• Автор - Александр Николаевич ОСТРОВСКИЙ
  
• Режиссёр-постановщик - Евгений ЛАНЦОВ
  
• Художник-постановщик - Анна ФЕДОРОВА
  
• Авторская интерпретация музыки П. И. Чайковского - Лариса КАЗАКОВА
  

Продолжительность спектакля: 3 часа (с одним антрактом)

Провинциальный актёр-трагик Несчастливцев, совершая традиционный маршрут русских антрепризных артистов из «Керчи в Вологду», неожиданно для себя вдруг оказывается неподалёку от имения своей тётушки Раисы Павловны Гурмыжской. Его незапланированный визит в поместье дальней родственницы совпадает с судьбоносным решением помещицы распродать лес. Мотивы такого легкомысленного поведения Гурмыжской - распродажа недвижимости - становятся интригой для всех обитателей её поместья, да и всей округи. Несчастливцев, скрывая свою реальную роль в жизни и играя благородного состоятельного родственника, со всей мощью своего трагического темперамента внедряется в гущу событий, но создаёт лишь нелепые ситуации, не понимая, насколько смешон его «благородный герой» в условиях реальности, а не сцены. Так Театр встречается с Жизнью в которой уже размыты границы моральных устоев, где пахнет шальными деньгами, а на смену непререкаемым идеалам пришли чёрствость, трезвый эгоизм, грубая корысть и похотливая распущенность. Театр встречается с той самой жизнью, отражением которой он должен являться. Узнают ли они друг друга? Комедия…

Евгений Ланцов (режиссер-постановщик спектакля): « Удивительный драматург Островский. Добрый. Искренний. Настоящий. Ценю его безмерно, и столь же безмерно благодарен театру за возможность встретиться с ним. Автор этот настолько любит всех своих героев, что не роняет их достоинства, и пусть даже порой поступает с ними жестоко, но лишь из глубокого желания преобразить героя, сделать его лучше, чем он сам о себе думает. При всей многогранности, при всей своей сложносочинённой структуре, пьеса «Лес» очень проста. Она про то, как театр вдруг встречается с жизнью подобно тому, как зеркало встречается с лицом.

Несчастливцев - большой трагический артист - насквозь пропитанный сыгранными когда-то ролями настоящих героев с горячим сердцем, благородными идеями и чистыми помыслами - попадает в имение богатой родственницы Гурмыжской. Со всей мощью своего темперамента он вторгается в гущу событий, совершенно не понимая, насколько смешон его «настоящий герой» в условиях реальности, а не сцены…

Итак, театр и жизнь встречаются, но узнаю т ли они при этом друг друга? Собственно, в этом и комедия. Комедия всей нашей жизни».

Классическая пьеса Александра Островского «Лес» была поставлена Кириллом Серебрянниковым в МХТ им. Чехова в 2004 году. «Самая смешная» постановка именитого режиссера посвящена «Советскому Театру и Всеволоду Мейерхольду». И возможно именно поэтому действие спектакля разворачивается в 70-е годы прошлого столетия.

Спектакль «Лес» в МХТ им. Чехова в постановке Кирилла Серебрянникова не теряет популярности. Режиссеру удалось создать органичный актерский ансамбль, в который вошли не только именитые мэтры сцены, но и недавние выпускники:

• Анастасия Скорик;
• Ксения Теплова;
• Александр Молочников;
• Евгения Добровольская;
• Янина Колесниченко;
• Наталья Тенякова;
• Галина Киндинова;
• Раиса Максимова;
• Олег Тополянский;
• Олег Мазуров;
• Дмитрий Назаров;
• Авангард Леонтьев.

Кирилл Серебрянников показывает, что цена свободы меряется в денежном эквиваленте во все времена. Любовь легко покупается и продается. Сюжет спектакля МХАТ прост и знаком многим зрителям. Немолодая обеспеченная дама влюбляется в мальчишку (Александр Молочников) и делает все, чтобы устроить свое женское счастье. Она избавляется от «бедных родственников» и устраивает свадьбу. Спектакль МХТ «Лес» интересен не столько оригинальностью сюжета, сколько обстоятельствами, в который он помещен.

«Лес», как спектакль, практически не отличается от оригинального текста. Однако действие здесь разворачивается в доме партийной дамы Гурмыжской Раисы Павловны (Наталья Тенякова), женщины, которая вершит судьбы многих людей. Она живет в интерьерах, срисованных с иностранных журналов, держит горничных, одежду шьет исключительно у портних. Являясь королевой собственного женского царства, она является не только благодетельницей, но и законодательницей моды. Рядом с ней ее верные подружки. К слову, многие мужские роли в постановке стали женскими.

Спектакль «Лес» разбит на эпизоды, которые больше похожи на трюки в кабаре. Аксюша (Анастасия Скорик, Ксения Теплова) в образе ангела летает над сценой, невеста Гурмыжская напоминает Пугачеву, Счастливцев (Авангард Леонтьев) и Несчастливцев (Дмитрий Назаров) ведут философские разговоры в пивной. Разбитый на номера спектакль в итоге сливается в единое полотно, показывая абсурд того времени с громкими речами партийных работников и пустыми полками в магазинах.

В спектакле «Лес» МХАТ им. Чехова много атрибутов знакомого многим Советского времени: радиола, хрустальные люстры, большие деревянные шкатулки для сбережений, фотообои (сценография - Николай Симонов). Особое место в спектакле МХАТ занимают костюмы, над которыми работал режиссер в паре с художником Евгенией Панфиловой. Несмотря на сохраненный оригинальный текст пьесы Островского, персонажи благодаря внешнему антуражу выглядят органично и узнаваемо. Именно таких обеспеченных барышень мы часто видели в Советское время на улицах Москвы.

В качестве музыкального оформления в спектакле МХАТ звучат песни Высоцкого, португальские и французские мелодии. На сцене также появляется детский хор, который придает атмосфере «Леса» логическую стилистическую завершенность. Музыкальным руководителем спектакля выступил Василий Немирович-Данченко.

Купить билеты на спектакль «Лес»

Приобрести билеты на спектакль «Лес», который играется на главной сцене театра им. Чехова вы можете, обратившись в нашу компанию. Многолетний опыт позволяет нам решать любые вопросы, связанные с заказом и доставкой билетов в ведущие театры Москвы и Санкт-Петербурга. Речь идет не только о репертуарных постановках, но и премьерных показах. Поход в МХТ станет приятнее, если вы избавите себя от поиска билетов в кассах города, и воспользуетесь услугами нашей компании.

Приобретение билетов на легендарный спектакль «Лес» в постановке Кирилла Серебрянникова не отнимет много времени и сил, если вы обратитесь к нам за помощью:

• На сайте компании вы найдете большой выбор билетов на все репертуарные спектакли МХАТ. Вы узнаете о режиссерах-постановщиках и актерах труппы, прочитаете интересную информацию о создании спектаклей.
• Оформление и покупка билетов на спектакль «Лес» на нашем сайте происходит очень быстро: достаточно заполнить заявку, оплатить заказ и дождаться курьера доставки.
• Способ оплаты выбирает покупатель, все возможные варианты указаны на сайте.
• При покупке билета на постановки МХАТ, бесплатная доставка по Москве и Санкт-Петербургу оформляется автоматически: сообщите адрес и подходящее время.
• «Лес» в постановке МХАТ могут посмотреть не только жители столицы. Доставка билетов на спектакль возможна и за пределы города (от 300 рублей).
• Наши консультанты внимательно относятся к каждому заказу, они с удовольствием помогут выбрать спектакль, дадут совет по поводу места в зрительном зале, расскажут о текущих скидках и акциях.

• Традиционно лучшими местами в театре МХАТ считается партер. Рекомендуется приобретать билеты на 3-5 ряды, ближе к проходу. С них открывается лучший обзор на сцену.
• Вы также можете обратить внимание на места в амфитеатре, бельэтаже ли балконе. Чтобы впереди сидящие зрители не мешали просмотру спектакля «Лес», лучше выбрать места ближе к сцене.
• Места в ложах являются не только самыми дорогими, но и удобными. Их выбирают те, кто желает провести вечер с семьей или друзьями, уединившись от других зрителей. С ложи спектакль открывается с другой стороны. Зритель будто сам находиться на сцене, является свидетелем всех событий.

Если при покупке билета на спектакль «Лес» у вас возникли вопросы, обратитесь в службу поддержки, где вам помогут определиться с подходящими местами и датой. Помимо этого вы получите полную информацию о репертуаре и ближайших планах прославленного театра, который носит имя Антона Павловича Чехова.

	Фото Юрия Мартьянова Режиссер Серебренников превратил "Лес" в спектакль о женском сексуальном раскрепощении
	Роман Должанский. . Островский в Художественном театре (Коммерсант, 27.12.2004 ). Глеб Ситковский. . "Лес" в МХТ имени Чехова (Газета, 27.12.2004 ). Григорий Заславский. Комедия Островского в МХТ имени Чехова (НГ, 27.12.2004 ). Марина Давыдова. . Под занавес уходящего года Художественный театр разразился самой яркой и запоминающейся премьерой текущего сезона (Известия, 27.12.2004 ). Анна Гордеева. . Кирилл Серебренников поставил в МХТ «Лес» (Время новостей, 27.12.2004 ). Алена Карась. . МХТ им. Чехова показал еще одну пьесу Островского (РГ, 27.12.2004 ). Елена Ямпольская. . "Лес". Основная сцена МХТ, постановка Кирилла Серебренникова (Русский курьер, 28.12.2004 ). Наталия Каминская. . "Лес" А.Н.Островского в МХТ им. А.П.Чехова (Культура, 30.12.2004 ). Олег Зинцов. . "Лес" Островского пророс в советскую эпоху (Ведомости, 11.01.2005). Марина Зайонц. . "Лес" А. Н. Островского, поставленный Кириллом Серебренниковым в МХТ им. Чехова, стал настоящей сенсацией московского театрального сезона (Итоги, 11.01.2005 ).

Лес. МХТ им.Чехова. Пресса о спектакле

Коммерсант , 27 декабря 2004 года

"Лес" стал пущей

Островский в Художественном театре

Первой премьерой МХТ имени Чехова в новом году станет "Лес" Островского в постановке Кирилла Серебренникова. Поскольку первую неделю января газеты отдыхают, театр пригласил журналистов на последний предпремьерный прогон. РОМАНУ ДОЛЖАНСКОМУ показалось, что он увидел целых два спектакля.

Одно из чудес классической русской драматургии, "Лес" Островского написан так, что каждому режиссеру непременно предстоит делать выбор, какую из двух основных сюжетных линий пьесы взять за главную. То ли сосредоточиться на событиях в усадьбе Пеньки, где не первой молодости помещица Гурмыжская торгует лесом, томится по молоденькому Алексису Буланову и в конце концов женит его на себе. То ли укрупнить роли двух странствующих актеров, трагика Несчастливцева и комика Счастливцева, ставших нарицательными персонажами. Собственно говоря, среднестатистическая трактовка "Леса" заключается в коллизии двух миров – дремучего помещичьего болота и вольнице провинциального театра, у двух рыцарей которого нет ни копейки в кармане, но зато не занимать благородства.

Кирилл Серебренников принадлежит к числу режиссеров, знающих толк в броском сценическом жесте, в ярком театральном приеме, в праздничных неожиданностях действия. Но признавать превосходство театральной романтики над пошлостью быта он не согласен – слишком уж много пошлости обычно таится в этой романтизации. Режиссеру как раз гораздо интереснее активными театральными средствами разбираться с бытом, то есть с обществом и его историей. Действие комедии Островского Кирилл Серебренников и художник Николай Симонов перенесли в 70-е годы прошлого века, в советский мир, грезящий о запретной роскоши и мещанском счастье. В тот мир, где "сексуальная революция" не могла быть названа своим настоящим именем, но где свобода страстей вырастала из несвободы правил.

Раиса Павловна Гурмыжская (кстати, и имя у героини Островского какое-то не "островское", а будто бы из советской комедии) живет в одеждах и интерьерах, срисованных с чудом привезенного и зачитанного до дыр подружками немецкого журнала "Некерманн". Вот и сами подружки тут как тут – режиссер резко повысил концентрацию женщин в списке действующих лиц, вместо соседей Уара Кирилловича и Евгения Аполлоновича в "Лесе" появились соседки – Уара Кирилловна и Евгения Аполлоновна (последнюю, кстати, обаятельно и стильно играет ветеран мхатовской труппы Кира Николаевна Головко, в свое время видевшая "Лес" Мейерхольда и игравшая Аксюшу в мхатовском "Лесе" 1948 года). А вместо престарелого слуги Карпа – пара уморительно смешных горничных в крахмальных наколках, точь-в-точь из партийного спецбуфета. Вообще в спектакле немало отчетливо узнаваемых и очень хорошо работающих знаков, деталей и звуков эпохи: хрустальные люстры и радиола, домашние кресла и нехитрые аттракционы с детской площадки, серая сберкнижка в шкатулке и огромные, во всю сцену, фотообои, Лолита Торес и песня Высоцкого под гитару. Плюс детский хор на сцене, придающий всей атмосфере "Леса" не только музыкальный настрой, но и логическую завершенность.

В ностальгическом аду советского детства, в этом "городе женщин" Кирилла Серебренникова зарождается и разрастается неудержимая страсть стареющей дамы к молодому человеку. Режиссер словно разбудил Наталью Тенякову от затянувшейся на годы актерской спячки: она подробно и отважно прослеживает преображение тетки с нелепыми косичками в похотливую, разбитную гетеру в коротком платье и высоких сапогах. Надо видеть, как косит глазами госпожа Тенякова в сторону юноши, занимающегося в трусах и майке домашней гимнастикой. И как необычайно талантливый молодой актер Юрий Чурсин играет иное преображение, из нескладного гадкого утенка в хамоватого домоправителя, тоже надо видеть. В финале Буланов произносит программную речь перед микрофоном и вместе с детьми исполняет хит Пахмутовой и Добронравова "Беловежская пуща". Соседки же, явно вдохновленные примером Гурмыжской, расхватывают подростков-хористов и усаживают их рядом с собой за стол.

Кирилл Серебренников приводит своих героев к счастливому эпилогу и одновременно к смертельному тупику: не случайно, что уже в тени закрывающегося занавеса служанка Улита успевает подложить к ногам Гурмыжской погребальный венок. У героини Евгении Добровольской в спектакле тоже были минуты вожделенного дамского раскрепощения – в дело мог сгодиться немолодой бомжеватый недотепа Аркашка Счастливцев. Но персонаж Авангарда Леонтьева на беду оказался актером, а разочарование его социальным статусом оказалось для Улиты сильнее, чем соблазн плоти. В новом мхатовском "Лесе" театр вообще не обладает магнетической силой, и бедная родственница Аксюша убегает из усадьбы вовсе не потому, что Несчастливцев посвятил ее в актрисы. Судя по настроению ее жениха Петра, молодые собираются хипповать и отрываться на танцплощадках.

Именно с темой театра связан главный промах этого смело и талантливо придуманного и в целом увлекательно исполненного спектакля. На мой взгляд, досадной ошибкой режиссера стало назначение на роль Несчастливцева Дмитрия Назарова. Господин Назаров, актер богатырского сложения, размашистого жеста и безудержного темперамента, работает полнокровно и энергично, не ниже своих возможностей. Но это как раз и плохо: его Несчастливцев будто забрел в мхатовский "Лес" из совершенно другого спектакля. И помимо своей воли, просто в силу природных данных, господин Назаров едва не сломал всю режиссерскую игру, едва не затоптал основную тему. Вполне возможно, что именно ему будет доставаться главная порция зрительских аплодисментов. Но не стоит обольщаться. Ведь коль скоро замысел режиссера связан с определенной эпохой, надо бы помнить, что те годы, о которых идет речь, маркированы совершенно иным типом актерства, непоказным, сливающимся с жизнью и чурающимся котурнов. Что бы было, если б в интерьеры неброского шика 70-х вдруг внесли роскошный многоуважаемый шкаф из другой эпохи?

Газета , 27 декабря 2004 года

Глеб Ситковский

"Дети зубров твоих не хотят вымирать"

"Лес" в МХТ имени Чехова

За мхатовскими приключениями Кирилла Серебренникова следить делается все любопытнее. Внятный режиссерский почерк и изобретательность по части мизансцен в один миг сделали Серебренникова persona grata для всяческих московских театров, но в последние два сезона этого постановщика едва ли не приватизировал смекалистый продюсер Олег Табаков, в руках которого Серебренников пристрастился к классике. Через год после неоднозначных горьковских «Мещан» режиссер взялся за пьесу Островского «Лес», достигнув при этом куда более значительных успехов.

Серебренников - не мыслитель, он придумщик. Вместо того чтоб трудолюбиво прокладывать себе торные пути сквозь дремучие массивы текста, он всякий раз норовит проскочить с кондачка, проскользнуть по гладкой поверхности - с кочки на кочку, от одного эффектного номера к другому. Не со всякой пьесой такой номер выйдет, а навернувшись с кочки, можно, известно, и копчик себе отшибить. Но в случае с пьесой Островского такой захватывающий слалом дал впечатляющие результаты: видно, что в этом «Лесу» Серебренниковым загодя изучены все тропинки.

Кратчайший путь, как выяснилось, пролегает через 70-е годы вовсе не позапрошлого, а прошлого столетия. Вообще-то на дворе, по некоторым сценическим приметам, уже давно век XXI, но в этой дремучей чаще время точно остановилось, и Гурмыжская снайперски схвачена актрисой Натальей Теняковой как стопроцентно узнаваемая советская барыня, навеки оставшаяся в диетической эпохе, известной под именем «застой». А уж какие милейшие динозавры Раису Павловну окружают, какие чудесные нафталиновые старушки, повылезшие невесть из каких чащоб… Никаких старушек у Островского, собственно, нет, и они понаделаны Серебренниковым из богатых соседей-старичков: из Евгения Аполлоновича после маленькой операции (над текстом, конечно, - не подумайте дурного) получилась Евгения Аполлоновна, из Уара Кирилловича - Уара Кирилловна.

Страдания милой девушки Аксюши (Анастасия Скорик), которую не пускает замуж хозяйка беловежской пущи, Серебренникову были не слишком интересны, и эта роль сама собой перевелась из главных во второстепенные. Две же самые сильные актерские работы и два очевидных смысловых акцента спектакля - это Гурмыжская (Наталья Тенякова) и Несчастливцев (Дмитрий Назаров). Лес и воля. И, раз уж такая оппозиция возникла, то сохнущему по Аксюше Петру (Олег Мазуров) никак не обойтись без песни Высоцкого про гибельный лес: «Твой мир колдуна-ами на ты-ысячи лет…»

Тысячелетний лес советского народа не расслабляет свою хватку, вцепившись ветками в людей, а заповедный напев все длится и длится, будто на испорченной пластинке. Лишь иногда где-то высоко в ветках вспыхивает неоновым красным светом мысль, запрыгнувшая в голову то одному обитателю леса, то другому: «А НЕ УДАВИТЬСЯ ЛИ МНЕ?» Кульминацией серебренниковского спектакля становится свадебный разгул в ресторане под все ту же заунывную Пахмутову. Сработан целый эстрадный номер: молодой благонамеренный жених Раисы Павловны (Юрий Чурсин), топнув каблуком оземь, превращается в вылитого Владимира Владимировича. Инаугурация («Господа, хотя я и молод, но я очень близко к сердцу принимаю не только свои, но и общественные дела и желал бы служить обществу») проходит под стон хохочущего зала.

Вся эта памфлетность и откровенная фарсовость не вступили, как ни странно, ни в какое существенное противоречие с текстом Островского, и эдакий подход к старой пьесе не мог не напомнить о легендарной постановке мейерхольдовского «Леса» в 1924 году. Именно Мейерхольду посвятил свой спектакль Кирилл Серебренников, и это посвящение не показалось натужным. В конце концов знаменитый «монтаж аттракционов» - явно по серебренниковской части. Взявшись за Островского, он высадил целый «лес» аттракционов - большинство из них оказались уместны и остроумны.

НГ , 27 декабря 2004 года

Григорий Заславский

Хорошо в лесу!

Комедия Островского в МХТ имени Чехова

Надо видеть этот "Лес".

"Лес" в постановке Кирилла Серебренникова - лучшее, что можно было увидеть в этом сезоне. Представляете себе: Счастливцев (Авангард Леонтьев) выходит с тремя металлическими сетками для яиц, где у него лежат какие-то советские пьесы, в очках, заклеенных на переносице и перевязанных резиночкой, которая взъерошивает редкую поросль на затылке. А маленькую эспаньолку срывает с подбородка по первому требованию Несчастливцева (Дмитрий Назаров). Бутафория, брат! А купец Восьмибратов (Александр Мохов), являясь свататься, приводит с собой детский хор "Восход" - человек тридцать: "Заповедный напев, заповедная даль, свет хрустальной зари - свет, над миром встающий..."

Вместо леса в спектакле - фотообои (сценография Николая Симонова), и встречаются братья-актеры не на поляне, а в вокзальном буфете, где за стойкой с разговорами-воспоминаниями пропускают десяток кружек пива, а мимо - командировочные, командировочные... И когда рассказывает Счастливцев про житье у родственников и доходит до страшной мысли, знаменитый вопрос "Не удавиться ли мне?" красной неоновой лентой загорается над их головами. Собираясь к тетке, Несчастливцев меняет парусиновые штаны на костюм с галстуком (костюмы Евгении Панфиловой и Кирилла Серебренникова). А кресла в доме Гурмыжской (Наталья Тенякова) - из чешского гарнитура конца 60-х, и большая, на высоких ножках радиола -примерно тех же лет. Поражаясь деньгам, которые хранит Гурмыжская, Несчастливцев достает из ее шкатулки не золото, а сберкнижки.

Веселый вышел спектакль, причем веселье Серебренников извлекает из текста, а несоответствия картинки со словами Островского только усиливают комизм. Скажем, в спектакле Гурмыжская взрослее положенных Островским лет, а Улита (Евгения Добровольская), напротив, моложе. Что же противоестественного в том, что собравшаяся замуж Гурмыжская называет себя ровесницей Улиты? А та, желая подсластить пилюлю и - "по Островскому", вступает в спор: вы - моложе... Еще смешнее.

Как хорош Назаров: здесь он - наконец! - получает свое, играет свое, во всю широту своей русской натуры - какой голос! Какой темперамент, кажется, чуть что не по нему - дом разнесет.

Как хороша Тенякова! Как бесстрашна, как экстремальна, с какой готовностью идет на все режиссерские провокации. А Кира Головко, которая - чтоб не пытаться сосчитать ее возраст, сошлемся на другую дату, из программки: в труппу Художественного театра она пришла в 1938 году. И, невзирая на зрелость, хулиганящая заодно с остальными, находя особое удовольствие в том, что в ее игре нет ни академической чопорности, ни почтения к выцветшим теням.

Из программки можно узнать, что создатели спектакля посвящают свою интерпретацию "Леса" "Советскому Театру и Всеволоду Мейерхольду". С Мейерхольдом - понятно: в середине 20-х он поставил "Лес", где своеволия тоже было немало. Охваченная чувством, Аксюша хваталась за веревку и начинала кружить, отрываясь ногами от земли. Был такой аттракцион - назывался "гигантские шаги". У Серебренникова Аксюша тоже поднимается над сценой, с крыльями за спиной. Собравшись в актрисы, на вопрос "Едешь?" отвечает мгновенно разученной актерской скороговоркой: "Еду я по выбоинам, с выбоин не выеду я".

Что касается советского театра, то, справедливости ради, цитат, в кавычках и без, в спектакле - пруд пруди, причем заимствует Серебренников весело, без мучительной рефлексии (но не без затей!) и не только из советского театра: скажем, две горничные, крупнокалиберные тетки, в крахмальных наколках и белых фартуках только что украшали "Ревизор" Херманиса, а яркий свет люминесцентных ламп в последнее время стал общим местом актуальных театральных художников, хотя уместен был в спектаклях Марталера...

В "Лесе", где речь - о веселом, всепобеждающем театре и вольном актерстве, к слову и впору все, этой "безразмерной" пьесе все - к лицу. Перефразируя революционного классика, всякое хулиганство лишь тогда чего-нибудь стоит, когда умеет себя защитить. С которым не поспоришь. А спорить с Серебренниковым - не хочется. Он прав. Почти во всем прав. Как "божок воспоминаний с ликом старьевщика", он каждой вещи в конце концов находит свое место и хорошего хозяина.

А детский хор? Бедные дети, которым приходится досиживать до конца, то есть почти до одиннадцати! Но - не поспоришь - спектакль много бы потерял без их финального выхода. И об этом выходе хочется сказать особо и особо за него поблагодарить.

Когда Буланов (удачно дебютировавший на мхатовской сцене Юрий Чурсин) женится, а Гурмыжская соответственно выходит замуж, она появляется в лакированных сапогах выше колена и коротком белом платье, он - в строгом костюме. Подходит к микрофону и говорит - то, что ему полагается. Гурмыжская советовала ему остепениться, и в голосе Буланова появляются металлические нотки, речь движется знакомыми короткими "перебежками", с интонациями, памятными публике по недавнему трехчасовому общению с журналистским сообществом... А тут еще хор - строится и запевает "Беловежскую пущу".

Для МХТ, который не спешит снимать с программок и афиш эмблему ЮКОСа, эта невинная забава превратилась в гражданский поступок. Зал мгновенно "расшифровал" все намеки и принялся аплодировать с таким воодушевлением, что аплодисменты едва не сорвали продолжение спектакля.

Известия , 27 декабря 2004 года

Марина Давыдова

К "Лесу" передом

Под занавес уходящего года Художественный театр разразился самой яркой и запоминающейся премьерой текущего сезона. Кирилл Серебренников выпустил на большой сцене МХТ "Лес" Островского.

Серебренников всегда был для русского театра каким-то посторонним. Теперь, после премьеры "Леса", стало окончательно ясно - почему. Действие российских спектаклей (и это их главная отличительная особенность!) разворачивается, как правило, в лишенном примет времени волшебном мире прекрасного. Для Серебренникова категория времени, напротив, стала едва ли не самой важной. Он умеет ставить спектакли про людей в конкретных исторических обстоятельствах, про людей из художественного (а чаще малохудожественного) далека - не умеет и не хочет. В мхатовской премьере ответы на вопросы, где и когда случились события пьесы, в значительной степени исчерпывают режиссерский концепт. Но заданы исходные условия жестко и умно.

Действие "Леса" перенесено в конец российских шестидесятых со всеми вытекающими отсюда визуальными и музыкальными последствиями - сберкнижками, леткой-енкой, люстрами якобы венецианского стекла, дверными занавесками "под бамбук", похожим на сундук приемником, оранжевой женской комбинацией... Само поместье Раисы Павловны Гурмыжской (Наталья Тенякова) напоминает какой-то пансионат для отдыхающих первой категории с банкетным залом и концертным роялем. Явное межсезонье. Хозяйка медной горы, в смысле пансионата, мается от тоски. Кругом - женское царство. Богатые соседи Гурмыжской превращены во вдов высокопоставленных работников, страдающих от отсутствия мужчин не меньше самой Раисы Павловны. Пуританские советские нравы вяжут по рукам и ногам, но мужской ласки хочется до судорог. До бешенства матки. Сев на авансцене, ключница Улита будет с горящим глазом разводить ноги циркулем, шокируя барыню способом выражения мыслей, ход которых, впрочем, им обеим очень нравится. Жилистый, чуть похожий на хищную птицу Буланов (Юрий Чурсин), делающий по утрам зарядку с гантельками, тут, конечно же, ходит королем. Карьера комсомольского работника при таком гендерном раскладе ему обеспечена. Восьмибратов (Александр Мохов), превращенный из купца в крепкого хозяйственника, мечтает породниться с советским нобилитетом. Сватая сына Петра к бедной родственнице Гурмыжской Аксюше, он приводит с собой детский хор с соответствующим репертуаром - а как еще оказать барыне идеологически выверенный респект? Вся эта сюжетная линия отлично Серебренниковым придумана и изумительно сыграна. Особенно впечатляет тоскующая по свободной любви простая советская баба Улита Евгении Добровольской, а Гурмыжскую Теняковой вообще можно считать возвращением большой актрисы в большое театральное плаванье (сцена, где она в разговоре с Аксюшей обнаруживает не барскую властность, а граничащую с истерикой женскую слабость, сыграна почти гениально).

Вторая сюжетная линия - означенные Петр (Олег Мазуров) и Аксюша (Анастасия Скорик) - придумана тоже хорошо (эти дети сексуальной революции, напевающие под гитару Высоцкого, плевать хотели на любой моральный кодекс), но сыграна послабее. Аксюша и вовсе так неуклюжа в своих страстных порывах, что режиссеру все время приходится прикрывать ее разнообразными трюками, вплоть до полета на лонже под колосниками, но тему в целом это не спасает. Наконец, третья, едва ли не самая важная линия - тема театра, актерской вольницы, счастливцевых-несчастливцевых, презирающих филистерский мир сов-вельмож и породненный с ним мир чистогана, - сыграна превосходно (да и кто бы сомневался, что актерский дуэт Дмитрий Назаров - Авангард Леонтьев не подкачает), но придумана менее убедительно. Мир провинциальных трагиков и комиков дореволюционной России, даже вложив в уста Несчастливцева стихи опального Бродского, сложно превратить в полудиссидентскую актерскую богему России советской. Эти два мира существовали по разным законам, и объединяет их по большому счету лишь любовь к горячительным напиткам, ярко продемонстрированная блистательным дуэтом. Смачные актерские гэги, которыми вообще полон спектакль МХТ (как нетерпеливый Счастливцев, расстегивая Улите платье на спине, наденет на нос очки, как трогательно поправит Несчастливцев Гурмыжской съехавший в перепалке паричок), спасают недоработки концепции.

Эти гэги - а проще говоря, специфически российская бенефисная манера игры - в сочетании с принципами театрального европейского авангарда (только слепой не заметит, что в сценографическом решении этого спектакля переночевали Кристоф Марталер вместе с его верной союзницей Анной Фиброк) и создают особый стиль Кирилла Серебренникова, вокруг которого театральная общественность не устает ломать копья, словно забыв, что наличие своего стиля само по себе есть синоним таланта. Смущает, правда, что ближе к концу этот стиль как на грех начинает скатываться в чистый соцарт, а из него - вообще в какую-то "Смехопанораму", где Гурмыжская в коротеньком платье напоминает Аллу Пугачеву, а ее комсомольский муж с хорошо вымытыми щеками - молоденького клона ВВП. Не понимаю, хоть режь, зачем, если так много всего здорово придумано, надо оставлять то, что придумано так себе или вовсе недодумано (например, попытку превратить Улиту в Катерину из "Грозы").

Спектакль Серебренникова вообще очень избыточен и неровен. За его постмодернистским "лесом", терпко пахнущим свежестью и манящим в свои дебри, уже порой не разберешь деревьев. Но есть во всем, что он делает, такой драйв, такая мощная энергия заблуждения, такое желание быть современным, что это само по себе дорогого стоит. Ведь театр - вообще искусство для современников. И заниматься этим искусством должны лишь те, кто слышит голос времени. Кирилл Серебренников его слышит.

Время новостей, 27 декабря 2004 года

Анна Гордеева

Кому свадьба, кому правда

Кирилл Серебренников поставил в МХТ «Лес»

Семидесятые? Семидесятые, но не XIX века (когда Островский написал "Лес"), а ХХ. Кирилл Серебренников на сотню лет приблизил к нам историю о пятидесятилетней барыне, женившей на себе приживала-гимназиста, и двух актерах, забредших в ее усадьбу. Костюмы (Евгения Панфилова и Серебренников) точны: кожаные пальто как знак достатка, появляющиеся на молодом поколении джинсы. С обстановкой (художник Николай Симонов) сложнее: чешской мебелью обставляли квартиры скорее инженеры (записываясь и долго отмечаясь в очередях); обеспеченный класс партработников предпочитал нечто более темное и полированное. Неточность принципиальна: вытащив персонажей из их времени, Серебренников не стал прописывать новые биографии. (Текст сопротивляется: убраны все почтительные "-с", исчезли некоторые детали, но осталась фраза "представляю вам молодого дворянина". Какие дворяне в 70-х? Уже-еще не было.) Кем стала Раиса Павловна Гурмыжская в ХХ веке, не очень ясно: был ли ее покойный муж секретарем обкома или заведовал крупным магазином, неважно. Важно, что она богата; что в ее доме живут бедная родственница и не менее бедный сын подруги; что она скупердяйка и что в ее имении нищий актер даст пример беззаботного благородства.

В ХХ веке пьесу достаточно часто сводили именно к актерскому благородству, возносящемуся над скупостью и эгоизмом богатых. (Понятно, что так в "Лесе" отражалась романтическая мифология русской интеллигенции - звучали и мотивы эскапизма.) В веке XXI, у Серебренникова, эта тема тоже важна, но другая - тема преемственности власти - ее уравновешивает.

Серебренников - азартный выдумщик, яркий штукарь. Он кидается на каждую реплику и ее расцвечивает ("Пожалуйте ручку" - и Гурмыжская протягивает руку для того, чтобы ей померили давление; мысль Счастливцева "а не удавиться ли мне" высвечивается лампочками, оказывается висящим в воздухе лозунгом). Но жонглируя детальками, режиссер жестко строит спектакль - в финале линии точнехонько сходятся.

Одна линия - Гурмыжская и Буланов. Гурмыжская Натальи Теняковой - шедевр. Мелко-хитрая и барственно-вальяжная; не очень умная, но значительная; в ходе диалога считающая кольца на руках собеседницы; на свадьбу с гимназистом одевающаяся a la Алла Пугачева (белое коротенькое пальтишко и черные сапоги выше колен) и шагающая в этом наряде так вызывающе-счастливо, что в голову не придет засмеяться. Буланов (Юрий Чурсин) - услужливый мальчик, жалкий, но заранее готовый на все. Он кажется слабаком, но делает зарядку, упорно отжимается; он присматривается, готовясь к старту, но фальстарта боится как огня, боится, что прогонят, и потому реагирует только на очевидное приглашение. Вот этот поджидающий взгляд - и мгновенно обретенная развязность, когда понял: можно! этого и ждут! На свадьбе он в строгом костюме и галстуке, уже начинает распоряжаться, и речь его - с рукой, прижатой к груди, под аккомпанемент детского хора, выводящего "Беловежскую пущу", - явно напоминает присягу. Эпизод сделан под впечатлением сцены из "Кабаре" Боба Фосса, где детское пение превращается в фашистский марш, но, похоже, режиссер и хотел, чтобы мы эту сцену вспомнили.

А рядом линия Несчастливцева. Великолепный актер Дмитрий Назаров вместе с Авангардом Леонтьевым (Счастливцев) рисует иной способ жизни в пространстве, где сначала правит Гурмыжская, затем Буланов. Его Несчастливцев - огромный человек, вовсе без буйства, что предполагает пьеса. Добрый, громогласный, чуть нелепый и ведомый по жизни абсолютным праведным инстинктом. Девушка топится - надо спасать; женщине недоплатили за лес - надо вытрясти недостачу с обманщика (хотя Гурмыжская не заслуживает защиты); бесприданнице надо отдать последнюю копейку и ни на миг не пожалеть о деньгах. