра Васильевича, несмотря на молодость, оказалось в крайне плачевном состоянии. От Общества поощрения художников он получал 30 рублей жалованья ежемесячно, но этой суммы едва хватало на то, чтобы купить холст, краски и скудную еду.

Замечательный живописец Александр Васильевич Поляков умер 7 января 1835 года, 34 лет от роду. Его похоронили на Смоленском кладбище в Петербурге.

В архиве Академии художеств сохранились два документа. Один из них - "Отчет о затратах на похороны Полякова - 160 р. 45 к., в том числе на поминовение по обычаю - 20 рублей".

Второй документ - опись незавершенных картин и вещей, оставшихся после смерти художника: "Стол простой, шкаф простой с деревянной кроватью, одеяло ветхое, халат на вате, шляпа пуховая старая, два мольберта, красок 12 пузырьков, три палитры:" И еще 340 портретов - Галерея героев Отечественной войны 1812 года, истинный шедевр мирового искусства, созданный кистью крепостного мастера Александра Васильевича Полякова.

Иллюстрация к роману "Герой нашего времени" - "Княжна Мери"
- Мне дурно, - проговорила она слабым голосом.
Я быстро наклонился к ней, обнял рукою ее гибкую талию...

Портрет Михаила Юрьевича Лермонтова из Собрания сочинений 1900

Иллюстрации к стихотворениям

Ангел

По небу полуночи ангел летел
И тихую песню он пел;
И месяц, и звезды, и тучи толпой
Внимали той песне святой.

Он пел о блаженстве безгрешных духов
Под кущами райских садов;
О боге великом он пел, и хвала
Его непритворна была.

Он душу младую в объятиях нес
Для мира печали и слез;
И звук его песни в душе молодой
Остался — без слов, но живой.

И долго на свете томилась она,
Желанием чудным полна;
И звуков небес заменить не могли
Ей скучные песни земли.

Узник

Отворите мне темницу,
Дайте мне сиянье дня,
Черноглазую девицу,
Черногривого коня.
Я красавицу младую
Прежде сладко поцелую,
На коня потом вскочу,
В степь, как ветер, улечу.

Но окно тюрьмы высоко,
Дверь тяжелая с замком;
Черноокая далеко,
В пышном тереме своем;
Добрый конь в зеленом поле
Без узды, один, по воле
Скачет весел и игрив,
Хвост по ветру распустив.

Одинок я — нет отрады:
Стены голые кругом,
Тускло светит луч лампады
Умирающим огнем;

Только слышно: за дверями,
Звучномерными шагами,
Ходит в тишине ночной
Безответный часовой.

Кинжал

Люблю тебя, булатный мой кинжал,
Товарищ светлый и холодный.
Задумчивый грузин на месть тебя ковал,
На грозный бой точил черкес свободный.

Лилейная рука тебя мне поднесла
В знак памяти, в минуту расставанья,
И в первый раз не кровь вдоль по тебе текла,
Но светлая слеза — жемчужина страданья.

И черные глаза, остановясь на мне,
Исполненны таинственной печали,
Как сталь твоя при трепетном огне,
То вдруг тускнели, — то сверкали.

Ты дан мне в спутники, любви залог немой,
И страннику в тебе пример не бесполезный:
Да, я не изменюсь и буду тверд душой,
Как ты, как ты, мой друг железный.

Сон

В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижим я;

Глубокая еще дымилась рана,
По капле кровь точилася моя.
Лежал один я на песке долины;
Уступы скал теснилися кругом,
И солнце жгло их желтые вершины
И жгло меня -- но спал я мертвым сном.
И снился мне сияющий огнями
Вечерний пир в родимой стороне.
Меж юных жен, увенчанных цветами,
Шел разговор веселый обо мне.
Но в разговор веселый не вступая,
Сидела там задумчиво одна,
И в грустный сон душа ее младая
Бог знает чем была погружена;
И снилась ей долина Дагестана;
Знакомый труп лежал в долине той;
В его груди, дымясь, чернела рана,
И кровь лилась хладеющей струей.

