Победа над фашизмом повлекла за собой сбои и слом колониальной системы в ряде прежде зависимых стран Африканского континента и Латинской Америки. Освобождение от военного и экономического господства, массовые миграции в годы второй мировой войны привели к росту национального самосознания. Освобождение от колониальной зависимости во второй половине XX века привело к появлению новых литературных континентов. В результате этих процессов в читательский и литературоведческий обиход вошли такие понятия, как новый латиноамериканский роман, современная африканская проза и этнические литературы в США и Канаде. Другим важным фактором стал рост планетарного мышления, который не допускал «молчания» целых континентов и исключения культурного опыта.

Примечательно, что в 1960-е гг. в России складывается так называемая «многонациональная проза» - писателей из среды коренных народов Средней Азии, Кавказа, Сибири.

Взаимодействие традиционных литератур с новыми реалиями обогатило мировую литературу, дало толчок развитию новых мифопоэтических образов. Примерно к середине 1960-х гг. стало ясно, что прежде обреченные на исчезновение или ассимиляцию этнические литературы, могут выжить и развиваться по-своему внутри доминирующих цивилизаций. Самым ярким феноменом взаимосвязи этнокультурного фактора и литературы стал взлет латиноамериканской прозы.

Еще в первой половине XX века литературы стран Латинской Америки не могли конкурировать со странами Европы (и даже Востока), т.к. были по большей части эстетическими эпигонами. Однако начиная со второй половины XX века многие молодые писатели стали выстраивать свой творческий путь, ориентируясь на местные традиции. Впитав опыт европейской экспериментальной школы, они смогли выработать самобытный национальный литературный стиль.

На 1960-70-е гг. приходится период так называемого «бума» латиноамериканского романа. В эти годы в европейской и латиноамериканской критике распространяется термин «магический реализм». В узком смысле он обозначает определенное течение в латиноамериканской литературе второй половины XX века. В широком смысле понимается как константа латиноамериканского художественного мышления и общее свойство культуры континента.

Понятие латиноамериканского магического реализма призвано выделить и отличить его от европейского мифологизма и фантастики. Эти особенности ярко воплотились в перых произведениях латиноамериканского магического реализма - повести А. Карпентьера «Царство темное» (1949) и романе М.А. Астуриаса «Маисовые люди» (1949).

В их героях личностное начало приглушено и не интересует писателя. Герои выступают как носители коллективного мифологического сознания. Именно оно становится главным объектом изображения. При этом писатели смещают свой взгляд цивилизованного человека взглядом примитивного человека. Латиноамериканские реалисты высвечивают действительность через призму мифологического сознания. В результате этого изображаемая действительность подвергается фантастическим преобразованиям. Произведения магического реализма строятся на взаимодействии художественных ресурсов. «Цивилизованное» сознание осмысляется и сопоставляется с мифологическим.

Латинская Америка на протяжении XX века шла к расцвету художественного творчества. На континенте получили развитие самые разнообразные направления. Активно развивался реализм, возникло элитарно-модернистское (с отголосками европейского экзистенциализма), а затем и постмодернистское направление. Хорхе Луис Борхес, Хулио Картасар Октавио Пас развивали заимствованные из Европы технику и приемы «потока сознания», представление об абсурдности мира, «отчуждение», игровой дискурс.

Элитарные латиноамериканские писатели – Октавио Пас, Хуан Карлос Онетти, Марио Вергас Льос – вели беседу сами с собой, пытались выявить личную неповторимость. Национальную самобытность они искали в пределах отработанных европейских приемов повествования. Это обеспечило им весьма ограниченную известность.

Задача «магических реалистов» была иной: они напрямую обратили свое послание к человечеству, совместив в неповторимом синтезе национальное и всеобщее. Это объясняет их феноменальный успех во всем мире.

Поэтика и художественные принципы латиноамериканского магического реализма сложились под влиянием европейского авангардизма. Общий интерес к первобытному мышлению, магии, примитивному искусству, охвативший европейцев в первой трети XX века, стимулировал интерес латиноамериканских писателей к индейцам и афроамериканцам. В лоне европейской культуры была создана концепция принципиального отличия дорационалистического мышления от цивилизованного. Эта концепция будет активно развиваться латиноамериканскими писателями.

У авангардистов, главным образом сюрреалистов, латиноамериканские писатели заимствовали некоторые принципы фантастического преображения действительности. Европейский абстрактный «дикарь» обрел в произведениях магического реализма этнокультурную конкретность и явственность.

Концепция разных типов мышления была спроецирована в область культурного, цивилизационного противостояния Латинской Америки и Европы. Европейский сюрреалистическйи сон сменился реально бытующим мифом. При этом латиноамериканские писатели опирались не только на индейскую и южноамериканскую мифологию, но и на традиции американских хроник 16-17 вв. и их обилием элементов чудесного.

Идеологическую основу магического реализма составило стремление писателя выявить и утвердить самобытность латиноамериканской действительности и культуры, который сочетается с мифологическим сознанием индейца либо афроамериканца.

Латиноамериканский магический реализм оказал существенное воздействие на европейскую и североамериканскую литературы, и в особенности на литературы стран «третьего мира».

В 1964 г. коста-риканский писатель Хоакин Гутьеррес в статье «Накануне большого расцвета» размышлял о судьбе романа в Латинской Америке: «Говоря о характерных чертах латиноамериканского романа, следует прежде всего указать на то, что он относительно молод. Со времени его возникновения прошло немногим более ста лет, и в Латинской Америке есть страны, где первый роман появился лишь в нашем столетии. В течение трехсотлетнего колониального периода истории Латинской Америки не был опубликован – и, насколько нам известно, не был написан – ни один роман!.. За последние двадцать лет латиноамериканский роман двигался вперед с большим напором… Оставаясь латиноамериканским, наш роман стал в последнее время более универсальным. И мне думается, смело можно предсказать, что он находится накануне эпохи большого расцвета… В нашей литературе еще не появился романист-колосс, но мы не тащимся в хвосте. Вспомним то, о чем говорилось в начале, - что наш роман насчитывает немногим более ста лет, - и подождем еще некоторое время» .

Эти слова стали для латиноамериканского романа провидческими. В 1963 г. появляется роман «Игра в классики» Хулио Кортасара, в 1967 г. «Сто лет одиночества» Габриэля Гарсия Маркеса, ставшие классикой латиноамериканской литературы.

Тема: Японская литература.

В 1868 г. в Японии происходят события, получившие название «реставрации Мэйдзи» (в переводе «просвещенное правление»). Произошла рестарация власти императора и падение системы самурайского правления сёгуната. Эти события привели к тому, что Япония пошла по пути европейских держав. Резко меняется внешняя политика, объявляется об «открытии дверей», о конце внешней изоляции, продолжавшейся более двух веков, о проведении ряда реформ. Эти резкие перемены в жизни страны отразились в литературе периода Мейдзи (1868-1912). За это время японцы прошли путь от чрезмерного увлечения всем европейским к разочарованию, от беспредельного восторга к отчаянию.

Отличительной особенностью традиционного метода японцев является авторская безучастность. Писатель описывает все, что попадает в поле зрения в повседневной действительности, не давая оценок. Стремление изображать вещи, не внося ничего от себя, объясняется буддистским отношением к миру как несуществующему, иллюзорному. Таким же способом описываются и собственные переживания. Суть традиционного японского метода заключается именно в авторской непричастности к тому, о чем идет речь, автор «следует за кистью», за движением своей души. В тексте есть описание того, что автор видел или слышал, пережил, но нет стремления понять происходящее. В них нет традиционного европейского аналитизма. Ко всей классической японской литературе можно отнести слова Дайсэку Судзуки о дзэнском искусстве: «Они стремились передать кистью то, что движет ими изнутри. Они и сами не отдавали себе отчета в том, как выразить внутренний дух, и выражали его криком или ударом кисти. Может быть, это и вовсе не искусство, ибо нет искусства в том, что они делали. А если есть, то очень примитивное. Но так ли это? Могли ли мы преуспеть в «цивилизации», иначе говоря, в искусственности, если мы стремились к безыскусности? Именно в этом заключалась цель и основа всех художественных исканий».

В буддистском мировоззрении, лежащем в основе японской литературы, не могло возникнуть стремления исследовать человеческую жизнь, понять ее смысл, т.к. истина лежит по ту сторону видимого мира и недоступна пониманию. Ее можно лишь пережить в особом состоянии ума, в состоянии высшей концентрации, когда человек сливается с миром. В этой системе мышления не было идеи сотворения мира, Будда не сотворил мир, а понял его. Поэтому на человека не смотрели как на потенциального творца. С точки зрения буддийской теории, живое существо является не существом, живущем в мире, а существом, переживающем мир. В этой системе ценностей не мог появиться метод анализа, который предполагает разделение. Отсюда безучастное отношение к изображаемому, когда писатель ощущает себя и участником и зрителем описываемых событий.

Поэтому для традиционной японской литературы не характерны терзания, сетования, сомнения. В ней нет внутренних борений, желания изменить судьбу, бросить вызов року, всего того, что пронизывает европейскую литературу, начиная от античной трагедии.

На протяжении многих веков эстетический идеал воплощается в японской поэзии

Ясунари Кавабата (1899-1975) – классик японской литературы. В 1968 г. ему была присуждена Нобелевская премия за «писательское мастерство, которое с большой силой выражает суть японского мышления».

Ясунари Кавабата родился в городе Осака в семье врача. Он рано потерял родителей, а затем и занимавшегося его воспитанием деда. Жил у родственников, с горечью ощущая сиротство. В школьные годы мечтал стать художником, но увлечение литературой оказалось более сильным. Его первым писательским опытом стал «Дневник шестнадцатилетнего», в котором прозвучали настроения печали и одиночества.

Студенческие годы прошли в Токийском университете, где Кавабата Ясунари изучал английскую и японскую филологию. В это время состоялось знакомство с творчеством крупнейших японских и европейских писателей, с русской литературой. Окончив университет, работает рецензентом, публикует обзоры выходивших книг. В эти годы он входит в группу писателей-«неосенсуалистов», чутко реагировавших на новые веяния в литературе европейского модернизма. Один из рассказов Кавабата Ясунари «Кристаллическая фантазия» (1930) нередко называли «джойсовским», по структуре и манере письма в нем ощущалось влияние автора «Улисса». Рассказ представляет собой поток воспоминаний героини, вся жизнь всплывает в череде вспыхивающих в ее памяти «кристаллических» мгновений. Воспроизводя поток сознания, передавая работу памяти, Кавабата во многом ориентировался на Джойса и Пруста. Как и другие писатели XX века, он не оставил без внимания модернистские эксперименты. Но в то же время он остается выразителем своеобразия и самобытности японского мышления. Кавабата сохраняет прочные связи с национальной японской традицией. Кавабата писал: «Увлекшись современной литературой Запада, я порой пытался подражать ее образам. Но в корне я восточный человек и никогда не терял из виду своего собственного пути ».

Для поэтики произведений Кавабата Ясунари характерны следующие традиционные японские мотивы:

Непосредственность и ясность передачи проникновенного чувства к природе и человеку;

Слияние с природой,

Пристальное внимание к детали;

Умение в каждодневном и малом раскрыть чарующую красоту;

Лаконизм в воспроизведении нюансов настроения;

Тихая грусть, мудрость дарованная жизнью.

Все это позволяет ощутить гармонию бытия с его вечными тайнами.

Своеобразие поэтической прозы Кавабата Ясунари проявилось в повестях «Танцовщица из Изиду» (1926), «Снежная страна» (1937), «Тысяча журавлей» (1949), «Озеро» (1954), в романах «Стон горы» (1954), «Старая столица» (1962). Все произведения проникнуты лиризмом, высоким уровнем психологизма. В них описаны японские традиции, обычаи, особенности быта и поведения людей. Так, например, в повести «Тысяча журавлей» во всех деталях воспроизведен обряд чаепития, «церемония чая», имеющие важное значение в жизни японцев. Эстетика чайного обряда, как и другие всегда детально выписанные обычаи, отнюдь не отгораживают Кавабата от проблем современной эпохи. Он пережил две мировые войны, разрушение Хиросимы и Нагасаки взрывами атомных бомб, на его памяти японско-китайские войны. Поэтому ему особенно дороги традиции, связанные с понятием мира, гармонии и красоты, а не с возвеличением военной мощи и самурайской доблести. Кавабата оберегает души людей от жестокости противоборства

Творчество Кавабата развивалось под влиянием эстетики дзэн. В соответствии с учением дзэн реальность понимается как нерасчленимое целое, а истинную природу вещей возможно постигнуть лишь интуитивно. Не анализ и логика, а чувство и интуиция приближают к раскрытию сути явлений, извечной тайны. Не все может быть высказано словами и не обо всем обязательно говорить до конца. Достаточно упоминания, намека. Очарование недосказанности обладает впечатляющей силой. Эти принципы, развиваемые в течение веков в японской поэзии, реализуются и в творчестве Кавабата.

Кавабата видит красоту обыденного, своего жизненного окружения. Природу, мир растений, сцены повседневности он изображает в лирическом ключе, с проникновенной мудростью человечности. Писатель показывает жизнь природы и жизнь человека в их общности, в слитной взаимопроникновенности. В этом обнаруживается чувство причастности к абсолюту природы, вселенной. Кавабата обладает умением воссоздавать атмосферу действительности, для этого он точно подбирает достоверные краски, запахи родной земли.

Одним из центральных моментов эстетики японского искусства является представление о печальном очаровании вещей. Прекрасное в классической японской литературе имеет элегическую окрашенность, поэтические образы проникнуты настроением печали, грусти. В поэзии, как и в традиционном саду, нет ничего лишнего, ничего ненужного, но всегда присутствует воображение, намек, некая незавершенность и неожиданность. То же ощущение возникает и при чтении книг Кавабата, читатель открывает сложное отношение автора к своим героям: симпатии и сочувствие, милосердие и нежность, горечь, боль. Творчество Кавабата преисполнено традиционной японской созерцательности, юмора, тонкого понимания природы и ее воздействия на человеческую душу. В нем раскрывается внутренний мир человека, стремящегося к счастью. Одна из главных тем его творчества – грусть, одиночество, невозможность любви.

В самом обычном, в малой детали скучной каждодневности раскрывается нечто существенное, раскрывающее душевное состояние человека. Детали постоянно в фокусе зрения Кавабата. Однако предметный мир у него не подавляет движение характера, повествование содержит психологический анализ и отличается большим художественным вкусом.

Многие главы произведений Кавабата начинаются строками о природе, что как бы задает тон дальнейшему повествованию. Иногда природа – лишь фон, на котором разворачивается жизнь героев. Но иногда она как бы обретает самостоятельное значение. Автор словно призывает нас учиться у нее, постигать непознанные ее тайны, видя в общении с природой своеобразные пути нравственного, эстетического совершенствования человека. Для творчества Кавабата характерны ощущение величия природы, утонченность зрительного восприятия. Через образы природы он раскрывает движения человеческой души, и потому многие его произведения многоплановы, имеют скрытый подтекст. Язык Кавабата – образец японского стиля. Краткий, емкий, глубокий, он обладает образностью и безупречностью метафоры.

Поэтичность розы, высокое писательское мастерство, гуманистическая мысль о бережном отношении к природе и человеку, к традициям национального искусства – все это делает искусство Кавабата выдающимся явлением в японской литературе и в общемировом искусстве слова.

Содержание статьи

ЛАТИНОАМЕРИКАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА – литература народов Латинской Америки, для которых характерны общность исторического пути (колонизация после вторжения европейцев и освобождение большинства из них после свержения колониализма в 19 в.) и общие черты социальной жизни. Для большинства латиноамериканских стран характерна также общность языка – испанского, и отсюда – влияние испанского культурного наследия. Отчасти имеет место, кроме этого, португальское влияние, как в Бразилии, и французское, как на Гаити, что сказалось также на языке. Сложность культурных процессов, происходящих в Латинской Америке, заключается в трудности самоидентификации как отдельных народов, так и всего региона в целом.

Европейско-христианская традиция, принесенная завоевателями, в Латинской Америке вступила в контакт с автохтонной культурой. При этом сказался огромный разрыв между книжной литературой, принесенной из Испании, и народным творчеством. В этих условиях в качестве эпоса для латиноамериканской литературы выступали хроники открытия Нового Света и конкисты, а также креольские хроники 17 в.

Литература доколумбова периода.

Культура народов доколумбовой Америки из-за разного уровня их развития была весьма неоднородна. Если народы, населявшие Карибскую область и Амазонию, не имели письменности и сохранились только их устные предания, то высокоразвитые цивилизации инков, майя и ацтеков оставили памятники письменности, весьма разнообразные по жанрам. Это и мифологический и исторический эпос, поэтические произведения на тему воинской доблести, философская и любовная лирика, драматургические произведения и прозаические повествования.

Среди эпических произведений, созданных ацтеками, выделяется частично сохранившийся эпос о культурном герое Кетцалькоатле, который сотворил людей и дал им маис. В одном из фрагментов Кетцалькоатль спускается в царство мертвых, чтобы добыть кости мертвецов, из которых должны вырасти новые поколения. Кроме того, сохранились многочисленные поэтические произведения ацтеков: гимническая поэзия и отличающаяся многообразием сюжетов лирическая поэзия, для которой характерны хорошо разработанная символика образов (ягуар – ночь, орел – солнце, перья кетцаля (голубя) – богатство и красота). Большинство этих произведений анонимны.

Многие литературные произведения народов майя дошли в записях 16–17 вв., сделанных латиницей. Наибольшую известность получили исторические хроники Летописи какчикелей , священные книги Чилам Балам и эпическое произведение Пополь-Вух .

Летописи какчикелей – исторические хроники горных майя, прозаическое произведение, первая часть которого повествует об истории народностей какчикелей и киче до испанского завоевания, вторая часть рассказывает о приходе в страну испанцев и о завоевании ими страны.

Пополь-Вух (Книга народа ) – эпическое произведение, написанное между 1550 и 1555 ритмизованной прозой на языке гватемальских майя-киче. Пополь-Вух создан автором-индейцем, пожелавшим воспеть лучшие качества своего народа – храбрость, смелость, верность народным интересам. Автор не упоминает о событиях, связанных с конкистой, сознательно ограничив повествование индейским миром и мировосприятием. Книга содержит древние космогонические мифы о сотворении мира и деяниях богов, мифические и исторические предания народности киче – их происхождение, столкновения с другими народностями, повествования о долгих странствиях и создании ими собственного государства и прослеживает хронику правления королей киче вплоть до 1550. Оригинал книги был обнаружен в 18 в. доминиканским монахом Франсиско Хименесом в горной части Гватемалы. Он скопировал текст на языке майя и перевел его на испанский. Впоследствии оригинал был утерян. Книга Пополь-Вух имела немалое значение для самоидентификации народов Латинской Америки. Так, например, по его собственному признанию, работа над переводом Пополь-Вуха полностью изменила мировидение такого крупного в будущем автора как Мигель Анхель Астуриас .

Книги Чилам Балам (книги Пророка-Ягуара ) – записанные латиницей в 17–18 вв. книги юкатанских майя. Это обширное собрание пророческих текстов, специально написанных туманным языком, насыщенным мифологическими образами. Прорицания в них делаются по двадцатилетним периодам (катунам) и годовым (тунам). По этим книгам определялись предсказания событий дня, а также судьбы новорожденных. Пророческие тексты перемежаются текстами астрологическими и мифологическими, медицинскими рецептами, описаниями обрядов древних майя и историческими хрониками от времен появления на Юкатане племени ица (10–11 вв.) до раннеколониального периода. Часть фрагментов является записью древних иероглифических книг, сделанной на латинице. В настоящее время известно 18 книг Чилам Балам .

Поэтические произведения майя почти не сохранились, хотя до конкисты такие сочинения несомненно существовали. О стихотворном творчестве народов майя можно судить по составленному Ах-Бамом в 18 в. сборнику Книга песен из Цитбальче . В нем имеются и лирические любовные, и культовые песнопения – гимны в честь различных божеств, гимны восходящему солнцу.

Исторические хроники и эпические произведения инков до нашего времени не дошли, однако сохранилось множество образцов поэтического творчества этих народов. В их число входят исполнявшиеся во время различных ритуалов обращенные к богам гимны-хальи и хальи, воспевающие подвиги инков-военачальников. Кроме того, у инков существовали любовно-лирические песни «арави» и элегические песни «уанка», певшиеся во время траурных церемоний.

Литература эпохи конкисты (1492–1600).

Именно Колумбу принадлежат слова, которые затем были многократно повторены латиноамериканскими хронистами и впоследствии стали определяющими и для мастеров латиноамериканской литературы 20 в., пытавшихся как бы заново взглянуть на историю и быт Латинской Америки. Колумб заявил, что для «вещей», встреченных им в «Индиях», он не может подобрать названий, ничего подобного нет в Европе.

Характерно и то, что среди героев «нового» исторического романа, одного из ведущих жанров латиноамериканской литературы в 1980–90-х, для которого свойственно переосмысление истории континента, немалое место занимает именно Колумб (Псы в Раю А.Поссе, Бессонница Адмирала А.Роа Бастоса), но первой в ряду стоит предвосхитившая этот жанр повесть А.Карпентьера Арфа и тень .

В сочинении лингвиста, этнографа, историка и богослова Бернардино де Саагуна (1550–1590) Всеобщая история вещей Новой Испании (опубл. в 1829–1831) ясно и точно изложены сведения о мифологии, астрологии, религиозных праздниках и обычаях индейцев, рассказано о государственном устройстве, уделено внимание местным животным, растениям и минералам, а также истории конкисты.

Испанский историк и доминиканский монах Бартоломе де Лас Касас (1474–1566) также на собственном опыте был хорошо знаком с историей освоения новых земель – в качестве капеллана отряда конквистадора Диего Веласкеса де Куэльяра он участвовал в покорении Кубы. В виде вознаграждения за участие в этой экспедиции получил экомьенду, огромный земельный надел вместе с его обитателями. Вскоре он стал проповедовать среди живших там индейцев. Апологетическая история Индий , которую он начал в 1527 (опубл. в 1909), Кратчайшее сообщение о разрушении Индий (1552) и главный его труд История Индий (опубл. в 1875–1876) – это произведения, где рассказывается об истории конкисты, причем автор неизменно стоит на стороне порабощенных и униженных индейцев. Острота и безаппеляционность суждений таковы, что, согласно распоряжению автора, Истории Индий не должна была публиковаться до его смерти.

Опиравшийся на собственные впечатления, Бартоломе де Лас Касас, тем не менее, использовал в своей работе и другие источники, но будь то архивные документы или свидетельства участников событий – все они служат для того, чтобы доказать: конкиста – попрание и человеческих законов, и божественных установлений, а потому должна быть немедленно прекращена. При этом история покорения Америки представлена автором как покорение и разрушение «земного Рая» (этот образ существенно повлиял на художественную и историографическую концепцию некоторых латиноамериканских авторов 20 в.). Не только сочинения Бартоломе де Лас Касаса (известно, что им создано более восьми десятков различных трудов), но и его поступки являются яркими и характерными. Отношение его к индейцам (он отказался от экомьенды), борьба за их права в конце концов принесли ему королевский титул «Покровитель индейцев всех Индий». Кроме того, он был первым на американском континенте, кто принял постриг. Несмотря на то, что крупные произведения де Лас Касаса в 19 в. были мало известны, его письма в немалой степени повлияли на Симона Боливара и других борцов за независимость Мексики.

Особый интерес представляют пять «донесений», посланных конкистадором Фернаном Кортесом (1485–1547) императору Карлу V. В этих своеобразных отчетах (первое письмо утрачено, три опубл. в 1520-х, последнее в 1842) рассказывается об увиденном во время завоевания Центральной Мексики, о захвате территорий рядом со столицей государства ацтеков Теночтитлан и походе в Гондурас. В этих документах различимо влияние рыцарского романа (деяния конквистадоров и их нравственный облик представлены как деяния рыцарей с их рыцарским кодексом), при этом автор рассматривает покоренных индейцев как детей, которым требуется покровительство и защита, что, по его мнению, может обеспечить только сильное государство, возглавляемое идеальным правителем). Донесения , отличающиеся высокими литературными достоинствами и выразительными деталями, неоднократно были использованы латиноамериканскими авторами в качестве источника художественных тем и образов.

В чем-то схоже с этими «донесениями» и Письмо королю дону Мануэлу (1500), адресованное монарху Португалии, автор которого Перу Ваз ди Каминья сопровождал во время экспедиции адмирала Педру Алвариша Кабрала, открывшего Бразилию.

Берналь Диас дель Кастильо (1495 либо 1496–1584) в качестве солдата попал в Мексику вместе с Фернаном Кортесом, а потому в Подлинной истории завоевания Новой Испании (1563, опубл. в 1632) настаивал на своем праве высказаться от лица свидетеля событий. Полемизируя с официальной историографией, он простым разговорным языком пишет о подробностях военного похода, при этом не переоценивая Кортеса и его соратников, но и не критикуя их за жесткость и алчность, как некоторые авторы. Тем не менее, индейцы также не являются объектом его идеализации – опасные враги, они, однако, не лишены в глазах хрониста и положительных человеческих черт. При некоторых неточностях в том, что касается названий и дат, сочинение это интересно своей конкретикой, сложностью образов персонажей, а в некоторых чертах (занимательность, живость повествования) может быть сопоставлено с рыцарским романом.

Перуанский хронист Филипе Гуаман Пома де Айяла (1526 либо 1554–1615), оставил единственное произведение – Первая новая хроника и доброе правление , над которой он трудился в течение сорока лет. Работа, обнаруженная только в 1908, представляет испанский текст, но с вкраплениями на языке кечуа, причем половину обширной рукописи занимают рисунки с подписями (уникальные образцы пиктографии). Этот автор, по происхождению индеец, принявший католичество и находившийся какое-то время на испанской службе, рассматривает конкисту как справедливое деяние: усилиями конквистадоров индейцы возвращаются на праведный путь, утраченный ими во времена инкского правления (следует отметить, что автор принадлежал к царственному роду Яровильков, который инки оттеснили на второй план), и христианизация способствует такому возвращению. Геноцид против индейцев хронист считает несправедливым. Пестрая по составу хроника, вобравшая и предание, и автобиографические мотивы, и воспоминания, и сатирические пассажи, содержит идеи социального переустройства.

Другой перуанский хронист Инка Гарсиласо де ла Вега (ок. 1539–ок. 1616), метис (его мать была инкской принцессой, отец – высокородным испанским дворянином), европейски образованный человек, тем не менее отлично знавший историю и культуру индейцев, прославился как автор сочинения Подлинные комментарии, которые повествуют о происхождении Инков, правителей Перу, об их верованиях, законах и правлении в годину войны и годину мира, об их жизни и победах, обо всем, чем была эта империя и республика до прихода испанцев (1609), вторая часть которого вышла в свет под названием Всеобщая история Перу (опубл. в 1617). Автор, использовавший как архивные документы, так и устные рассказы жрецов, считая, что индейцы и испанцы равны перед Богом и осуждая ужасы конкисты, при этом утверждает, что сама конкиста, несущая коренному населению христианство, является для них благом, хотя культура и обычаи инков также превозносятся автором. Это сочинение, как считают некоторые исследователи, повлияло на Т.Кампанеллу, М.Монтеня и французских просветителей. Среди других работ того же автора перевод Диалогов о любви Леона Эбрео (опубл. в 1590) и Флорида (1605), историческое сочинение, посвященное экспедиции конкистадора Эрнандо де Сото.

К трудам хронистов отчасти примыкают произведения, созданные в жанре эпической поэмы. Такова поэма Араукана (первая часть опубл. в 1569, вторая в 1578, третья в 1589) испанца Алонсо де Эрсильи-и-Суньиги (1533–1594), который участвовал в подавлении восстания индейцев и, базируясь на своих непосредственных впечатлениях, создал произведение, посвященное войне испанцев и индейцев-араукан. Персонажи-испанцы в Араукане имеют прототипов и названы подлинными именами, немаловажно и то, что автор стал создавать поэму в разгар событий, первая часть была начата на клочках бумаги и даже на кусках древесной коры. Индейцы у автора, который их идеализирует, чем-то напоминают древних греков и римлян, кроме того (это отличает Араукану от произведений на тему конкисты), индейцы показаны как гордый народ, носитель высокой культуры. Поэма снискала огромную популярность и вызвала к жизни ряд аналогичных произведений.

Так, солдат, а впоследствии священник Хуан де Кастельянос (1522–1605 либо 1607), автор Элегии о достославных мужах Индий (первая часть опубл. в 1598, вторая в 1847, третья в 1886), сначала написал свое произведение прозой, но затем, под воздействием Арауканы , переделал ее в героическую поэму, написанную в королевских октавах. Стихотворная хроника, где излагались биографии людей, прославившихся при завоевании Америки (среди них Христофор Колумб), многим обязана литературе эпохи Возрождения. Немалую роль сыграли и собственные впечатления автора поэмы, и то, что он был лично знаком со многими своими героями.

В полемике с поэмой Араукана создана эпическая поэма Укрощенный Арауко (1596) креола Педро де Оньи (1570?–1643?), представителя одновременно чилийской и перуанской литературы. Автор, который участвовал в битвах против восставших индейцев, описывает деяния вице-короля Перу маркиза де Канетте. Из других его произведений следует назвать стихотворную хронику Землетрясение в Лиме (1635) и религиозную поэму Игнасиус Кантабрийский (1639), посвященную Игнатию Лойоле .

Эпические поэмы Мартина дель Барко Сентенеры Аргентина и конкиста Рио-де-Ла-Платы и другие события в королевствах Перу, Тукуман и государстве Бразилия (1602) и Гаспара Переса де Виллагры История Новой Мексики (1610) интересны не столько как стихотворные произведения, сколько как документальные свидетельства.

Бернардо де Бальбуэна (1562–1627), испанец, которого в раннем детстве привезли в Мексику, впоследствии епископ Пуэрто-Рико, прославился поэмой в восьми главах Величие Мехико (опубл. – 1604), которая стала одним из первых произведений в стиле креольского барокко. Блистательный и богатый город представлен как рай на земле, а «дикий индеец» проигрывает рядом со всем этим великолепием. Из сохранившихся работ этого автора (многое было утрачено, когда в 1625 при атаке голландцев на Сан-Хосе погибла его личная библиотека) можно назвать также героико-фантастическую поэму Бернардо, или Победа при Ронсевале (1604) и пасторальный роман Золотой век в Сельвах Эрифиле доктора Бернардо де Бальбуэны, в котором он достоверно воссоздает пастушеский стиль Теокрита, Вергилия и Саннадзаро и приятно подражает ему (1608), где стихи сочетаются с прозой.

Эпическая поэма Прозопопейя (опубл. в 1601) бразильского поэта Бенту Тейшейры, связанная тематически с Бразилией, написана под сильным влиянием поэмы Лузиады португальского поэта Луиша ди Камоэнса .

Создавал хроникальные тексты и Жозе ди Аншьета (1534–1597), прозванный «апостолом Бразилии» за свою миссионерскую деятельность. Тем не менее, в истории литературы он остался как основоположник латиноамериканской драматургии, чьи пьесы на сюжеты, почерпнутые из Библии или из житийной литературы, включают элементы местного фольклора.

В целом хроники 16 в. можно условно разделить на два типа: это хроники, которые пытаются с возможной полнотой воссоздать картину Нового Света, при этом вводя ее в контекст всемирной истории («Всеобщие истории»), и повествования от первого лица, которые создаются прямыми участниками тех или иных событий. Первые можно соотнести с «новым» романом, получившим развитие в латиноамериканской литературе 20 в., а вторые – с так называемой «литературой свидетельств», то есть документальной литературой, являющейся отчасти реакцией на «новый» роман.

Особую роль сыграли для современной латиноамериканской литературы произведения хронистов 16–17 вв. Републикованные или опубликованные впервые в 20 в., труды этих авторов (кроме названных выше, стоит упомянуть работы Эрнандо де Альварадо Тесосомока, Фернандо де Альбы Иштлильшочитля, Бернардино де Саагуна, Педро де Сьесы де Леона, Хосефа де Акосты и др.) оказали огромное воздействие и на самосознание, и на творчество практически всех латиноамериканских литераторов, независимо от жанра, в котором они работают. Так, Алехо Карпентьер отмечал, что пересмотрел свои творческие установки именно после того, как открыл для себя эти хроники. Мигель Анхель Астуриас в речи при получении Нобелевской премии назвал хронистов первыми латиноамериканскими писателями, а Подлинную историю завоевания Новой Испании Берналя Диаса дель Кастильо – первым латиноамериканским романом.

Пафос открытия нового мира и называния встреченных в нем вещей, две важнейших мифологемы, связанных с Новым Светом, – метафора «земного Рая» и метафора «воплощенного Ада», которыми манипулировали последователи утопической или антиутопической мысли, интерпретируя историю Латинской Америки, а также атмосфера ожидания «чуда», которой окрашены сочинения хронистов, – все это не просто предвосхитило поиски латиноамериканской литературы 20 в., но и активно воздействовало на нее, определив эти самые поиски, направленные, в первую очередь, на самоидентификацию латиноамериканской культуры. И в этом смысле глубоко верны слова Пабло Неруды , который в своей Нобелевской речи, говоря о современных латиноамериканских писателях, заявил: «Мы хронисты, запоздавшие с рождением».

Расцвет колониальной литературы (1600–1808).

По мере укрепления колониального строя развивалась и латиноамериканская культура. Первый в Латинской Америке печатный станок появился в Мехико (Новая Испания) около 1539, а в 1584 – в Лиме (Перу). Таким образом, обе столицы самых крупных вице-королевств испанской колониальной империи, соревновавшиеся не только в пышности и богатстве, но и в просвещенности, получили возможность собственного книгопечатания. Это особенно важно и по той причине, что оба города в 1551 получили университетские привилегии. Для сравнения, в Бразилии не только не было университета, но само книгопечатание до конца колониального периода было запрещено).

Появилось немало людей, которые отдавали свой досуг сочинительству. Развивался театр, и хотя в течение всего 16 в. театральное действо служило одним из средств в миссионерской деятельности, существовали также пьесы, рассказывающие на языках коренного населении о временах, предшествовавших конкисте. Авторами этих произведений были креолы, и в отдаленных уголках такого рода театральные произведения просуществовали до середины 19 в. Тем не менее, наибольшее распространение получил репертуар, связанный с испанскими либо португальскими театральными традициями. Уроженец Мексики Хуан Руис де Аларкон-и-Мендоса (1581–1639) – один из крупнейших испанских драматургов «золотого века» испанской литературы (см . ИСПАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА).

Переживает расцвет и поэзия. В поэтическом состязании, прошедшем в Мехико в 1585, участвовало более трехсот стихотворцев. Важную роль сыграло возникшее в конце 16 и начале 17 вв. и просуществовавшее до второй половины 18 в. креольское барокко – художественный стиль, для которого характерны региональные, чисто латиноамериканские черты. Этот стиль сформировался под сильнейшим влиянием таких разновидностей испанского барокко, как «консептизм» Франсиско Кеведо и «культеранизм» Луиса де Гонгоры , которому зачастую посвящались упоминавшиеся праздники поэзии в Мехико.

Характерные черты этого стиля можно различить в поэмах Бернардо де Бальбуэны и Педро де Оньи, а также в поэме Христиада (1611) Диего де Охеды. Есть они также в произведениях Франсиско Брамона Матиаса де Боканегры, Фернандо де Альбы Иштлилшочитпла, Мигеля де Гевары, Ариаса де Вильялобоса (Мексика), Антонио де Леона де Пинелы, Антонио де ла Каланчи, Фернандо де Вальверде (Перу), Франсиско Гаспара де Вильярроэль-и-Ордоньеса (Чили), Эрнандо Домингеса Камарго, Хасинто Эвии, Антонио Бастидеса (Эквадор).

Из мексиканских поэтов, чьи произведения отличает локальное своеобразие, – Луис Сандоваль-и-Сапата, Амбросио Солис-и-Агирре, Алонсо Рамирес Варгас, Карлос Сигуэнса-и-Гонгора, особо следует выделить творчество поэтессы Хуаны Инес де ла Крус (1648 либо 1651–1695). Эта женщина с непростой судьбой, ставшая монахиней, писала также прозу и драматические произведения, однако именно ее любовная лирики оказала наибольшее влияние на формирующуюся латиноамериканскую литературу.

Перуанский поэт Хуан дель Валье-и-Кавьедес (1652 либо 1664–1692 либо 1694) культивировал в своих стихах образ малообразованного стихотворца, при этом виртуозно владея версификацией и отлично зная современную ему литературу. Его сборник сатирических стихов Зуб Парнаса смог выйти в свет только в 1862, а в том виде, как его подготовил автор, в 1873.

Бразильский поэт Григориу ди Матус Герра (1633–1696), так же, как Хуан дель Валье-и-Кавьедес, испытал влияние Франсиско Кеведы. Стихи Герра были широко известны публике, но наибольшей популярностью пользовалась не любовная либо религиозная лирика, а сатира. Его полные сарказма эпиграммы были направлены не только против представителей правящих классов, но также и против индейцев и мулатов. Недовольство властей, вызванное этими сатирами, было столь велико, что поэт был в 1688 сослан в Анголу, откуда вернулся незадолго до смерти. Но его популярность среди народных масс была такова, что «Рупор дьявола», как еще называли поэта, стал одним из героев бразильской культуры.

Креольское барокко с его центральными темами «креольской родины» и «креольской славы», а также изобилия и богатства Латинской Америки, что сказалось в метафорическом и аллегорическом декоративизме как стилистической доминанте, повлияло на концепцию барочности, которую разрабатывали в 20 в. Алехо Карпентьер и Хосе Лесама Лима.

Особо следует отметить две эпические поэмы, которые создавались безотносительно к креольскому барокко. Поэма Уругвай (1769) Жозе Базилиу да Гамы – это своего рода отчет о совместной португало-испанской экспедиции, цель которой – резервация индейцев в долине реки Уругвай, находящаяся под контролем иезуитов. И если оригинальная версия этого сочинения откровенно проиезуитская, то версия, увидевшая свет, абсолютна ей противоположна, в чем сказалось желание поэта заслужить благорасположение власть имущих. Это произведение, которое нельзя назвать в полном смысле историческим, тем не менее, является одним из важнейших произведений бразильской литературы колониального периода. Особенно интересны исполненные живости сцены из жизни индейцев. Произведение считается первым сочинением, где ярко проявились черты индихенизма, течения в креольском искусстве Латинской Америки, для которого характерен интерес к жизни и духовному миру индейцев.

Достойна упоминания и эпическая поэма Карамуру (1781) бразильского поэта Жозе ди Санта-Рита Дурана, который едва ли не первым сделал индейцев субъектами литературного произведения. Эпическая поэма в десяти песнях, главный герой которой Диего Альварес, Карамуру, как зовут его индейцы, посвящена открытию Байи. Жизни индейцев и бразильским пейзажам уделено в этом произведении важное место. Поэма осталась главным сочинением автора, уничтожившего большинство своих творений из-за того, что они не получили немедленного признания публики. Обе эти поэмы следует воспринимать в качестве провозвестия возникшего вскоре в латиноамериканской литературе романтизма .

Романы в Латинской Америке были запрещены, поэтому такого рода литература появилась много позднее, но их место занимали произведения исторического и биографического характера. Одним из лучших сочинений в этом роде является сатира перуанцаАнтонио Каррьо де ла Бандеры (1716–1778) Поводырь для незрячих путешественников (1776). Автор, почтовый служащий, из-за опасности преследований писавший под псевдонимом, избрал для своей книги форму рассказа о путешествии из Буэнос-Айреса в Лиму.

В конце 18 и в начале 19 вв. вызревают две важнейшие парадигмы латиноамериканской культуры. Одна из них связана с политизацией художественной и жизненной позиции литераторов, их непосредственным участием в политических событиях (причем в дальнейшем такое положение вещей становится чуть ли не общеобязательным). Бразильский революционер Жоакин Жозе деСильва Хавьер (1748–1792) возглавил так называемый «Заговор поэтов», в котором приняли участие известные литераторы. Восстание против португальского правления в Бразилии, во главе которого он стоял, было подавлено, а его руководитель после продолжавшегося несколько лет политического процесса был казнен.

Вторая парадигма – сложное взаимоотношение «территориальности» и «экстерриториальности», характерное для определенного типа латиноамериканского сознания. Свободное передвижение по всему континенту, при котором происходит обмен творческими открытиями и мнениями (так, в Чили живет венесуэлец А.Бельо, в Чили и Парагвае аргентинец Д.Ф.Сармьенто, в США, Мексике и Гватемале кубинец Хосе Марти), в 20 в. трансформируется в традицию вынужденного изгнанничества или политической эмиграции.

Литература 19 века.

Романтизм.

Политическая независимость от Испании и Португалии не ознаменовала конца деспотизма. Экономическая нестабильность, социальное неравенство, угнетение индейцев и негров – все это являлось повседневностью для подавляющего большинства государств Латинской Америки. Сама ситуация способствовала появлению сатирических произведений. Мексиканец Хосе Хоакин Фернандес де Лисарди (1776–1827) создает пикарескный роман Жизнь и деяния Перикильо Сарньенто, описанные им самим в назидание своим детям (тт. 1–3 – 1813, тт. 1–5 – 1830–1831), который считается первым латиноамериканским романом.

Война за независимость, продолжавшаяся в Латинской Америке с 1810 по 1825, не только воздействовала на патриотические чувства латиноамериканцев, она во многом стала причиной всплеска латиноамериканской поэзии. Эквадорец Хосе Хоакин де Ольмедо (1780–1847), писавший в юности анакреонтическую и буколическую лирику, создал лиро-эпическую поэму Победа при Хунине. Песнь Боливару (опубл. в 1825), которая принесла ему широкую известность.

Венесуэлец Андрес Бельо (1781–1865), ученый и общественный деятель, автор многих трудов по истории, философии, филологи и юриспруденции, прославился как поэт, отстаивающий классицистские традиции. Среди наиболее заметных его произведений – поэма Обращение к поэзии (1823) и ода Сельскому хозяйству в тропической зоне (1826) – фрагмент так и не написанной эпической поэмы Америка . Его оппонент, отстаивавший в споре о литературе позиции романтизма, аргентинский писатель и общественный деятель Доминго Фаустино Сармьенто (1811–1888) – чрезвычайно показательный образец латиноамериканского литератора. Борец с диктатурой Хуана Мануэля Росаса, он основал ряд газет. Наиболее известное его сочинение – Цивилизация и варварство. Жизнеописание Хуана Факундо Кироги. Физический облик, обычаи и нравы Аргентинской республики (опубл. в 1845), где, повествуя о жизни сподвижника Росаса, он исследует аргентинское общество. Впоследствии, занимая пост президента Аргентины, писатель проводил в жизнь положения, которые он отстаивал в своих книгах.

Кубинец Хосе МарияЭредиа-и-Эредиа (1803–1839), борец за уничтожение колониальной зависимости Кубы от Испании, почти всю свою жизнь прожил как политический изгнанник. Если в его произведении На теокалли в Чолуле (1820) еще заметна борьба между классицизмом и романтизмом, то в Оде Ниагаре (1824) побеждает романтическое начало.

То же противопоставление цивилизации и варварства, что и в книге Д.Ф.Сармьенто, присутствует и в произведениях других аргентинских писателей, в частности, в романе Хосе Мармоля (1817–1871) Амалия (журн. вар. – 1851), который является первым аргентинским романом, и в художественно-публицистическом очерке Бойня (опубл. в 1871) Эстебана Эчеверрии (1805–1851).

Среди произведений романтического жанра стоит упомянуть романы Мария (1867) колумбийца Хорхе Исаакса (1837–1895), Сесилия Вальдес, или Холм Ангела (1-е изд. – 1839) кубинцаСирило Вильяверде (1812–1894), Куманда, или Драма среди диких индейцев (1879) эквадорца Хуана Леона Меры (1832–1894), созданные в русле индихенизма.

Литература гаучо, не имеющий аналогов литературный жанр, родившийся в Аргентине и Уругвае, дала такие произведения, как поэма Рафаэля Облегадо Сантос Вега (1887) о легендарном певце и написанный в юмористическом ключе Фаусто (1866) Эстанислао дель Кампо. Однако высшее достижение в этом жанре – лиро-эпическая поэма аргентинца Хосе Эрнандеса (1834–1886) Мартин Фьерро (первая часть – 1872, вторая часть – 1879). Эта поэма, так же, как Факундо (1845) Д.Ф.Сармьенто, стала предшественницей развившейся впоследствии «теллурической литературы».Последняя связана с концепцией теллуризма (от исп. - земной, почвенный) в аргентинской философии, представленной сочинениями Р.Рохаса, Р.Скалабрини Ортиса, Э.Мальеа, Э.Мартинеса Эстрада. Основной тезис теллуризма – сохраняя возможность тайного воздействия природы на человека, вырваться из-под воздействия географических факторов на культуру, выйти в историческое бытие, и тем самым прорваться из неподлинной культуры – в подлинную.

Реализм и натурализм.

Естественной реакцией на влечение романтизма ко всему необычному и яркому стал интерес части авторов к повседневной жизни, ее особенностям и традициям. Костумбризм, одно из направлений в латиноамериканской литературе, название которого восходит к испанскому «el costumbre», что переводится как «нрав» или «обычай», испытал сильное влияние испанского костумбризма. Для этого направления характерны зарисовки и нравоописательные очерки, причем события зачастую показаны в сатирическом либо юмористическом ракурсе. Костумбризм впоследствии трансформировался в реалистический регионалистский роман.

Тем не менее, собственно реализм для латиноамериканской литературы этого периода не характерен. Творчество чилийского прозаика Альберто Блест Ганы (1830–1920) развивается под сильным влиянием европейской литературной традиции, в частности, романов Оноре де Бальзака. Романы Ганы: Арифметика любви (1860), Мартин Ривас (1862), Идеал повесы (1853). Аргентинский писатель Эухенио Камбасерес (1843–188), представитель натурализма, ориентировавшийся на романы в духе Эмиля Золя, создал такие романы, как Посвист шалопая (1881–1884) и Без цели (1885).

Сочетанием реализма с натурализмом отмечен роман бразильца Мануэла Антониу ди Алмейды (1831–1861) Воспоминания сержанта полиции (1845). Те же тенденции прослеживаются в прозе бразильца Алуизиу Гонсалвиса Азеведы (1857–1913), среди наиболее известных произведений которого романы Мулат (1881) и Пансион (1884). Реализмом отмечены романы бразильца Жоакина Марии Машаду ди Ассиса (1839–1908), чье творчество повлияло на латиноамериканскую литературу в целом.

Модернизм (последняя четверть 19 в. – 1910-е).

Латиноамериканский модернизм, для которого характерна тесная связь его с романтизмом, испытал влияние таких крупных явлений европейской культуры, как «парнасская школа» (см. ПАРНАС), символизм , импрессионизм и т.д. При этом, так же как и для европейского модернизма, для него показательно, что модернизм Латинской Америки представлен в подавляющем большинстве поэтическими произведениями.

Одна из самых крупных фигур в литературе Латинской Америки 19 в., равно как в латиноамериканском модернизме – кубинский поэт, мыслитель и политик Хосе Хулиан Марти (1853–1895), который за свою национально-освободительную борьбу против колониального владычества Испании получил от кубинского народа титул «Апостол». Его творческое наследие включает не только поэзию – стихотворный цикл Исмаэлильо (1882), сборники Свободные стихи (опубл. в 1913) и Простые стихи (1891), но также роман Роковая дружба (1885), близкий к литературе модернизма, очерки и эссе, из которых следует выделить Наша Америка (1891), где Латинская Америка противопоставлена Америка англосаксонской. Х.Марти также является идеальным примером латиноамериканского писателя, чьи жизнь и творчество слиты воедино и подчинены борьбе за благо всей Латинской Америки.

В качестве другого значительного представителя латиноамериканского модернизма следует упомянуть мексиканца Мануэля Гутьерреса Нахеру (1859–1895). При жизни этого автора свет увидел сборник Хрупкие рассказы (1883), представлявший его как прозаика, тогда как поэтические произведения были собраны лишь в посмертных книгах Поэзия Мануэля Гутьерреса Нахеры (1896) и Стихи (1897).

Колумбиец Хосе Асунсьон Сильва (1865–1896) также заслужил славу только после своей ранней смерти (из-за материальных затруднений, а также потому, что значительная часть его рукописей погибла во время кораблекрушения, поэт покончил с собой). Его стихотворный сборник увидел свет в 1908, тогда как роман Застольные беседы – лишь в 1925.

Кубинец Хулиан дель Касаль (1863–1893), выступавший с газетными очерками, в которых разоблачалась аристократия, прославился, в первую очередь, как поэт. При его жизни вышли в свет сборники Листья на ветру (1890) и Сны (1892), а посмертно изданная книга Бюсты и рифмы (1894) объединила в себе стихотворения и малую прозу.

Центральной фигурой латиноамериканского модернизма стал никарагуанский поэт Рубен Дарио (1867–1916). Его сборник Лазурь (1887, дополн. – 1890), объединивший стихи и прозаические миниатюры, стал одной из важнейших вех в развитии этого литературного движения, а в сборнике Языческие псалмы и другие стихотворения (1896, дополн. – 1901) стал кульминацией латиноамериканского модернизма.

Видные фигуры модернистского движения – мексиканец АмадоНерво (1870–1919), автор многочисленных книг, среди которых – поэтические сборники Поэмы (1901), Исход и цветы дороги (1902), Голоса (1904), Сады моей души (1905) и сборники рассказов Странствующие души (1906), Они (1912); перуанец Хосе Сантос Чокано (1875–1934), который активно участвовал в политической жизни Латинской Америки, в том числе, воевал в рядах армии Франсиско Вильи в период Мексиканской революции. После свержения президента Гватемалы Мануэля Эстрады Кабреры, у которого он был советником, был приговорен к смерти, однако остался в живых. Вернувшись в 1922 на родину, Хосе Сантос Чокано был отмечен титулом «Национальный поэт Перу». Модернистские тенденции отразились в стихах, объединенных в сборники Душа Америк (1906) и Fiat lux (1908).

Необходимо упомянуть также боливийца Рикардо Хаймес Фрейре (1868–1933), автора сборников Варварская Касталия (1897) и Сны – это жизнь (1917), колумбийца Гильермо Валенсиа (1873–1943), автора сборников Стихотворения (1898) и Обряды (1914), уругвайца Хулио Эррера-и-Рейссига (1875–1910), автора циклов стихов Заброшенные парки , Пасха времени , Водяные часы (1900–1910), а также уругвайца Хосе Энрике Родо (1871–1917), одного из крупнейших латиноамериканских мыслителей, рассматривавшего идею культурного синтеза в эссе Ариэль (1900) и выдвинувшего идею, что именно Латинская Америка должна осуществить такой синтез.

Особняком стоит бразильский модернизм, зародившийся в начале 1920-х, родоначальниками и центральными фигурами которого стали Мариу Раул Морайс ди Андради (1893–1945) и Жозе Освалд ди Андради (1890–1954).

Положительное значение латиноамериканского модернизма сказалось не только в том, что это литературное течение собрало в свои ряды немало талантливых авторов, но и в том, что оно обновило поэтический язык и поэтическую технику.

Модернизм активно влиял и на тех мастеров, которые впоследствии смогли освободиться от его влияния. Так, аргентинский поэт и прозаик Леопольдо Лугонес (1874–1938) начинал как модернист, что отразилось в поэтических сборниках Золотые горы (1897) и Сумерки в саду (1906). Энрике Гонсалес Мартинес (1871–1952), отталкиваясь от положений модернизма, в сборнике Тайные тропы (1911) порвал с этой традицией, ратуя за новую поэтическую систему.

20 век.

Латиноамериканская литература 20 в. не только необычайно богата, принципиально изменилось ее положение среди других национальных литератур. Перемены отразилось уже в том, что чилийская поэтесса Габриэла Мистраль (1889–1957), первая из латиноамериканских литераторов, была отмечена в 1945 Нобелевской премией.

Огромную роль в этом качественном скачке сыграли авангардные поиски, через которые прошло большинство известных латиноамериканских литераторов. Чилийский поэт Висенте Уидобро (1893–1948) выдвинул концепцию «креасьонизма», согласно которой художник должен творить собственную эстетическую реальность. Среди его поэтических книг сборники на испанском языке Экваториал (1918) и Гражданин забвения (1941), и сборники на французском языке Квадратный горизонт (1917), Вдруг (1925).

Чилийский поэт Пабло Неруда (1904–1973), получивший Нобелевскую премию в 1971, начинал писать в авангардистской поэтике, выбрав в качестве поэтической формы, наиболее адекватной его мысли, «свободный стих», со временем он переходит к поэзии, где отразилась прямая политическая ангажированность. Среди его книг сборники Сумеречное (1923), Местожительство – земля (1933, дополн. – 1935), Оды простым вещам (1954), Новые оды простым вещам (1955), Птицы Чили (1966), Небесные камни (1970). Последняя его прижизненная книга Побуждение к никсоноубийству и хвала чилийской революции (1973) отразила чувства, которые испытал поэт после падения правительства президента Сальвадора Альенде.

Еще одна крупнейшая фигура в литературе Латинской Америки – мексиканский поэт и эссеист Октавио Пас (1914–1998), лауреат Нобелевской премии за 1990, автор многочисленных книг, в том числе сборников Дикая луна (1933), Корень человека (1937), Солнечный камень (1957), Саламандра (1962).

С ультраизма, авангардистского литературного течения, начинал аргентинский поэт и прозаик Хорхе Луис Борхес (1899–1986), один из наиболее почитаемых и цитируемых в 20 веке авторов. Славу ему принесли сборники рассказов Всеобщая история бесчестья (1935), Сад расходящихся тропок (1941), Вымыслы (1944), Алеф (1949), Делатель (1960).

Негризм, литературное течение, цель которого заключалась в разработке афроамериканского наследия, а также в том, чтобы ввести в литературу негритянское мировосприятие, внес значительный вклад в латиноамериканскую литературу. Среди литераторов, относящихся к этому течению, – пуэрториканец Луис Палес Матос (1898–1959) и кубинец Николас Гильен (1902–1989).

Активное влияние на поэзию Латинской Америки оказал перуанец Сесар Вальехо (1892–1938). В первых сборниках Черные герольды (1918) и Трильсе (1922) он разрабатывает авангардистскую поэтику, тогда как сборник Человеческие стихи (1938), вышедшей после смерти поэта, отразил произошедшие в его поэтике изменения.

Пьесы аргентинца Роберто Арльта (1900–1942) и мексиканца Родольфо Усигли (1905–1979) создавались под очевидным влиянием европейской драматической традиции.

В числе тех, кто разрабатывал региональный роман, уругваец Орасио Кирога (1878–1937), колумбиец Хосе Эустасио Ривера (1889–1928), аргентинец Рикардо Гуиральдес (1886–1927), венесуэлец Ромуло Гальегос (1864–1969), мексиканец Мариано Асуэла (1873–1952). В развитие индихенизма внесли свой вклад эквадорец Хорхе Икаса (1906–1978), перуанцы Сиро Алегрия (1909–1967) и Хосе Мария Аргедас (1911–1969), гватемалец Мигель Анхель Астуриас (1899–1974), лауреат Нобелевской премии за 1967.

Среди крупнейших прозаиков 20 в. – аргентинцы Эдуардо Мальеа (1903–1982), Эрнесто Сабато (1911–2011), Хулио Кортасар (1924–1984), Мануэль Пуиг (1933–1990), уругваец Хуан Карлос Онетти (1909–1994), мексиканцы Хуан Рульфо (1918–1984) и Карлос Фуэнтес (р. 1929), кубинцы Хосе Лесама Лима (1910–1976) и Алехо Карпентьер (1904–1980), бразилец Жоржи Амаду (1912).

Нобелевской премией отмечены в 1982 колумбиец Габриэль Гарсия Маркес (р. 1928) и в 2004 перуанец Марио Варгас Льоса (р. 1936).

Береника Веснина

Литература:

История литератур Латинской Америки. От древнейших времен до начала Войны за независимость . Кн. 1. М., 1985
История литератур Латинской Америки. От Войны за независимость до завершения национальной государственной консолидации (1810–1870-е гг.). Кн. 2 . М., 1988
История литератур Латинской Америки. Конец XIX – начало XX века (1880–1910-е гг.). Кн. 3. М., 1994
История литератур Латинской Америки. XX век: 20–90-е годы . Кн. 4. Часть 1–2. М., 2004



ЛАТИНОАМЕРИКАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Литература стран Латинской Америки, существующая в основном на испанском и португальском языках, сформировалась в процессе взаимодействия двух различных богатых культурных традиций - европейской и индейской. Литература коренного населения Америки в некоторых случаях продолжала развиваться и после испанского завоевания. Из сохранившихся произведений доколумбовых литератур большая часть была записана монахами-миссионерами. Так, до сих пор основным источником для изучения литературы ацтеков остается труд фрая Б.де Саагуна (1550-1590) История вещей Новой Испании, созданный между 1570 и 1580. Сохранились и шедевры литературы народов майя, записанные вскоре после конкисты: сборник исторических легенд и космогонических мифов Пополь-Вух и пророческие книги Чилам-Балам. Благодаря собирательской деятельности монахов до нас дошли образцы доколумбовой перуанской поэзии, бытовавшей в устной традиции. Их труд дополнили два знаменитых хрониста индейского происхождения - Инка Гарсиласо де ла Вега (1539-1516) и Ф.Г.Пома де Айала (1532/1533-1615). Первичный пласт латиноамериканской литературы на испанском языке составляют дневники, хроники и реляции самих первопроходцев и конкистадоров. Свои впечатления о новооткрытых землях Христофор Колумб (1451-1506) изложил в Дневнике первого путешествия (1492-1493) и трех письмах-реляциях, адресованных испанской королевской чете. Колумб нередко интерпретирует американские реалии в фантастическом ключе, возрождая многочисленные географические мифы и легенды, переполнявшие западноевропейскую литературу со времен античности до Марко Поло (ок. 1254-1324). Открытие и завоевание ацтекской империи в Мексике отражено в пяти письмах-реляциях Э.Кортеса (1485-1547), отправленных императору Карлу V между 1519 и 1526. Солдат из отряда Кортеса, Б.Диас дель Кастильо (между 1492 и 1496-1584), описал эти события в Подлинной истории завоевания Новой Испании (1563), одной из самых замечательных книг эпохи конкисты. В процессе открытия земель Нового Света в сознании конкистадоров возрождались и переиначивались старые европейские мифы и легенды, сплавленные с индейскими преданиями ("Источник вечной молодости", "Семь городов Сиволы", "Эльдорадо" и др.). Настойчивый поиск этих мифических мест определил весь ход конкисты и, до некоторой степени, раннюю колонизацию территорий. Ряд литературных памятников эпохи конкисты представлен подробными свидетельствами участников таких экспедиций. Среди произведений этого рода наибольший интерес вызывают знаменитая книга Кораблекрушения (1537) А.Кабесы де Ваки (1490?-1559?), который за восемь лет скитаний первым из европейцев пересек североамериканский материк в западном направлении, и Повествование о новооткрытии достославной великой реки Амазонки (рус. перевод 1963) фрая Г.де Карвахаля (1504-1584). Другой корпус испанских текстов этого периода составляют хроники, созданные испанскими, иногда индейскими историографами. Гуманист Б.де Лас Касас (1474-1566) в Истории Индий первым подверг суровой критике конкисту. В 1590 иезуит Х.де Акоста (1540-1600) опубликовал Естественную и моральную историю Индий. В Бразилии Г.Соарес де Соуза (1540-1591) написал одну из самых информативных хроник этого периода - Описание Бразилии в 1587 году, или Известие о Бразилии. У истоков бразильской литературы стоит также иезуит Ж.де Аншьета (1534-1597), автор хроникальных текстов, проповедей, лирических стихотворений и религиозных пьес (ауто). Самыми значительными драматургами рассматриваемого периода были Э.Фернандес де Эслайа (1534-1601), автор религиозных и светских пьес, и Х.Руис де Аларкон (1581-1639). Высшими достижениями в жанре эпической поэзии стали поэма Величие Мексики (1604) Б.де Бальбуэны, Элегии о достославных мужах Индий (1589) Х.де Кастельяноса (1522-1607) и Араукана (1569-1589) А.де Эрсильи-и-Суньиги (1533-1594), где описано завоевание Чили. В колониальный период литература Латинской Америки была ориентирована на литературную моду метрополий. Эстетика испанского золотого века, в частности барокко, быстро проникла в интеллектуальные круги Мексики и Перу. Одно из лучших произведений латиноамериканской прозы 17 в. - хроника колумбийца Х.Родригеса Фрейле (1556-1638) Эль Карнеро (1635) по стилю скорее художественное, чем историографическое сочинение. Еще отчетливее художественная установка проявилась в хронике мексиканца К.Сигуэнсы-и-Гонгоры (1645-1700) Злоключения Алонсо Рамиреса, якобы подлинной истории потерпевшего кораблекрушение моряка. Если прозаики 17 в. так и не смогли выйти на уровень полноценного художественного письма, остановившись на полпути между хроникой и романом, то поэзия этого периода достигла высокой степени развития. Мексиканская монахиня Хуана Инес де ла Крус (1648-1695), крупнейшая фигура литературы колониальной эпохи, создала непревзойденные образцы латиноамериканской барочной поэзии. В перуанской поэзии 17 в. философская и сатирическая ориентация доминировала над эстетической, что проявилось в творчестве П.де Перальты Барнуэво (1663-1743) и Х.дель Валье-и-Кавьедеса (1652/1654-1692/1694). В Бразилии самыми значительными писателями данного периода были А.Виейра (1608-1697), сочинявший проповеди и трактаты, и А.Фернандес Брандон, автор книги Диалог о великолепиях Бразилии (1618). Процесс становления креольского самосознания к концу 17 в. приобрел отчетливый характер. Критическое отношение к колониальному обществу и необходимость его переустройства выражены в сатирической книге перуанца А.Каррьо де ла Вандеры (1716-1778) Поводырь слепых странников (1776). Тот же просветительский пафос утверждал эквадорец Ф.Х.Э.де Санта Крус-и-Эспехо (1747-1795) в книге Новый Лукиан из Кито, или Пробудитель умов, написанной в жанре диалога. Мексиканец Х.Х.Фернандес де Лисарди (1776-1827) свой путь в литературе начинал как поэт-сатирик. В 1816 он опубликовал первый латиноамериканский роман - Перикильо Сарньенто, где в рамках жанра пикарески высказал критические социальные идеи. Между 1810-1825 в Латинской Америке развернулась Война за независимость. В эту эпоху наибольшего общественного резонанса достигла поэзия. Примечательный пример использования классицистской традиции являет героическая ода Песнь Боливару, или Победа при Хунине эквадорца Х.Х.Ольмедо (1780-1847). Духовным и литературным лидером движения за независимость стал А.Бельо (1781-1865), стремившийся в своей поэзии отразить латиноамериканскую проблематику в традициях неоклассицизма. Третьим из наиболее значительных поэтов того периода был Х.М.Эредиа (1803-1839), поэзия которого стала переходным этапом от неоклассицизма к романтизму. В бразильской поэзии 18 в. философия просветительства сочеталась со стилистическими новациями. Крупнейшими ее представителями были Т.А.Гонзага (1744-1810), М.И.да Сильва Альваренга (1749-1814) и И.Ж.да Альваренга Пейшото (1744-1792). В первой половине 19 в. в латиноамериканской литературе преобладало влияние европейского романтизма. Культ индивидуальной свободы, отказ от испанской традиции и обновленный интерес к американской тематике были тесно связаны с ростом самосознания развивавшихся наций. Конфликт между европейскими цивилизационными ценностями и реальностью недавно сбросивших колониальное иго американских стран закрепился в оппозиции "варварство - цивилизация". Наиболее остро и глубоко этот конфликт отразила аргентинская историческая проза в знаменитой книге Д.Ф.Сармьенто (1811-1888) Цивилизация и варварство. Жизнеописание Хуана Факундо Кироги (1845), в романе Х.Мармоля (1817-1871) Амалия (1851-1855) и в рассказе Э.Эчеверрии (1805-1851) Бойня (ок. 1839). В 19 в. в латиноамериканской литературе создавалось множество романтических сочинений. Лучшие образцы этого жанра представляют Мария (1867) колумбийца Х.Исаакса (1837-1895), роман кубинца С.Вильяверде (1812-1894) Сесилия Вальдес (1839), посвященный проблеме рабства, и роман эквадорца Х.Л.Меры (1832-1894) Куманда, или Драма среди дикарей (1879), отразивший интерес латиноамериканских писателей к индейской тематике. Романтическое увлечение местным колоритом породило в Аргентине и Уругвае оригинальное направление - гаучистскую литературу. Непревзойденным образцом гаучистской поэзии стала лиро-эпическая поэма аргентинца Х. Эрнандеса (1834-1886) Гаучо Мартин Фьерро (1872). Зачинателем и крупнейшим представителем реализма в латиноамериканской литературе был чилиец А.Блест Гана (1830-1920), а натурализм нашел свое лучшее воплощение в романах аргентинца Э.Камбасереса (1843-1888) Посвист шалопая (1881-1884) и Без цели (1885). Крупнейшей фигурой латиноамериканской литературы 19 в. стал кубинец Х.Марти (1853-1895), выдающийся поэт, мыслитель, политический деятель. Большую часть жизни он провел в изгнании и погиб, участвуя в войне за независимость Кубы. В своих произведениях он утверждал концепцию искусства как общественного деяния и отрицал любые формы эстетства и элитарности. Марти опубликовал три сборника стихов - Свободные стихи (1891), Исмаэлильо (1882) и Простые стихи (1882). Его поэзии свойственны напряженность лирического чувства и глубина мысли при внешней простоте и ясности формы. В последние декады 19 в. в Латинской Америке заявило о себе новаторское литературное течение - модернизм. Сложившийся под влиянием французских парнасцев и символистов, испаноамериканский модернизм тяготел к экзотической образности и провозглашал культ красоты. Начало этого движения связывается с публикацией сборника стихов Лазурь (1888) никарагуанского поэта Р.Дарио (1867-1916). В плеяде его многочисленных последователей выделяются аргентинец Л.Лугонес (1874-1938), автор сборника Золотые горы (1897), колумбиец Х.А.Сильва (1865-1896), боливиец Р.Хаймес Фрейре (1868-1933), создавший этапную для всего движения книгу Варварская Касталия (1897), уругвайцы Дельмира Агустини (1886-1914) и Х.Эррера-и-Рейссиг (1875-1910), мексиканцы М.Гутьеррес Нахера (1859-1895), А.Нерво (1870-1919) и С.Диас Мирон (1853-1934), перуанцы М.Гонсалес Прада (1848-1919) и Х.Сантос Чокано (1875-1934), кубинец Х.дель Касаль (1863-1893). Лучшим образцом модернистской прозы стал роман Слава дона Рамиро (1908) аргентинца Э.Ларетты (1875-1961). В бразильской литературе новое романтическое самосознание нашло высшее выражение в поэзии А.Гонсалвиса Диаса (1823-1864). Крупнейшим представителем реалистического романа второй половины 19 в. стал Ж.Машшаду де Ассис (1839-1908). Глубокое влияние парнасской школы в Бразилии сказалось в творчестве поэтов А.ди Оливейры (1859-1927) и Р.Коррейи (1859-1911), а влиянием французского символизма отмечена поэзия Ж.да Крус-и-Соузы (1861-1898). При этом бразильский вариант модернизма радикально отличается от испаноамериканского. Бразильский модернизм зародился в начале 1920-х годов на скрещении национальных социокультурных концепций с авангардными теориями. Основателями и духовными лидерами этого движения стали М.ди Андради (1893-1945) и О.ди Андради (1890-1954). Глубокий духовный кризис европейской культуры на рубеже веков заставил многих художников обратиться к странам "третьего мира" в поисках новых ценностей. Латиноамериканские писатели, жившие в Европе, впитали и широко распространили эти тенденции, которые во многом определили характер их творчества после возвращения на родину и развитие новых литературных направлений в Латинской Америке. Чилийская поэтесса Габриэла Мистраль (1889-1957) первая из латиноамериканских литераторов получила Нобелевскую премию (1945). Однако на фоне латиноамериканской поэзии первой половины 20 в. ее лирика, простая тематически и по форме, воспринимается скорее как исключение. С 1909, когда Л.Лугонес опубликовал сборник Сентиментальный лунарий, развитие латиноамериканской поэзии пошло совершенно иным путем. В соответствии с основополагающим принципом авангардизма искусство рассматривалось как творение новой реальности и противополагалось миметическому (т.е. подражательному) отражению действительности. Эта идея составила стержень креасьонизма - направления, созданного чилийцем В.Уйдобро (1893-1948) после его возвращения из Парижа. Самым известным чилийским поэтом стал П.Неруда (1904-1973), лауреат Нобелевской премии (1971). В Мексике поэты, близкие к авангардизму, - Х.Торрес Бодет (р. 1902), Х.Горостиса (1901-1973), С.Ново (р. 1904) и др., - группировались вокруг журнала "Контемпоранеос" (1928-1931). В середине 1930-х годов заявил о себе величайший мексиканский поэт 20 в. О.Пас (р. 1914), лауреат Нобелевской премии (1990). В философской лирике, построенной на свободных ассоциациях, синтезированы поэтика Т.С.Элиота и сюрреализм, индейская мифология и восточные религии. В Аргентине авангардные теории воплотились в движении ультраистов, видевших в поэзии набор броских метафор. Одним из зачинателей и крупнейшим представителем этого течения был Х.Л.Борхес (1899-1986). На Антильских островах пуэрториканец Л.Палес Матос (1899-1959) и кубинец Н.Гильен (1902-1989) встали во главе негризма - общеконтинентального литературного течения, призванного выявить и утвердить афроамериканский пласт латиноамериканской культуры. На авангардистской основе формировалось творчество одного из наиболее самобытных латиноамериканских поэтов 20 в. - перуанца С. Вальехо (1892-1938). От первых книг - Черные герольды (1918) и Трильсе (1922) - до сборника Человечьи стихи (1938), опубликованного посмертно, его лирика, отмеченная чистотой формы и глубиной содержания, выражала болезненное ощущение потерянности человека в современном мире, скорбное чувство одиночества, находящее утешение лишь в братской любви, сосредоточенность на темах времени и смерти. Наиболее значительными представителями бразильского постмодернизма являются поэты К.Д.ди Андради, М.Мендеш, Сесилиа Мейрелеш, Ж.ди Лима, А.Фр.Шмидт и В.ди Мораеш. Во второй половине 20 в. в Латинской Америке получает широкое развитие социально ангажированная поэзия. Ее лидером можно считать никарагуанца Э.Карденаля. В русле поэзии протеста работали и другие известные современные поэты: чилийцы Н.Парра и Э.Лин, мексиканцы Х.Э.Пачеко и М.А.Монтес де Ока, кубинец Р.Ретамар, Р.Дальтон из Сальвадора и О.Рене Кастильо из Гватемалы, перуанец Х.Эро и аргентинец Фр.Урондо. С распространением авангардизма в 1920-е годы латиноамериканская драматургия ориентировалась на основные европейские театральные тенденции. Аргентинец Р.Арльт (1900-1942) и мексиканец Р.Усигли написали ряд пьес, в которых явственно сквозило влияние европейских драматургов, в частности Л.Пирандело и Дж.Б.Шоу. Позже в латиноамериканском театре преобладало влияние Б.Брехта. Из современных латиноамериканских драматургов выделяются Э.Карбальидо из Мексики, аргентинка Грисельда Гамбаро, чилиец Э.Вольфф, колумбиец Э.Буэнавентура и кубинец Х.Триана. Региональный роман, развивавшийся в первой трети 20 в., был сосредоточен на изображении местной специфики - природа, гаучо, латифундисты, провинциального масштаба политики и т.п.; либо он воссоздавал события национальной истории (например, события Мексиканской революции). Крупнейшими представителями этого направления были уругваец О.Кирога (1878-1937) и колумбиец Х.Э.Ривера (1889-1928), описавшие жестокий мир сельвы; аргентинец Р.Гуиральдес (1886-1927), продолжатель традиций гаучистской литературы; знаменитый венесуэльский прозаик Р.Гальегос (1884-1969) и зачинатель мексиканского романа революции М.Асуэла (1873-1952). Наряду с регионализмом в первой половине 19 в. развивался индихенизм - литературное направление, призванное отразить современное состояние индейских культур и особенности их взаимодействия с миром белых людей. Самыми представительными фигурами испаноамериканского индихенизма были эквадорец Х.Икаса (1906-1978), автор известного романа Уасипунго (1934), перуанцы С.Алегрия (1909-1967), создатель романа В большом и чуждом мире (1941), и Х.М.Аргедас (1911-1969), отразивший ментальность современных кечуа в романе Глубокие реки (1958), мексиканка Росарио Кастельянос (1925-1973) и лауреат Нобелевской премии (1967) гватемальский прозаик и поэт М.А.Астуриас (1899-1974). Начиная с 1940-х годов существенное влияние на латиноамериканских писателей начали оказывать Ф.Кафка, Дж.Джойс, А.Жид и У.Фолкнер. Однако в латиноамериканской литературе формальные эксперименты сочетались с социальной проблематикой, а иногда с открытой политической ангажированностью. Если регионалисты и индихенисты предпочитали изображать сельскую среду, то в романах новой волны преобладает городской, космополитический фон. Аргентинец Р.Арльт показал в своих произведениях внутреннюю несостоятельность, подавленность и отчужденность горожанина. Та же мрачная атмосфера царит в прозе его соотечественников - Э.Мальеа (р. 1903) и Э.Сабато (р. 1911), автора романа О героях и могилах (1961). Безрадостную картину городской жизни рисует уругваец Х.К.Онетти (1909-1994) в романах Колодец (1939), Краткая жизнь (1950), Хунта скелетов (1965). Х.Л.Борхес, один из самых знаменитых писателей современности, погрузился в самодостаточный метафизический мир, созданный игрой логики, сплетением аналогий, противоборством идей упорядоченности и хаоса. Во второй половине 20 в. латиноамериканская литература предъявила невероятное богатство и разнообразие художественной прозы. В своих рассказах и романах аргентинец Х.Кортасар (1924-1984) исследовал границы реальности и фантазии. Перуанец М.Варгас Льоса (р. 1936) выявлял внутреннюю связь латиноамериканской коррупции и насилия с "мачистским" комплексом (исп. macho - самец, "настоящий мужчина"). Мексиканец Х.Рульфо (1918-1986), один из крупнейших писателей этого поколения, в сборнике рассказов Равнина в огне (1953) и повести Педро Парамо (1955) вскрыл глубокий мифологический субстрат, определяющий современную действительность. Исследованию национального характера посвятил свои произведения всемирно известный мексиканский романист К.Фуэнтес (р. 1929). На Кубе Х.Лесама Лима (1910-1978) воссоздал процесс художественного творчества в романе Рай (1966), тогда как А.Карпентьер (1904-1980), один из зачинателей "магического реализма", в романе Век Просвещения (1962) соединил французский рационализм с тропической чувственностью. Но самым "магическим" из латиноамериканских писателей по праву считается автор знаменитого романа Сто лет одиночества (19 67) колумбиец Г.Гарсия Маркес (р. 1928), лауреат Нобелевской премии 1982. Широкую известность приобрели такие латиноамериканские романы, как Предательство Риты Хейворт (1968) аргентинца М.Пуига (р. 1932), Три грустных тигра (1967) кубинца Г.Кабреры Инфанте, Непристойная птица ночи (1970) чилийца Х.Доносо (р. 1925) и др. Наиболее интересное произведение бразильской литературы в жанре документальной прозы - книга Сертаны (1902), написанная журналистом Э.да Кунья (1866-1909). Современную художественную прозу Бразилии представляют Ж.Амаду (р. 1912), создатель множества региональных романов, отмеченных глубоким чувством сопричастности социальным проблемам; Э.Верисиму (1905-1975), отразивший городскую жизнь в романах Перекрестки (1935) и Остается только молчание (1943); и крупнейший бразильский писатель 20 в. Ж.Роза (1908-1968), который в своем знаменитом романе Тропы большого сертана (1956) разработал особый художественный язык для передачи психологии обитателей обширных бразильских полупустынь. Из других бразильских романистов следует упомянуть Ракел ди Кейрош (Три Марии, 1939), Кларис Лиспектор (Час звезды, 1977), М.Соуза (Галвеш, Император Амазонии, 1977) и Нелиду Пиньон (Тепло вещей, 1980).
ЛИТЕРАТУРА
Легенды и сказки индейцев Латинской Америки. М., 1962 Поэзия гаучо. М., 1964 История литератур Латинской Америки, тт. 1-3. М., 1985-1994
Кутейщикова В.Н. Роман Латинской Америки в ХХ в. М., 1964 Формирование национальных литератур в Латинской Америке. М., 1970 Мамонтов С. Испаноязычная литература стран Латинской Америки в ХХ веке. М., 1972 Торрес-Риосеко А. Большая латиноамериканская литература. М., 1972 Поэзия Латинской Америки. М., 1975 Художественное своеобразие литератур Латинской Америки. М., 1976 Флейта в сельве. М., 1977 Созвездие лиры: Избранные страницы латиноамериканской лирики. М., 1981 Латинская Америка: Литературный альманах, вып. 1-6; Литературная панорама, вып. 7. М., 1983-1990 Латиноамериканская повесть, тт. 1-2. М., 1989 Книга песчинок: Фантастическая проза Латинской Америки. Л., 1990 Механизмы культурообразования в Латинской Америке. М., 1994 Iberica Americans. Тип творческой личности в латиноамериканской культуре. М., 1997 Кофман А.Ф. Латиноамериканский художественный образ мира. М., 1997

Энциклопедия Кольера. - Открытое общество . 2000 .

Смотреть что такое "ЛАТИНОАМЕРИКАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА" в других словарях:

Литература стран Латинской Америки, образующих единый языково культурный регион. Возникновение её относится к 16 в., когда в ходе колонизации на континенте распространился язык завоевателей (в большинстве стран испанский, в Бразилии… … Большая советская энциклопедия

Философская мысль стран Латинской Америки. Особенностью латиноамериканской философии является её периферийный характер. После Конкисты появился сам феномен Латинской (испаноязычной) Америки, сформировались центры европейской образованности и были … Википедия

Латиноамериканская Ассоциация свободной торговли - (ЛАСТ; Asociación Latinoamericana de Libre Comercio), в 1960—80 торгово экономическое объединение, в которое входили Мексика, Аргентина, Боливия, Бразилия, Венесуэла, Колумбия, Парагвай, Перу, Уругвай, Чили и Эквадор. Рассматривалось как… …

Латиноамериканская Конфедерация профсоюзов - (Confederación Sindical Latinoamericana), объединение профсоюзов ряда стран Латинской Америки (1929—36), примыкавшее к Красному интернационалу профсоюзов. Создано 18—26 мая 1929 в Монтевидео (Уругвай) на съезде прогрессивных профсоюзов… … Энциклопедический справочник «Латинская Америка»

Наука и культура. Литература - Развивается главным образом на испанском, португальском, французском и английском языках (об англоязычной литературе стран Карибского бассейна см. Вест Индская литература и разделы Литература в статьях о соответствующих странах Латинской Америки) … Энциклопедический справочник «Латинская Америка»

Колумбия. Литература - Литература развивается на испанском языке. Культура индейских племён на территории современной К. была уничтожена испанскими колонизаторами в XVI в. Фольклор этих племён (в основном народные песни на местных индейских языках) сохранился лишь в… … Энциклопедический справочник «Латинская Америка»

АРГЕНТИНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА - АРГЕНТИНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, литература аргентинского народа. Развивается на испанском языке. Литературные памятники индейских племен, населявших Аргентину, не сохранились. В литературе колониального периода (начало XVI — начало XIX вв.) заметно … Литературный энциклопедический словарь

Аргентина. Литература - Литература А. развивается на испанском языке Фольклор и литературные памятники индейских племён, населявших А., не сохранились. Литература колониального периода (начало XVI начало XIX вв.) представлена поэмой «Паломник в Вавилоне» Л. де Техеды… … Энциклопедический справочник «Латинская Америка» , . В первом томе читатель встретиться с такими выдающими мастерами, как кубинец Алехо Карпентьер, мексиканец Хуан Рульфо, бразилец Жоржи Амаду, аргентинец Эрнесто Сабато и Хулио Кортасар и др.…

• История зарубежной литературы второй половины ХХ века , Вера Яценко. В учебнике на основе литературоведческого анализа представлены основные направления зарубежной литературы второй половины ХХ в. Это: экзистенциализм (Ж.-П. Сартр,А. Камю, Т. Уайлдер);… электронная книга

Зарубежная литература ХХ века. 1940–1990 гг.: учебное пособие Лошаков Александр Геннадьевич

Тема 9 Феномен «новой» латиноамериканской прозы

Феномен «новой» латиноамериканской прозы

В первые десятилетия ХХ века Латинская Америка воспринималась европейцами как «континент поэзии». Ее знали как родину блестящих поэтов-новаторов никарагуанца Рубена Дарио (1867–1916), выдающихся чилийских поэтов Габриэлы Мистраль (1889–1957) и Пабло Неруды (1904–1973), кубинца Николаса Гильена (1902–1989) и др.

В отличие от поэзии, проза Латинской Америки долгое время внимания зарубежного читателя не привлекала; и хотя в 1920– 1930-х годах уже сложился оригинальный латиноамериканский роман, мировую известность он получил далеко не сразу. Писатели, создававшие первую в литературе Латинской Америки романную систему, сосредоточивали свое внимание на социальных конфликтах и проблемах локального, узконационального значения, обличали общественное зло, социальную несправедливость. «Рост индустриальных центров и классовых противоречий в них способствовал "политизации" литературы, ее повороту к острым общественным проблемам национального бытия и появлению таких неизвестных в латиноамериканской литературе XIX века жанров, как шахтерский роман (и рассказ), пролетарский роман, социальный и городской роман» [Мамонтов 1983: 22]. Общественно-социальная, политическая проблематика стала определяющей для творчества многих крупных прозаиков. Среди них – Роберто Хорхе Пайро (1867–1928), стоящий у истоков современной аргентинской литературы; чилийцы Хоакин Эдвардс Бельо (1888–1969) и Мануэль Рохас (1896–1973), писавшие о судьбах обездоленных соотечественников; боливиец Хайме Мендоса (1874–1938), который создал первые образцы так называемой шахтерской литературы, весьма характерной для последующей андской прозы, и др.

Сформировалась и такая особая разновидность жанра, как «роман земли», в котором, по общепринятому мнению, отчетливее всего обнаружилось художественное своеобразие латиноамериканской прозы. Характер действия здесь «целиком определялся господством естественной среды, в которой протекали события: тропическая сельва, плантации, льяносы, пампа, шахты, горные деревни. Природная стихия становилась центром художественного универсума, и это вело к "эстетическому отрицанию" человека <…>. Мир пампы и сельвы был замкнут: законы его жизни почти не соотносились со всеобщими законами жизни человечества; время в этих произведениях оставалось сугубо "местным", не сопряженным с историческим движением всей эпохи. Незыблемость зла казалась абсолютной, жизнь – статичной. Так сам характер сотворенного писателем художественного мира предполагал беспомощность человека перед лицом естественных и социальных сил. Человек был вытеснен из центра художественной вселенной на ее периферию» [Кутейщикова 1974: 75].

Важный момент в литературе данного периода – отношение писателей к индейскому и африканскому фольклору как к исконному элементу национальной культуры подавляющего большинства стран Латинской Америки. Авторы романов зачастую обращались к фольклору в связи с постановкой социальных проблем. Так, например, И. Тертерян отмечает: «…бразильские писатели-реалисты 30-х годов, и особенно Жозе Линс до Рего в пяти романах "Цикла о сахарном тростнике", рассказали о многих поверьях бразильских негров, описали их праздники, ритуалы макумбы. Для Линса до Рего верования и обычаи негров – одна из сторон социальной действительности (наряду с трудом, отношениями хозяев и батраков и т. п.), которую он наблюдает и исследует» [Тертерян 2004: 4]. Для некоторых прозаиков фольклор, напротив, был исключительно областью экзотики и волшебства, особым миром, дистанцированным от современной жизни с ее проблемами.

К всеобщей гуманистической проблематике авторы «старого романа» выйти так и не смогли. К середине столетия стало очевидным, что существующая художественная система требует обновления. Позже Габриэль Гарсиа Маркес скажет о романистах этого поколения: «Они хорошо перепахали землю, чтобы те, кто придет потом, смогли посеять».

Обновление латиноамериканской прозы начинается с конца 1940-х годов. «Исходными точками» этого процесса принято считать романы гватемальского писателя Мигеля Анхеля Астуриаса («Сеньор Президент», 1946) и кубинца Алехо Карпентьера («Царство земное», 1949). Астуриас и Карпентьер раньше других писателей ввели в повествование фольклорно-фантастический элемент, начали свободно обращаться с повествовательным временем, попытались осмыслить судьбу собственных народов, соотнося национальное с общемировым, сегодняшнее с прошлым. Они считаются родоначальниками «магического реализма» – «самобытного течения, представляющего собой с точки зрения содержания и художественной формы определенный способ видения мира, опирающийся на народно-мифологические представления. Это некий органический сплав действительного и вымышленного, повседневного и сказочного, прозаического и чудесного, книжного и фольклорного» [Мамонтов 1983: 28].

В то же время в работах таких авторитетных исследователей латиноамериканской литературы, как И. Тертерян, Е. Белякова, Е. Гаврон, обосновывается тезис о том, что приоритет в создании «магического реализма», раскрытии латиноамериканского «мифологического сознания» принадлежит Жоржи Амаду, который уже в ранних своих произведениях, в романах первого байянского цикла – «Жубиаба» (1935), «Мертвое море» (1936), «Капитаны песка» (1937), а позже в книге «Луис Карлос Престес» (1951) – соединил фольклор и быт, прошлое и настоящее Бразилии, перенес легенду на улицы современного города, услышал ее в гуле повседневности, смело использовал фольклор для раскрытия духовных сил современного бразильца, прибегнул к синтезу таких разнородных начал, как документальность и мифологичность, сознание индивидуальное и народное [Тертерян 1983; Гаврон 1982: 68; Белякова 2005].

В предисловии к роману «Царство земное» Карпентьер, излагая свою концепцию «чудесной реальности», писал о том, что многокрасочная действительность Латинской Америки представляет собой «реальный мир чудесного» и надо лишь суметь отобразить его в художественном слове. Чудесны, по мысли Карпентьера, «девственность природы Латинской Америки, особенности исторического процесса, специфика бытия, фаустианский элемент в лице негра и индейца, само открытие этого континента, по сути недавнее и оказавшееся не просто открытием, но откровением, плодотворное смешение рас, ставшее возможным только на этой земле» [Карпентьер 1988: 35].

«Магический реализм», позволивший радикально обновить латиноамериканскую прозу, способствовал расцвету романного жанра. Главную задачу «нового романиста» Карпентьер видел в том, чтобы создать эпический образ Латинской Америки, в котором соединились бы «все контексты действительности»: «политический, социальный, расовый и этнический, фольклор и обряды, архитектура и свет, специфика пространства и времени». «Сцементировать, скрепить все эти контексты, – писал Карпентьер в статье «Проблематика современного латиноамериканского романа», – поможет "бурлящая человеческая плазма", а значит, история, народное бытие». Спустя двадцать лет похожую формулу «тотального», «интегрирующего» романа, который «заключает договор не с какой-либо одной из сторон действительности, а с действительностью в целом», предложил Маркес. Программу «реально-чудесного» он блестяще реализовал в своей главной книге – романе «Сто лет одиночества» (1967).

Таким образом, основополагающими принципами эстетики латиноамериканского романа на новом этапе его развития становятся полифонизм восприятия реальности, отказ от догматизированной картины мира. Существенно и то, что «новым» романистам, в отличие от их предшественников, интересны психология, внутренние конфликты, индивидуальная судьба личности, которая переместилась теперь в центр художественного универсума. В целом же новая латиноамериканская проза «являет собой пример сочетания самых разнообразных элементов, художественных традиций и методов. В ней миф и реальность, достоверность фактографии и фантазия, социальный и философский аспекты, политическое и лирическое начала, "частное" и "общее" – все это слилось в одно органическое целое» [Белякова 2005].

В 1950-1970-х годах новые тенденции латиноамериканской прозы получили дальнейшее развитие в творчестве таких крупных писателей, как бразилец Жоржи Амаду, аргентинцы Хорхе Луис Борхес и Хулио Кортасар, колумбиец Габриэль Гарсиа Маркес, мексиканец Карлос Фуэнтес, венесуэлец Мигель Отера Сильва, перуанец Марио Варгас Льоса, уругваец Хуан Карлос Онетти и многих других. Благодаря этой плеяде писателей, которых называют творцами «нового латиноамериканского романа», проза Латинской Америки быстро приобрела широкую известность во всем мире. Эстетические открытия, сделанные латиноамериканскими прозаиками, повлияли на западноевропейский роман, который переживал кризисные времена и к моменту латиноамериканского бума, начавшегося в 1960-х, находился, по мнению многих литераторов и критиков, на грани «гибели».

Литература Латинской Америки продолжает успешно развиваться и до настоящего времени. Нобелевской премией были отмечены Г. Мистраль (1945), Мигель Астуриас (1967), П. Неруда (1971), Г. Гарсиа Маркес (1982), поэт и философ Октавио Пас (1990), прозаик Жозе Сарамаго (1998).

Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Мировая художественная культура. XX век. Литература автора Олесина Е

Феномен игры Универсальная категория жизни Игра так же, как и миф, вызывает у философов, культурологов, психологов, писателей XX в. пристальный интерес. В исследованиях анализируется роль игры в жизнедеятельности человека и ее значение для общества, для культуры (Э. Берн,

Из книги Эссе автора Шаламов Варлам

Феномен «русского литературного зарубежья» Час безземельных братств. Час мировых сиротств. М. И. Цветаева. Есть час на те слова…

Из книги Баскервильская мистерия автора Клугер Даниэль

<О «новой прозе»> Черновые наброски эссе «О прозе». В новой прозе - кроме Хиросимы, после самообслуживания в Освенциме и Серпантинной на Колыме, после войн и революций все дидактическое отвергается. Искусство лишено права на проповедь. Никто не может, не имеет права

Из книги Повести о прозе. Размышления и разборы автора Шкловский Виктор Борисович

Из книги История русской литературы XIX века. Часть 1. 1800-1830-е годы автора Лебедев Юрий Владимирович

Из книги Простодушное чтение автора Костырко Сергей Павлович

Художественный феномен Пушкина. Как мы уже отмечали, необходимым условием для вступления новой русской литературы в зрелую фазу ее развития являлось формирование литературного языка. До середины XVII века таким языком в России был церковнославянский. Но с «Жития

Из книги Теорія літератури автора Павлычко Соломия

Феномен Рышарда Капущинского Рышард Капущинский. Император. Шахиншах/ Перевод с польского С. И. Ларина. М.: Европейские издания, 2007 Выход под одной обложкой двух книг, уже ставших новейшей классикой, – «Императора» и «Шахиншаха» (впервые на русском языке) – дает нам повод

Из книги Феномен фантастики автора Снегов Сергей Александрович

Невроз як феномен культури fin de si?cle Європейська культура зламу віків була невротичною. Невроз у цей період став у ній майже вимогою, необхідною частиною модерності. Невроз сприймався як вираз декадансу, самої новітньої цивілізації. Особливо це стосується французької

Из книги Массовая литература XX века [учебное пособие] автора Черняк Мария Александровна

Сергей Снегов ФЕНОМЕН ФАНТАСТИКИ Имя Сергея Александровича Снегова не нуждается в рекомендациях. Любителям русской фантастики хорошо известны его произведения, роман «Люди как боги» стал культовым не для одного поколения читателей. Недавно, разбирая архив ВТО МПФ, я

Из книги Зарубежная литература ХХ века. 1940–1990 гг.: учебное пособие автора Лошаков Александр Геннадьевич

Феномен женской беллетристики «Почему женскую прозу и издатели, и критики вольно или невольно огораживают изящным заборчиком? – задает вопрос критик О. Славникова. – Вовсе не потому, что дамы пишут слабее мужчин. Просто в этой литературе вторичных признаков все-таки

Из книги М.Горбачев как феномен культуры автора Вацуро Вадим Эразмович

«Магический реализм» в латиноамериканской прозе (План коллоквиума) I. Социально-исторические и эстетические предпосылки латиноамериканского бума в послевоенной Европе.1. Особенности исторического пути развития Латинской Америки и национальное самоутверждение

Из книги Статьи разных лет автора Вацуро Вадим Эразмович

Тема 10 Постмодернизм как эстетический феномен современной литературы (Коллоквиум) ПЛАН КОЛЛОКВИУМАI. Постмодернизм как феномен культуры последней трети ХХ века.1. Понятие «постмодернизм» в современной науке.1.1. Постмодернизм – ведущее направление современной

Из книги 100 великих литературных героев [с иллюстрациями] автора Еремин Виктор Николаевич

М. Горбачев как феномен культуры «…Мне кажется, что пора снять ореол какой-то святости, мученичества и величия с фигуры Горбачева. Это заурядный партийный работник, в силу обстоятельств попавший в историю и содействовавший развалу огромного советского государства.

Из книги Синтез целого [На пути к новой поэтике] автора Фатеева Наталья Александровна

Из книги автора

Герои латиноамериканской литературы Дона Флор Жила в Баии молодая, уважаемая всеми соседями женщина, хозяйка кулинарной школы для будущих невест «Вкус и искусство» дона Флорипедес Пайва Гимараэнс, или проще – дона Флор. Была она замужем за распутником, картежником и

Из книги автора

Глава 2. ФЕНОМЕН НАБОКОВСКОЙ ПРОЗЫ[**]

Перескочим на другую не менее талантливую литературу — латиноамериканскую. Издание The Telegraph создало подборку из 10 лучших романов писателей с Латинской Америки и произведений, действие которых там происходит. Подборка действительно стоит летнего прочтения. Кого из авторов вы уже читали?

Грэм Грин «Сила и слава» (1940)

На этот раз роман британского писателя Грэма Грина о католическом священнике в Мексике в 1920-30-х годах. Тогда же в стране происходили жестокие гонения католической церкви военной организацией «Красные рубашки». Главный герой вопреки приказу власти под страхом расстрела без суда и следствия продолжает ходить глухими селами (в одной из них живет его жена с его ребенком), служить мессы, крестить, исповедовать и причащать своих прихожан. В 1947-м роман экранизировал Джон Форд.

Эрнесто Че Гевара «Дневники мотоциклиста» (1993)

История о том, как молодой Че Гевара, 23-летний студент медицинского отправляется из Аргентины на мотоцикле в путешествие. Возвращается уже как человек с миссией. По словам дочери, оттуда он вернулся еще более чувствительным к проблемам Латинской Америки. Путешествие длилось девять месяцев. За это время он преодолел восемь тысяч километров. Кроме мотоцикла, передвигался на лошадях, пароходе, пароме, автобусе и автостопом. Книга представляет собой историю путешествия-познания-самого-себя.

Октавио Пас «Лабиринт одиночества» (1950)

«Одиночество — это глубинный смысл человеческого бытия», — писал мексиканский поэт Октавио Пас в этом известном сборнике стихов. «Человек — это всегда тоска и поиск причастности. Поэтому каждый раз, чувствуя себя человеком, мы чувствуем отсутствие другого, чувствуем себя одинокими.» И еще много прекрасных и глубоких вещей об одиночестве осмыслил Пас и превратил их в стихи.

Исабель Альенде «Дом духов» (1982)

Замысел этого романа в Исабель Альенде появился тогда, когда она получила известие о том, что ее 100-летний дедушка умирает. Она решила написать ему письмо. Это письмо и стал рукописью дебютного романа «Дом духов». В нем романистка создала историю Чили на примере семейной саги через истории женских героин. «В пять лет» , — говорит Альенде — я уже была феминисткой, но никто не знал этого слова в Чили». Этот роман написан в лучших традициях магического реализма. Перед тем как стать бестселлером в мире, от него отказались несколько издателей.

Пауло Коэльо «Алхимик» (1988)

Книга, которая попала в Книгу рекордов Гиннеса за количество переводов современного автора. Аллегорический роман бразильского писателя рассказывает о путешествии Андалузского пастуха в Египет. Главная идея книги — если очень чего-то сильно хотеть, то это произойдет.

Роберто Боланьо «Дикие детективы» (1998)

«Родился в 1953-м, году, когда умерли Сталин и Дилан Томас», — писал в биографии Боланьо. Это история о поисках мексиканского поэта 1920-х годов двумя другими поэтами — Артуро Боланьо (прототип автора) и мексиканским Улиссом Лимой. За него чилийский автор получил премию Ромуло Гальегоса.

Лаура Эскивель «Как вода для шоколада» (1989)

«Все мы рождаемся с коробкой спичек внутри, а так как мы не можем их зажигать сами, то нуждаемся, как это происходит во время эксперимента, в кислороде и в пламени свечи», — пишет Эскивель в этой очаровательной и реалистической мексиканской мелодраме. Главная особенность произведения в том, что эмоции главной героини Титы попадают во все вкусные блюда, которые она готовит.