Эмоциональный интеллект дэниел гоулман скачать epub. Дэниел гоулман - эмоциональный интеллект


Посвящается Таре, неистощимому источнику эмоциональной мудрости

ЗАДАЧА АРИСТОТЕЛЯ

Всякий может разгневаться - это легко, но совсем не так легко разгневаться на того, кто этого заслуживает, причем до известных пределов, в надлежащее время, с надлежащей целью и надлежащим образом.

Аристотель. Никомахова этика

Невыносимо парило уже с утра. В Нью-Йорке выдался один из тех жарких и влажных августовских дней, когда ощущаемый дискомфорт повергает людей в уныние. Я возвращался в отель и, войдя в автобус, следовавший по Мэдисон-авеню, испытал почти что шок, наткнувшись взглядом на водителя, чернокожего мужчину средних лет, сиявшего радостной улыбкой, который поприветствовал меня дружеским: «Здорово! Как дела?» Так он обращался к каждому входившему в автобус, неспешно ползущий в густом потоке машин, как обычно переполнивших в этот час центр послеполуденного города. И каждый пассажир, подобно мне, вздрагивал от неожиданности, но, будучи из-за погоды в дурном расположении духа, мало кто отвечал на его добродушное приветствие.

Однако, по мере того как автобус на пути в спальный район выруливал из уличных пробок, происходило медленное, прямо-таки волшебное превращение. Водитель, пока суд да дело, развлекал нас непрерывным монологом, живо комментируя происходящее вокруг: вон в том магазине во время распродажи творилось нечто невообразимое, а в этом музее открылась замечательная выставка, вы еще ничего не слышали о новом фильме, что недавно пошел в кинотеатре на углу? Его восхищение богатыми возможностями, которые предоставлял своим жителям этот город, заразило пассажиров, и они, подъезжая к своей остановке, сбрасывали с себя скорлупу мрачной угрюмости, в которой влезали в автобус, и когда водитель кричал им вслед: «Пока! Всех вам благ!», каждый с улыбкой отвечал ему тем же.

Воспоминание об этом случае жило во мне почти двадцать лет. Когда я ехал на этом автобусе, ходившем по Мэдисон-авеню, я только что защитил докторскую диссертацию по психологии; но в то время в психологии обращалось слишком мало внимания на то, как вообще могла произойти подобная метаморфоза. Психологической науке почти ничего не было известно о механике эмоций. И все же, представив распространение вируса доброжелательности, который, должно быть, прокатился по всему городу, исходя от пассажиров этого автобуса, я понял, что его водитель был кем-то вроде городского миротворца, почти волшебником по своей способности преобразовывать бродившую в его пассажирах мрачную раздражительность, чтобы чуть-чуть смягчать их сердца и делать их добрее.

Полную тому противоположность составляют некоторые газетные сообщения на этой неделе:

В одной местной школе девятилетний ученик разбушевался, залил краской школьные парты, компьютеры и принтеры и бессмысленно покорежил машину на школьной стоянке для автомобилей. Причина заключалась в том, что несколько его соучеников-третьеклассников назвали его «сосунком», и он решил переубедить их.

Восемь подростков были ранены, когда случайное столкновение в толпе тинейджеров, слонявшихся у манхэттенского клуба по интересам, привело к потасовке, которая закончилась, когда один из обиженных открыл стрельбу по толпе из автоматического пистолета 38-го калибра. В отчете сообщается, что подобная пальба в случаях проявлений неуважения в последние годы становится все более и более обычным явлением по всей стране.

По сообщениям печати о жертвах убийств моложе двенадцати лет, 57 процентов убийц составляют их родители или отчимы и мачехи. Почти в половине случаев родители заявляют, что они «просто пытались дисциплинировать ребенка». Избиение до смерти бывает спровоцировано «нарушениями», например, если ребенок мешает смотреть телевизор, плачет или пачкает пеленки.

Юношу-немца судили за убийство пяти турецких женщин и девушек, погибших при пожаре, устроенном им, пока они спали. Он был членом неонацистской группы и на суде рассказал, что не сумел сохранить работу, пил и в своей жестокой судьбе винил иностранцев. Едва слышным голосом он объяснял в суде: «Я не перестаю глубоко сожалеть о содеянном, и мне бесконечно стыдно».

Каждодневно обрушивающиеся на нас новости изобилуют подобными сообщениями об упадке цивилизованности и безопасности - о стремительной атаке низменных побуждений, вызывающих безудержное желание убивать. Но для нас эти новости просто отражают в более широком масштабе закрадывающееся ощущение выхода из-под контроля эмоций в нашей собственной жизни ив жизни окружающих нас людей. Никто не защищен от этой непредсказуемой волны беспорядков и раскаяния; она так или иначе проникает в жизнь каждого из нас.

Последнее десятилетие прошло под аккомпанемент барабанной дроби подобных сообщений, характеризующих рост нелепых выходок под влиянием эмоций, проявлений безрассудства и безответственности в наших семьях, общинах и коллективах. Эти годы были свидетелями всплесков ярости и отчаяния, происходящих в тихом одиночестве детей работающих родителей, оставленных на попечение телевизора вместо приходящей няни, в страдании заброшенных, оставшихся без внимания или подвергшихся жестокому обращению детей, или в безобразной интимности супружеского беспредела. О распространении душевного нездоровья можно судить по количественным показателям, свидетельствующим о внезапном возрастании случаев депрессии во всем мире, и по напоминаниям в виде нарастающей волны агрессивности: подростки с огнестрельным оружием в школах, происшествия на автострадах, заканчивающиеся перестрелками, недовольные увольнением наемные работники, зверски убивающие своих бывших сотрудников. Злоупотребление эмоциями, стрельба из движущихся автомобилей и посттравматический стресс - за прошедшее десятилетие все эти термины вошли в обычный лексикон, так же как и актуальный девиз изменился с ободряющего «Всего хорошего» на саркастический «Ну, давай-давай!».

Эта книга поможет вам найти смысл в бессмысленном. Как психолог и журналист газеты «Нью-Йорк таймс», кем ваш покорный слуга работает последние десять лет, я отчетливо замечаю прогресс в научном понимании сферы иррационального. Но более всего меня поражают две явно противоположные тенденции: одна отражает растущее неблагополучие в эмоциональной жизни нашего общества, другая свидетельствует о появлении некоторых эффективных средств оздоровления сложившейся обстановки.

Зачем понадобилось это исследование

В последние десять лет, несмотря на поступающую со всех сторон неутешительную информацию, представители ученого мира всерьез занялись изучением эмоций. Среди наиболее впечатляющих следует отметить результаты исследования человеческого мозга в процессе работы, ставшие возможными благодаря новейшим разработкам в области технологии оптических изображений отделов головного мозга. Впервые в истории человечества ученые сумели увидеть то, что веками оставалось для них тайной за семью печатями: как именно работает эта невообразимо сложная система из огромной массы клеток, когда мы думаем и чувствуем, строим мысленные образы и мечтаем. Обилие данных в области нейробиологии помогает нам лучше понять, каким образом мозговые центры, ответственные за наши эмоции, побуждают


Жанр:

Описание книги: Эта книга создана одним из самых известных американских психологов. Он говорит о том, что некоторые люди не дооценивают роль эмоций в жизни. А ведь именно благодаря ним мы способны добиваться успехов во многих сферах нашей жизни. Это касается семьи или даже карьеры. В данной книге автору удалось объяснить то, что собой представляет эмоциональный интеллект и какую роль он выполняет в нашей жизни. Многие задаются вопросом по поводу отличий между обычным интеллектом и эмоциональным. И почему люди которые обладают эмоциональным интеллектом добиваются больших успехов. Ответы в данной книге.

В теперешние времена активной борьбы с пиратством, большинство книг в нашей библиотеки имеют только краткие фрагменты для ознакомления, в том числе и книга Эмоциональный интеллект. Почему он может значить больше, чем IQ. Благодаря чему, вы можете понять, нравится ли вам данная книга и стоит ли вам её вам в дальнейшем приобретать. Таким образом, вы поддерживаете труд писателя Дэниел Гоулман путем легальной покупки книги в случае если вам понравилось её краткое содержание.

Посвящается Таре, неистощимому источнику эмоциональной мудрости


ЗАДАЧА АРИСТОТЕЛЯ

Всякий может разгневаться - это легко, но совсем не так легко разгневаться на того, кто этого заслуживает, причем до известных пределов, в надлежащее время, с надлежащей целью и надлежащим образом.

Аристотель. Никомахова этика

Невыносимо парило уже с утра. В Нью-Йорке выдался один из тех жарких и влажных августовских дней, когда ощущаемый дискомфорт повергает людей в уныние. Я возвращался в отель и, войдя в автобус, следовавший по Мэдисон-авеню, испытал почти что шок, наткнувшись взглядом на водителя, чернокожего мужчину средних лет, сиявшего радостной улыбкой, который поприветствовал меня дружеским: «Здорово! Как дела?» Так он обращался к каждому входившему в автобус, неспешно ползущий в густом потоке машин, как обычно переполнивших в этот час центр послеполуденного города. И каждый пассажир, подобно мне, вздрагивал от неожиданности, но, будучи из-за погоды в дурном расположении духа, мало кто отвечал на его добродушное приветствие.

Однако, по мере того как автобус на пути в спальный район выруливал из уличных пробок, происходило медленное, прямо-таки волшебное превращение. Водитель, пока суд да дело, развлекал нас непрерывным монологом, живо комментируя происходящее вокруг: вон в том магазине во время распродажи творилось нечто невообразимое, а в этом музее открылась замечательная выставка, вы еще ничего не слышали о новом фильме, что недавно пошел в кинотеатре на углу? Его восхищение богатыми возможностями, которые предоставлял своим жителям этот город, заразило пассажиров, и они, подъезжая к своей остановке, сбрасывали с себя скорлупу мрачной угрюмости, в которой влезали в автобус, и когда водитель кричал им вслед: «Пока! Всех вам благ!», каждый с улыбкой отвечал ему тем же.

Воспоминание об этом случае жило во мне почти двадцать лет. Когда я ехал на этом автобусе, ходившем по Мэдисон-авеню, я только что защитил докторскую диссертацию по психологии; но в то время в психологии обращалось слишком мало внимания на то, как вообще могла произойти подобная метаморфоза. Психологической науке почти ничего не было известно о механике эмоций. И все же, представив распространение вируса доброжелательности, который, должно быть, прокатился по всему городу, исходя от пассажиров этого автобуса, я понял, что его водитель был кем-то вроде городского миротворца, почти волшебником по своей способности преобразовывать бродившую в его пассажирах мрачную раздражительность, чтобы чуть-чуть смягчать их сердца и делать их добрее.

Полную тому противоположность составляют некоторые газетные сообщения на этой неделе:

В одной местной школе девятилетний ученик разбушевался, залил краской школьные парты, компьютеры и принтеры и бессмысленно покорежил машину на школьной стоянке для автомобилей. Причина заключалась в том, что несколько его соучеников-третьеклассников назвали его «сосунком», и он решил переубедить их.

Восемь подростков были ранены, когда случайное столкновение в толпе тинейджеров, слонявшихся у манхэттенского клуба по интересам, привело к потасовке, которая закончилась, когда один из обиженных открыл стрельбу по толпе из автоматического пистолета 38-го калибра. В отчете сообщается, что подобная пальба в случаях проявлений неуважения в последние годы становится все более и более обычным явлением по всей стране.

По сообщениям печати о жертвах убийств моложе двенадцати лет, 57 процентов убийц составляют их родители или отчимы и мачехи. Почти в половине случаев родители заявляют, что они «просто пытались дисциплинировать ребенка». Избиение до смерти бывает спровоцировано «нарушениями», например, если ребенок мешает смотреть телевизор, плачет или пачкает пеленки.

Юношу-немца судили за убийство пяти турецких женщин и девушек, погибших при пожаре, устроенном им, пока они спали. Он был членом неонацистской группы и на суде рассказал, что не сумел сохранить работу, пил и в своей жестокой судьбе винил иностранцев. Едва слышным голосом он объяснял в суде: «Я не перестаю глубоко сожалеть о содеянном, и мне бесконечно стыдно».

Каждодневно обрушивающиеся на нас новости изобилуют подобными сообщениями об упадке цивилизованности и безопасности - о стремительной атаке низменных побуждений, вызывающих безудержное желание убивать. Но для нас эти новости просто отражают в более широком масштабе закрадывающееся ощущение выхода из-под контроля эмоций в нашей собственной жизни ив жизни окружающих нас людей. Никто не защищен от этой непредсказуемой волны беспорядков и раскаяния; она так или иначе проникает в жизнь каждого из нас.

Последнее десятилетие прошло под аккомпанемент барабанной дроби подобных сообщений, характеризующих рост нелепых выходок под влиянием эмоций, проявлений безрассудства и безответственности в наших семьях, общинах и коллективах. Эти годы были свидетелями всплесков ярости и отчаяния, происходящих в тихом одиночестве детей работающих родителей, оставленных на попечение телевизора вместо приходящей няни, в страдании заброшенных, оставшихся без внимания или подвергшихся жестокому обращению детей, или в безобразной интимности супружеского беспредела. О распространении душевного нездоровья можно судить по количественным показателям, свидетельствующим о внезапном возрастании случаев депрессии во всем мире, и по напоминаниям в виде нарастающей волны агрессивности: подростки с огнестрельным оружием в школах, происшествия на автострадах, заканчивающиеся перестрелками, недовольные увольнением наемные работники, зверски убивающие своих бывших сотрудников. Злоупотребление эмоциями, стрельба из движущихся автомобилей и посттравматический стресс - за прошедшее десятилетие все эти термины вошли в обычный лексикон, так же как и актуальный девиз изменился с ободряющего «Всего хорошего» на саркастический «Ну, давай-давай!».

Эта книга поможет вам найти смысл в бессмысленном. Как психолог и журналист газеты «Нью-Йорк таймс», кем ваш покорный слуга работает последние десять лет, я отчетливо замечаю прогресс в научном понимании сферы иррационального. Но более всего меня поражают две явно противоположные тенденции: одна отражает растущее неблагополучие в эмоциональной жизни нашего общества, другая свидетельствует о появлении некоторых эффективных средств оздоровления сложившейся обстановки.

Зачем понадобилось это исследование

В последние десять лет, несмотря на поступающую со всех сторон неутешительную информацию, представители ученого мира всерьез занялись изучением эмоций. Среди наиболее впечатляющих следует отметить результаты исследования человеческого мозга в процессе работы, ставшие возможными благодаря новейшим разработкам в области технологии оптических изображений отделов головного мозга. Впервые в истории человечества ученые сумели увидеть то, что веками оставалось для них тайной за семью печатями: как именно работает эта невообразимо сложная система из огромной массы клеток, когда мы думаем и чувствуем, строим мысленные образы и мечтаем. Обилие данных в области нейробиологии помогает нам лучше понять, каким образом мозговые центры, ответственные за наши эмоции, побуждают нас гневаться или плакать и как самые древние отделы мозга, побуждающие нас развязывать войны или пробуждающие в нас любовь, направляют энергию на совершение добра или зла. В ходе подобных беспрецедентных изысканий, раскрывших механизмы бурного проявления эмоций и их ослабления, обнаружились некоторые оригинальные средства выхода из нашего коллективного эмоционального кризиса.

Кстати сказать, мне пришлось повременить с написанием этой книги до лучших времен, дожидаясь, пока созреет богатый урожай научных исследований. Причина столь длительной задержки коренилась главным образом в том, что чувствам в ментальной жизни человека исследователи отводили на удивление мало места, оставляя эмоции для научной психологии как некий почти не исследованный континент. В образовавшийся таким образом вакуум хлынул поток разного рода книг под рубрикой «Помоги себе сам», напичканных полезными советами, разработанными в лучшем случае по результатам клинических исследований при отсутствии серьезной научной базы. Но теперь наука наконец вправе со знанием дела вести разговор о решении неотложных и весьма запутанных проблем психики в ее наиболее иррациональном проявлении, чтобы с большей или меньшей точностью составить карту человеческих чувств.

Составление такой карты оспаривает мнение тех, кто придерживается узкого представления об интеллекте, доказывая, что коэффициент умственного развития задается нам генетически, а посему не может изменяться под влиянием жизненного опыта и что наша судьба в значительной степени определяется умственными способностями, которыми мы наделены от природы. Подобный аргумент, однако, не учитывает по-прежнему спорный вопрос: Что способны мы изменить, чтобы это помогло нашим детям прожить свою жизнь лучше? Какие факторы срабатывают, например, когда люди с высоким коэффициентом умственного развития терпят неудачу, а имеющие скромные коэффициенты оказываются на удивление успешными? Я лично твердо настроен доказать, что подобное различие чаще всего коренится в способностях, которые я называю «эмоциональным интеллектом», включающим самоконтроль, рвение и настойчивость, а также умение мотивировать свои действия. Всему этому, как мы увидим в дальнейшем, детей можно научить, предоставляя им тем самым благоприятную возможность наилучшим образом использовать тот умственный потенциал, который выпал им в генетической лотерее.

Имя Дэниела Гоулмана обычно связывают с критикой традиционного взгляда на IQ (коэффициент интеллекта). Он обобщил исследования о работе мозга и использовал их для продвижения и популяризации понятия эмоционального интеллекта (ЭИ).

В работе «Эмоциональный интеллект на работе» (1998) Дэниел Гоулман определял эмоциональный интеллект как способность понимать свои чувства и чувства других людей, мотивировать себя и управлять эмоциями в отношениях с собой и другими людьми.

Дэниел Гоулман родился в 1946 году. Окончил Гарвард и там же получил докторскую степень по психологии. Его бестселлер «Эмоциональный интеллект» (ACT, 2008) вышел в 1995 году, а вслед за ним, в 1998-м, последовал труд «Эмоциональный интеллект на работе». Гоулман также долгое время писал статьи по психологии для New York Times.

В настоящее время является президентом компании Emotional Intelligence Services в Садбери, Массачусетс, которая в союзе с Hay Group предлагает курсы по развитию и оценке эмоционального интеллекта. Дэниел Гоулман - сопредседатель Общества по исследованию эмоционального интеллекта при университете Рутгерса. Интерес Гоулмана к ЭИ стал следствием понимания, что высокий IQ - не обязательное условие успеха в жизни.

Дэниел Гоулман указывает на взаимосвязь деловой хватки и ЭИ. Во второй работе он выделил 25 компетенций ЭИ, или черт внешнего поведения и проанализировал, как ЭИ влияет на успех и неудачу.

Основные идеи Дэниела Гоулмана

Эмоциональный интеллект и головной мозг. В «Эмоциональном интеллекте» Гоулман рассказывает о значении эволюции мозга для наших чувств и поведенческих реакций. Он описывает, как в ходе эволюции, длящейся миллионы лет, в человеческом мозге развились три основные зоны.

  • Мозговой ствол - расположен в основании головного мозга и является продолжением спинного мозга. Регулирует физиологические функции и инстинктивные реакции. Самая примитивная часть мозга.
  • Гиппокамп - развился позже мозгового ствола и находится немного выше. Содержит миндалевидное тело, которое в 1980-х годах описал Джозеф Леду. Оно отвечает за эмоциональные реакции на визуальную и прочую информацию. При некоторых обстоятельствах миндалевидное тело способно буквально «захватывать» мозг, беря верх над реакциями человека, прежде чем тот успеет что-то подумать, и заставляет немедленно реагировать. Млекопитающие или люди, которым удалили миндалевидное тело, не испытывают никаких чувств. Оно катализирует импульсивные действия, которые могут пересилить рациональное мышление и способность рассуждать здраво.
  • Новая кора (неокортекс) - большая, хорошо развитая верхняя область головного мозга, которая охватывает центры мышления, памяти и речи.

В ходе эволюции эмоции и мыслительные способности - две основные функции мозга, отвечающие за поведение, - оказались в разных зонах. Кроме того, эмоциональные центры получают информацию раньше, чем мыслительные, и спровоцируют очень быструю и в некоторых ситуациях сильную реакцию. Тогда результаты для человека могут быть катастрофическими.

Пока мы не отдаем себе отчета в ситуации и не контролируем свои чувства, можем допустить неподходящие эмоциональные реакции, которые блокируют рассмотрение других возможностей. Но эмоции имеют и собственную «мудрость», которой мы должны на­учиться пользоваться; особенно это касается интуиции.

Если люди сталкиваются с раздражителями, вызывающими, например, сильный страх, гнев или отчаяние, первый импульс исходит из миндалевидного тела. Пока не подключился интеллект, мозг переходит в режим выживания, стимулируя инстинктивные реакции, которые могут оказаться правильными или же совершенно ошибочными.

Сегодня у нас практически нет необходимости бороться за выживание или избегать опасностей, с какими сталкивался первобытный человек. Но некоторые инстинктивные реакции бывают полезными в определенных обстоятельствах; поэтому мы должны понимать, что примитивная реакция в эмоциональном центре предшествует рациональной оценке и реакции. Эмоциональный интеллект предполагает, что мы его понимаем и умеем использовать, а также контролируем свои реакции.

Структура ЭИ. Чтобы описать функционирование ЭИ, ученый предложил систему из пяти элементов: самоанализ, саморегуляция, мотивация, эмпатия и социальные навыки. Каждый из этих элементов имеет определенные особенности.

  • Самоанализ - понимание того, как ваши эмоции влияют на поведение; ориентация на собственные ценности при принятии решений; оценка собственных сил и слабостей и способность учиться на своем опыте (самооценка); уверенность в себе и в своих способностях, ценностях и целях.
  • Саморегуляция - управление настроением; контроль стресса, позитивность и целеустремленность; спокойствие и способность здраво рассуждать под давлением; владение эмоциями; надежность и самообладание.
  • Мотивация - способность получать удовольствие от решения проблем; стремление к достижениям; ответственность; инициативность; оптимизм; личные предпочтения при выборе целей.
  • Эмпатия - способность принимать иную точку зрения; открытость и честность; уход от стереотипов в отношении других людей; знание культуры.
  • Социальные навыки - навыки влияния, например, умение убеждать; умение общаться, в том числе с коллегами; умение слушать, сотрудничать, улаживать конфликты; способность вдохновлять и вести за собой; умение инициировать и управлять изменениями; способность понять чувства других людей.

Дэниел Гоулман утверждает, что люди, обладающие данными характеристиками, с большей вероятностью добиваются успеха на руководящих постах. В качестве примера он приводит данные из различных источников, которые подтверждают, что топ-менеджеры с более высоким уровнем ЭИ работают лучше. И описывает несколько забавных ситуаций, иллюстрирующих проявление ЭИ на рабочем месте.

Опросник по эмоциональным компетенциям. Дэниел Гоулман считает, что ЭИ можно развивать. Для его оценки и развития в сотрудничестве с Hay Group он разработал опросник по эмоциональным компетенциям. В нем пять исходных компонентов ЭИ сведены к четырем.

#1 Самоанализ:

  • понимание собственных чувств и их смысла;
  • реалистичный взгляд на свои преимущества и недостатки;
  • уверенность в себе и своих силах.

#2 Самообладание:

  • контроль эмоций;
  • честность и надежность;
  • гибкость и преданность.

#3 Социальные компетенции:

  • эмпатия, способность воспринимать мысли и точку зрения другого;
  • понимание и чувство групповой динамики и межличностных отношений;
  • ориентация на потребности других, особенно если речь идет о клиенте.

#4 Социальные навыки:

  • помощь другим в их саморазвитии;
  • способность влиять на людей;
  • отличные навыки межличностной коммуникации;
  • способность менять стиль управления;
  • навык решения споров и разногласий;
  • способность укреплять и строить взаимоотношения;
  • навыки групповой работы.

Стили лидерства. Совместно с Hay/McBer Дэниел Гоулман также занимался изучением стилей лидерства. Результаты своих изысканий он представил в 2000 году в Harvard Business Review. Опираясь на ответы 3781 руководителя, ученый пришел к выводу, что лидеры получают наилучшие результаты, используя комбинацию из шести стилей управления, каждый из которых имеет характерные черты и обращается к различным компонентам ЭИ.

  • Понуждающие лидеры требуют постоянного послушания. Они мотивированы, инициируют изменения и стремятся к успеху.
  • Авторитетные лидеры вдохновляют людей стремиться к цели. Они инициируют изменения и обладают навыками эмпатии.
  • Сотрудничающие лидеры строят отношения. Обладают отличными навыками эмпатии и коммуникации.
  • Демократичные лидеры активно поощряют группу к участию в принятии решений. Отличные коммуникаторы, слушатели и переговорщики.
  • Задающие темп лидеры устанавливают высокие стандарты. Инициативны, мотивированны, стремящиеся к успеху.
  • Обучающие лидеры расширяют и развивают способности персонала. Хорошие слушатели, эффективные коммуникаторы и мотиваторы.

Исследователи полагают, что шесть представленных стилей лидерства хороши в различных ситуациях и непосредственно влияют на рабочую атмосферу организации, которая, в свою очередь, определяет ее финансовый результат.

Предположение, что успех в значительной мере зависит от навыков коммуникации, не ново; поэтому ДэниелаГоулмана часто критиковали за то, что известные идеи он преподносит под новым соусом. Гоулман и сам не скрывает истоков своих идей и признает, когда обращается к работам своих коллег. В 2001 году Чарльз Вудруфф проанализировал концепцию ЭИ, предложенную Гоулманом, и подытожил:

  • Дэниел Гоулман противоречит себе, когда пишет, что ЭИ присущ всем и дарован природой, и одновременно утверждает, что эту способность можно развивать;
  • измерение ЭИ на основе опросника нельзя назвать достаточным, особенно с точки зрения надежности;
  • проявление ЭИ или компетенции, предложенные Гоулманом, например, уверенность в себе и лидерство, отнюдь не новы и являются давно изученными факторами высоких достижений.

Независимо от того, насколько обоснована критика, Дэниел Гоулман, несомненно, значительно обогатил теорию менеджмента в вопросах ЭИ. Он использовал несколько довольно сложных идей, связанных с человеческим поведением и биологической эволюцией и перевел их в более простой и понятный вид.

В результате многие люди взяли на вооружение его ключевой принцип: мы можем использовать интеллект, чтобы лучше управлять собственными эмоциями и применять эмоциональную интуицию. Согласитесь, весьма полезная теория для жизни и работы.


Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.


© 1995 by Daniel Goleman. Introduction copyright © 2005. All rights reserved

© Перевод на русский язык, издание на русском языке, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2018

* * *

Посвящается Таре, неистощимому источнику эмоциональной мудрости

Задача Аристотеля

Всякий может разгневаться – это легко, но совсем не так легко разгневаться на того, кто заслужил, причем до известных пределов, в надлежащее время, с надлежащей целью и надлежащим образом.

Аристотель. Никомахова этика


Невыносимо парило уже с утра. В Нью-Йорке выдался один из тех жарких и влажных августовских дней, когда ощущение дискомфорта всех приводит в уныние. Я возвращался в отель. Вошел в автобус, следовавший по Мэдисон-авеню. И тут же испытал потрясение, встретившись взглядом с чернокожим водителем средних лет, сиявшим радостной улыбкой. Он поприветствовал меня дружеским: «Здорово! Как дела?» Так он обращался ко всем входящим. Каждый вздрагивал от неожиданности, но из-за погоды и дурного расположения духа мало кто отвечал на добродушное приветствие.

Меж тем автобус, выруливая из уличных пробок, неспешно полз по центру послеполуденного города в потоке машин, густом, как всегда в этот час. И по пути в спальный район происходило медленное, прямо-таки волшебное превращение. Водитель между делом развлекал нас непрерывным монологом обо всем на свете: вон в том магазине во время распродажи творилось нечто невообразимое, а в этом музее открылась замечательная выставка. Вы еще ничего не слышали о новом фильме? Его недавно начали показывать в кинотеатре на углу… Восхищение богатыми возможностями, которые Нью-Йорк предоставляет жителям, заразило пассажиров. Приближаясь к своей остановке, каждый избавлялся от мрачной угрюмости, и когда водитель кричал вслед: «Пока! Всех благ!», с улыбкой отвечал ему тем же.

Память об автобусной поездке по Мэдисон-авеню жила во мне почти двадцать лет. На тот момент я только что защитил докторскую диссертацию по психологии; но в те времена психологи обращали слишком мало внимания на механизм подобных метаморфоз. Психологической науке почти ничего не было известно о возникновении эмоций. Однако уже тогда, представив себе, как вирус доброжелательности прокатывается по городу от бывших пассажиров того автобуса, я понял: водитель оказался кем-то вроде местного миротворца. Можно сказать, почти волшебником – ведь он преобразил бродившую в душах пассажиров мрачную раздражительность, чуть-чуть смягчил их сердца, сделал их самих добрее.

Приведу для сравнения несколько сообщений из еженедельной газеты.


В одной из школ девятилетний ученик разбушевался, залил краской парты, компьютеры и принтеры и покорежил машину на школьной автостоянке.

Причина в том, что соученики-третьеклассники назвали его «сосунком», и он вознамерился переубедить их.

Случайное столкновение в толпе тинейджеров, слонявшихся у манхэттенского клуба по интересам, привело к потасовке. Восемь подростков получили ранения. Драка закончилась тем, что один из обиженных открыл стрельбу из автоматического пистолета 38-го калибра. В отчете сообщается: в последние годы подобная пальба как реакция на мнимое неуважение становится все более и более обычным явлением по всей Америке.

По сообщениям печати о жертвах убийств моложе двенадцати лет, 57 процентов убийц составляют родители, отчимы или мачехи. Почти в половине случаев взрослые заявляют, что «просто пытались дисциплинировать ребенка». Избиение до смерти спровоцировано «нарушениями» следующего рода: ребенок мешает смотреть телевизор, плачет, пачкает пеленки и т. д.

Юношу-немца, члена неонацистской группы, судили за убийство пяти турецких женщин и девушек: пока они спали, он устроил пожар. На суде он рассказал, что не сумел сохранить работу, начал пить и в своей жестокой судьбе винил иностранцев. Едва слышным голосом он объяснял: «Я не перестаю глубоко сожалеть о содеянном, мне бесконечно стыдно».


Каждый день поток новостей в изобилии приносит подобные сообщения. Люди все хуже умеют ладить друг с другом, а ведь это угрожает всеобщей безопасности. Низменные побуждения идут на нас в атаку, вызывая безудержное желание уничтожать. Значит, в нашей собственной жизни, в жизни окружающих людей происходит широкомасштабный выход эмоций из-под контроля. Они вызывают волну разрушений, за которой, конечно, иногда следует раскаяние. Что с того? Ведь жизнь каждого под угрозой.

Последнее десятилетие прошло под барабанную дробь сообщений, свидетельствующих, как стремительно растет количество нелепых выходок, проявлений безрассудства и безответственности в семьях, сообществах и коллективах. Перед нами – рассказы о всплесках ярости и отчаяния одиноких детей, оставленных работающими родителями на попечение телевизора вместо приходящей няни. Детей, страдающих от того, что они оказались заброшенными, остались без внимания, подверглись жестокому обращению или стали жертвами распущенности родителей. Статистика показывает, что душевное нездоровье распространяется все шире, что случаев депрессии во всем мире становится все больше. Нарастает волна агрессивности: подростки с огнестрельным оружием в школах, перестрелки на автострадах, зверские убийства бывших коллег, совершенные работниками, недовольными увольнением. «Злоупотребление эмоциями», «стрельба из автомобилей на дорогах», «посттравматический стресс» – за прошедшее десятилетие все эти выражения вошли в повседневный лексикон. Теперь в конце разговора вместо ободряющего «Всего хорошего!» мы скептически произносим: «Ну, давай!».

Эта книга поможет вам найти смысл в бессмыслице. Как психолог и журналист газеты «Нью-Йорк таймс» – а ваш покорный слуга выступает в этом качестве последние десять лет, – я отчетливо замечаю прогресс в научном понимании сферы иррационального. Более всего меня поражает соседство двух явно противоположных тенденций. С одной стороны, растет неблагополучие в эмоциональной жизни общества, с другой – появляются некоторые эффективные средства оздоровления сложившейся обстановки.

Зачем понадобилось данное исследование

Итак, в последние десять лет неутешительная информация поступала со всех сторон. И тогда представители ученого мира всерьез принялись анализировать эмоции. Среди наиболее впечатляющих результатов следует отметить исследования человеческого мозга в процессе функционирования. Они стали возможны благодаря новейшим разработкам в области технологии оптических изображений отделов головного мозга. Впервые в истории человечества ученые сумели увидеть то, что веками оставалось тайной за семью печатями. Мы начинаем понимать, как, пока мы думаем и чувствуем, строим мысленные образы и мечтаем, работает эта невообразимо сложная система из огромной массы клеток. Обилие данных в области нейробиологии помогает лучше понять, каким образом мозговые центры, ответственные за эмоции, заставляют нас гневаться или плакать. Или как самые потаенные отделы мозга, подталкивающие развязывать войны или пробуждающие любовь, направляют энергию на добро или зло. Подобные изыскания беспрецедентны. Они раскрывают механизмы бурного проявления эмоций и их ослабевания, а еще показывают способы выхода из коллективного эмоционального кризиса.

Между прочим, с написанием данной книги мне пришлось повременить, дожидаясь, пока урожай научных исследований созреет. Причина столь длительной задержки коренилась, главным образом, вот в чем: раньше исследователи отводили на удивление мало места изучению роли чувств в ментальной жизни человека. В образовавшуюся таким образом пустоту хлынул поток разного рода книг на тему «Помоги себе сам», изобилующих полезными советами, разработанными в лучшем случае по результатам клинических исследований, но непременно при отсутствии серьезной научной базы. Теперь же наука наконец вправе со знанием дела вести разговор о решении неотложных и весьма запутанных проблем психики в ее наиболее иррациональных проявлениях. А значит, с большей или меньшей точностью составить карту человеческих чувств.

Такая карта опровергнет мнение тех, кто придерживается узкого представления об интеллекте. Они доказывают, будто степень умственного развития1
В книге также будет часто говориться о коэффициенте умственного развития (IQ, Intelligence Quotient, в буквальном переводе «коэффициент интеллекта»). В тесте на IQ выявляют способности к мышлению (не эрудицию). Прим. ред.

Задается нам генетически, а посему не может изменяться под влиянием жизненного опыта. Что наша судьба в значительной степени определяется умственными способностями, которыми мы наделены от природы. Аргумент сильный, но он не снимает острого вопроса: можем ли мы хоть что-нибудь изменить, чтобы наши дети жили лучше? Какие факторы срабатывают, например, когда люди с высоким коэффициентом умственного развития терпят неудачу? Или когда, напротив, те, у кого выявлены скромные способности, оказываются на удивление успешными?

Лично я настроен доказать, что причина чаще всего в том, что я называю «эмоциональным интеллектом». Самоконтроль, рвение и настойчивость, а также умение мотивировать свои действия, – всему этому, как мы увидим в дальнейшем, детей можно научить. И тем самым предоставить им возможность наилучшим образом использовать умственный потенциал, выпавший в генетической лотерее.

В таком контексте ясно виден наш моральный императив. Настали времена, когда структура общества расползается все быстрее. Эгоизм, насилие и духовное убожество, похоже, разрушают социальное благополучие. Вот почему важно говорить об эмоциональном интеллекте: благодаря ему чувства, характер и внутренние нравственные стимулы оказываются тесно связанными. Становится все более очевидным, что фундаментальные этические установки вытекают из лежащих в их основе эмоциональных способностей. Порыв, например, есть средство выражения эмоций; источником всех порывов является чувство, выражающееся в действии. Для тех, кто пребывает во власти порывов, то есть для людей с недостаточным самоконтролем, характерно отступление от строгих принципов морали (ведь способность контролировать порывы составляет основу воли и характера). К тому же альтруизм проистекает из эмпатии – способности улавливать и расшифровывать эмоции других людей. Если нет понимания нужды или отчаяния другого человека, то и беспокоиться не о чем. И если в наше время требуются какие-либо моральные позиции, так именно эти две: сдержанность и сострадание.

Наше путешествие

В настоящей книге я выступаю как гид в научной экспедиции, отправляющейся в страну эмоций. Путешествие поможет понять некоторые самые сложные моменты нашей жизни и окружающего мира. Цель путешествия в том, чтобы узнать, что значит «привнести разум в мир эмоций» и как это сделать. Такое понимание само по себе может до известной степени оказаться полезным. Ведь проникновение в область чувств приводит к тому же результату, что и в квантовой физике: наблюдатель изменяет картину, которую видит.

Наше путешествие начинается в с новых открытий, касающихся эмоциональной архитектуры мозга. Они объясняют самые обескураживающие моменты нашей жизни, когда чувство подавляет всяческую рациональность. Многое проясняет понимание того, как взаимодействуют структуры мозга, управляющие приступами ярости или страха, страстью и радостью. Мы узнаем, как именно устанавливаются эмоциональные привычки, подрывающие наши лучшие намерения, а также то, что мы можем сделать, чтобы подавить наиболее разрушительные, вредящие нам самим эмоциональные порывы. И важнее всего – что данные неврологии говорят о существовании «окон возможности» формирования эмоциональных привычек у наших детей.

Следующую длительную остановку в нашем путешествии мы сделаем в . Там мы поговорим о том, как особенности нервной системы каждого человека в течение жизни развиваются в основополагающую интуицию, называемую эмоциональным интеллектом. Он позволяет, например, сдерживать эмоциональный порыв, угадывать сокровенные чувства другого человека и налаживать взаимоотношения – в общем, как говорил Аристотель, приобретать редкостное умение «гневаться на того, кто заслужил, причем до известных пределов, в надлежащее время, с надлежащей целью и надлежащим образом». (Читатели, у которых нет желания вдаваться в неврологические подробности, могут сразу переходить к этому разделу.)

Человеку даны способности, помогающие прожить жизнь. Среди них главное место занимают эмоции – если, конечно, расширить содержание понятия «быть разумным». В рассматриваются некоторые отличия, определяющиеся «разумностью». Как эта способность помогает сохранить наиболее значимые для нас взаимоотношения, а ее отсутствие приводит к их разрушению? Каким образом характер рынка, изменяющий формы нашей трудовой жизни, побуждает человека с развитым эмоциональным интеллектом достигать успеха на рабочем месте? Почему «ядовитые» эмоции подвергают опасности наше физическое здоровье ничуть не меньше, чем пачка сигарет в день? Почему эмоциональное равновесие служит защитой нашего здоровья и благополучия?..

Согласно законам генетики, мы получаем в наследство некий набор эмоциональных установок, определяющих наш темперамент. Однако связанные с эмоциями цепи сетчатой формации мозга чрезвычайно легко поддаются влиянию, а значит, темперамент вовсе не является чем-то предопределенным. В мы обсудим, как эмоциональный опыт, приобретенный нами в детские годы дома и в школе, формирует наши эмоциональные схемы, делая нас знающими – или неумелыми. Это означает, что детство и отрочество – своего рода «окна возможностей», необходимые для закрепления существенно важных эмоциональных особенностей, которые будут управлять нашей жизнью.