Они любили друг друга так долго и нежно,
С тоской глубокой и страстью безумно-мятежной!
Но, как враги, избегали признанья и встречи,
И были пусты и хладны их краткие речи.
Они расстались в безмолвном и гордом страданье,
И милый образ во сне лишь порою видали.

И смерть пришла: наступило за гробом свиданье...
Но в мире новом друг друга они не узнали.

Пророк

С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.

Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.

Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищий,
И вот в пустыне я живу,
Как птицы, даром божьей пищи;

Завет предвечного храня,
Мне тварь покорна там земная;
И звезды слушают меня,
Лучами радостно играя.

Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят
С улыбкою самолюбивой:

«Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что бог гласит его устами!

Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!»

Тростник

Сидел рыбак веселый
На берегу реки;
И перед ним по ветру
Качались тростники.
Сухой тростник он срезал
И скважины проткнул;
Один конец зажал он,
В другой конец подул.

И будто оживленный,
Тростник заговорил;
То голос человека
И голос ветра был.
И пел тростник печально:
«Оставь, оставь меня;
Рыбак, рыбак прекрасный,
Терзаешь ты меня!

«И я была девицей,
Красавица была,
У мачехи в темнице
Я некогда цвела,
И много слез горючих
Невинно я лила;
И раннюю могилу
Безбожно я звала.

Три пальмы
(Восточное сказание)

В песчаных степях аравийской земли
Три гордые пальмы высоко росли.
Родник между ними из почвы бесплодной,
Журча, пробивался волною холодной,
Хранимый, под сенью зеленых листов,
От знойных лучей и летучих песков.

И многие годы неслышно прошли;
Но странник усталый из чуждой земли
Пылающей грудью ко влаге студеной
Еще не склонялся под кущей зеленой,
И стали уж сохнуть от знойных лучей
Роскошные листья и звучный ручей.

И стали три пальмы на бога роптать:
«На то ль мы родились, чтоб здесь увядать?
Без пользы в пустыне росли и цвели мы,
Колеблемы вихрем и зноем палимы,
Ничей благосклонный не радуя взор?..
Не прав твой, о небо, святой приговор!»
И только замолкли — в дали голубой
Столбом уж крутился песок золотой,
Звонков раздавались нестройные звуки,
Пестрели коврами покрытые вьюки,
И шел, колыхаясь, как в море челнок,
Верблюд за верблюдом, взрывая песок.

Мотаясь, висели меж твердых горбов
Узорные полы походных шатров;
Их смуглые ручки порой подымали,
И черные очи оттуда сверкали...
И, стан худощавый к луке наклоня,
Араб горячил вороного коня.

И конь на дыбы подымался порой,
И прыгал, как барс, пораженный стрелой;
И белой одежды красивые складки
По плечам фариса вились в беспорядке;
И, с криком и свистом несясь по песку,
Бросал и ловил он копье на скаку.

Вот к пальмам подходит, шумя, караван:
В тени их веселый раскинулся стан.
Кувшины звуча налилися водою,
И, гордо кивая махровой главою,
Приветствуют пальмы нежданных гостей,
И щедро поит их студеный ручей.

Но только что сумрак на землю упал,
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
Одежду их сорвали малые дети,
Изрублены были тела их потом,
И медленно жгли их до утра огнем.
Когда же на запад умчался туман,
Урочный свой путь совершал караван;
И следом печальным на почве бесплодной
Виднелся лишь пепел седой и холодный;
И солнце остатки сухие дожгло,
А ветром их в степи потом разнесло.

И ныне всё дико и пусто кругом —
Не шепчутся листья с гремучим ключом:
Напрасно пророка о тени он просит —
Его лишь песок раскаленный заносит,
Да коршун хохлатый, степной нелюдим,
Добычу терзает и щиплет над ним.

Грузинская песня

Жила грузинка молодая,
В гареме душном увядая.
Случилось раз:
Из черных глаз
Алмаз любви, печали сын,
Скатился.
Ах, ею старый армянин
Гордился!..

Вокруг нее кристалл, рубины,
Но как не плакать от кручины
У старика?
Его рука
Ласкает деву всякий день,
И что же? —
Скрываются красы, как тень.
О боже!..

Он опасается измены.
Его высоки, крепки стены,
Но всё любовь
Презрела. Вновь
Румянец на щеках живой
Явился,
И перл между ресниц порой
Не бился...

Но армянин открыл коварность,
Измену и неблагодарность
Как перенесть!
Досада, месть,
Впервые вас он только сам
Изведал!
И труп преступницы волнам
Он предал.

Тамара

В глубокой теснине Дарьяла,
Где роется Терек во мгле,
Старинная башня стояла,
Чернея на черной скале.

В той башне высокой и тесной
Царица Тамара жила:
Прекрасна как ангел небесный,
Как демон коварна и зла.

И там сквозь туман полуночи
Блистал огонек золотой,
Кидался он путнику в очи,
Манил он на отдых ночной.

Незабудка
(Сказка)

В старинны годы люди были
Совсем не то, что в наши дни;
(Коль в мире есть любовь) любили
Чистосердечнее они.
О древней верности, конечно,
Слыхали как-нибудь и вы,
Но как сказания молвы
Всё дело перепортят вечно,
То я вам точный образец
Хочу представить наконец.
У влаги ручейка холодной,
Под тенью липовых ветвей,
Не опасаясь злых очей,
Однажды рыцарь благородный
Сидел с любезною своей...
Тихонько ручкой молодою
Она красавца обняла.
Полна невинной простотою
Беседа мирная текла.

«Друг: не клянися мне напрасно,
Сказала дева: верю я,
Ясна, чиста любовь твоя,
Как эта звонкая струя,

Как этот свод над нами ясный;
Но как она в тебе сильна,
Еще не знаю. — Посмотри-ка,
Там рдеет пышная гвоздика,
Но нет: гвоздика не нужна;
Подалее, как ты унылый,
Чуть виден голубой цветок...
Сорви же мне его, мой милый:
Он для любви не так далек!»

Вскочил мой рыцарь, восхищенный
Ее душевной простотой;
Через ручей прыгнув, стрелой
Летит он цветик драгоценный
Сорвать поспешною рукой...
Уж близко цель его стремленья,
Как вдруг под ним (ужасный вид)
Земля неверная дрожит,
Он вязнет, нет ему спасенья!...
Взор кинув полный весь огня
Своей красавице безгласной,
«Прости, не позабудь меня!»
Воскликнул юноша несчастный;
И мигом пагубный цветок
Схватил рукою безнадежной;
И сердца пылкого в залог
Его он кинул деве нежной.

Цветок печальный с этих пор
Любови дорог; сердце бьется,
Когда его приметит взор.
Он незабудкою зовется;
В местах сырых, вблизи болот,
Как бы страшась прикосновенья,
Он ищет там уединенья;
И цветом неба он цветет,
Где смерти нет и нет забвенья...

Вот повести конец моей;
Судите: быль иль небылица.
А виновата ли девица —
Сказала, верно, совесть ей!

Скака для детей

...«Когда ты спишь, о ангел мой земной,
И шибко бьется девственною кровью
Младая грудь под грезою ночной,

Знай, это я, склонившись к изголовью,
Любуюся — и говорю с тобой;
И в тишине, наставник твой случайный,
Чудесные рассказываю тайны...
А много было взору моему
Доступно и понятно, потому
Что узами земными я не связан,
И вечностью и знанием наказан...

Иллюстрации к поэмам

Поэма "Ангел смерти"

Три иллюстрации к поэме "Измаил Бей"

Поэма "Кавказский пленник"

Поэма "Боярин Орша"

Поэма "Казначейша"

Поэма "Мцыри"

Мы продолжаем рассматривать изображения, подготовленные иллюстраторами различных стран, выполненные в разное время. Сегодня мы насладимся иллюстрациями, созданными для сказок величайшего русского поэта и прозаика, «нашего всего» – Александра Сергеевича Пушкина.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1820 год

Титульная страница к первой публикации поэмы «Руслан и Людмила», 1820 года. К нашему большому сожалению, имя автора не известно. Можно только сказать, что иллюстрация выполнена в классической граверной манере. И интерес в том, что это прижизненное издание поэмы, и скорее всего сам Пушкин регламентировал иллюстрации к своему произведению.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1893 год

Творчество Александра Сергеевича – всеобъемлющее и невероятно красивое. Его образность и простота слова всегда привлекала внимание художников. И пусть представленная работа, не является непосредственно иллюстрацией к книге Пушкина, она является иллюстрацией к сказке. Это работа «Руслан и Людмила», выполненная величайшим художником 19-го века Николаем Ге.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1905 год

Издание 1905 года. Иллюстрации к этому изданию, и вообще ко многим изданиям А. С. Пушкина начала 20-го века, выполнены величайшим русским книжным иллюстратором, художником – Иваном Билибиным.

Иван Билибин родился в пригороде Санкт-Петербурга. Учился в Художественной школе в Мюнхене, затем у Ильи Репина в Санкт-Петербурге. В 1902-1904 годах Билибин путешествует по Русскому Северу. В этом путешествии очень увлекается старой деревянной архитектурой и русским фольклором. Это увлечение оказало колоссальное влияние на художественный стиль художника. Известность пришла к Билибину в 1899 году, после выхода сборника Русских сказок иллюстрации к которым выполнил художник. Во время русской революции 1905 года, он работает над революционными карикатурами.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1919 год

Издание 1919 года, иллюстрации к которому были подготовлены русской художницей авангардистской – Любовь Поповой. Как ярчайший представитель культурной русской среды начала 20-го века, Любовь Попова сосредоточила в себе огромное количество направлений, как в техниках, так и в работах. Она была художником, иллюстратором книг, создателем плакатов, работала над дизайном тканей. В своем творчестве пользовалась наработками кубистов, модернистов, супрематистов и конструктивистов. Издание сказок А. С. Пушкина 1919 года совпало с тем самым этапом в творчестве иллюстратора, когда автор одновременно работала и как супрематист, и как авангардист.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1922 год

Издание 1922 года сказки «О рыбаке и рыбке», с иллюстрациями русского художника Владимира Конашевича. О творчестве этого замечательного художника и иллюстратора мы писали, когда рассматривали иллюстрации к сказке « ». Конашевич один из тех художников и иллюстраторов, которые всю свою творческую жизнь используют и отрабатывают один стилистический подход. В случае с Конашевичем – яркие иллюстрации, с мелко проработанными карандашными зарисовками, контрастными смелыми цветами. Оставаясь верным своему стилю, художник только повышал свое мастерство в детализации и нюансировке.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1950 год

Французское издание 1950 года, иллюстрации к которому были подготовлены Еленой Гуртик (Helene Guertik). Мы уже писали об иллюстрациях этой русской художницы, в разрезе иллюстраций к сказке « ». Это издание было сборником популярных сказок, в числе которых была и «Сказка о царе Салтане». Интересен подход, который использует иллюстратор в этой работе. Художница создает иллюстрации, пользуясь всего несколькими цветами, накладывая изображения, друг на друга, тем самым давая образное представление о самом действии.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1954 год

Издание «Сказки о мертвой царевне и семи богатырях», 1954 года с иллюстрациями художника-иллюстратора Тамары Юфы. Выпускница Ленинградского художественно-педагогического училища, начинала с преподавания черчения и рисования в школе. В это же время начинает пробовать свои силы в книжной иллюстрации. Помимо книжной иллюстрации, так же занимается созданием эскизов костюмов и декораций для театра.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1963 год

Еще одно издание сказки А. С. Пушкина, на это раз «Сказке о золотом петушке», 1963 года, с иллюстрациями, уже знакомого нам художника и иллюстратора Владимира Конашевича.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1974 год

Издание 1974 года с иллюстрациями русской художницы, иллюстратора и графика – Татьяны Мавриной. Очень плодотворный иллюстратор, Татьяна оформила более 200 книг, рисовала для кино и театра, занималась живописью. Татьяна – одна из обладателей премии имени Г. Х. Андерсена, за вклад в развитие детской иллюстрации. Много путешествуя по стране, Маврина пропитывалась традиционной старорусской культурой, которая отразилась на иллюстрациях автора. Издание 1974 года была не единственным изданием произведений Пушкина, иллюстрации к которым были подготовлены Мавриной.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1975 год

Издание сказки «О мертвой царевне и семи богатырях» 1975 года с иллюстрациями В. Воронцова. Иллюстрации выполнены акварелью. Художник использует очень интересный тоновый ход в иллюстрациях. Если говорить в целом обо всей работе, то все иллюстрации выполнены несколькими основными цветами: синим, красным, желтым и белым, в качестве фона. Если рассматривать каждую иллюстрацию отдельно, то в каждой из них использование этих основных цветов варьируется. В одной иллюстрации – акцент делается на холодных синих тонах, в которых красный и желтый выступают только акцентом и дополнением. В других – доминирующим цветом становится теплый красный или желтый. Такое использование цвета сразу вносит однозначную характерную нагрузку.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1976 год

Издание «Сказки о рыбаке и рыбки», 1976 года, с иллюстрациями русского живописца и книжного иллюстратора Никифора Ращектаева. Иллюстрации к сказке выполнены в классической живописной манере. Иллюстрации Ращектаева очень насыщенны и цветом и композицией. Проработаны все элементы декора, интерьера, одежды. Идеально художественно выразительно проработаны лица героев, каждый из которых наделен своим неповторимым характером и эмоциями.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1980 год

Издание 1980 года с иллюстрациями иллюстратора, графика и художника Олега Зотова. Иллюстрации Зотова выполнены в стиле лубка. Это традиционный русский стиль иллюстрации, при котором простая графика сочетается с текстовым материалом. В данной иллюстрации автор придерживается классических канонов русского лубка – рисунок выполнен карандашом, использовано точечное нанесение цвета, и текст вписан в иллюстрации.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1985 год

Издание 1985 года с иллюстрациями советского художника, графика и живописца – Виктора Лагуны. Выпускник Палеховского училища им. М. Горького, Лагуна много работает и как художник, и как иллюстратор. Картины автора выставляются в музеях по всему миру, а так же находятся в частных коллекциях. На стилистическое становление художника большое влияние оказала палехская школа.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1987 год

Издание 1987 года, с иллюстрациями мастера книжной иллюстрации, Анатолия Елисеева. Выпускник Московского полиграфического института, Елисеев, сразу после окончания обучения, окунается в книжную иллюстрацию, с которой не расстается до сих пор. Много работает. Рисует для журналов: «Крокодил», «Мурзилка», «Веселые картинки». Иллюстрации к «Сказке о царе Салтане» – выполнены в плотной акварельной манере, с использованием темных, почти черных цветов, когда светлые цвета играют на ярком контрасте. Тем самым, художник определяет точки для концентрации внимания зрителей.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 1991 год

Издание 1991 с иллюстрациями художника, иллюстратора и графика – Бориса Дехтерёва. Мы уже знакомились с творчеством и иллюстрациями Дехтерёва в контексте сказки «Красная шапочка». Борис Дехтерёв один из тех классических примеров идеальной иллюстрации, с идеальными формами, идеальным использованием всех изобразительных способов выразительности. Герои художника понятны и ясны.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 2003 год

Издание 2003 года с иллюстрациями художника-иллюстратора Михаила Саморезова. Очень красивые, характерные иллюстрации, выполненные акварелью. Саморезов аккуратно использует и цвет, и композиционные приемы, не перегружая рисунок. Вместе с тем, иллюстрации полны деталей, которые помогают в полной мере раскрыть содержание литературного материала.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 2008 год

Издание 2008 года, с иллюстрациями русского художника, иллюстратора, графика, орнаменталиста – Бориса Зворыкина. Интерес этого издания в том, автор иллюстраций умер за 66 лет до того, как его эти иллюстрации были опубликованы. Это очень красивое, сочное, плотное по форме и содержанию, издание, иллюстрированное в стилистике модерна начала 20-го века. Все страницы обрамлены орнаментными окладами. Все герои проработаны. Каждая иллюстрация играет цветами.

Сказки А. С. Пушкина в иллюстрациях 2011 год

Издание «Сказки о рыбаке и рыбке» 2011 года, с иллюстрациями современного молодого Московского архитектора и книжного иллюстратора – Кирилла Челушкина. Выпускник Московского Архитектурного института, Челушкин является членом Международной федерации Союза графиков. Много работает, как в России, так и за рубежом. Работы автора находятся в частных коллекциях по всему миру.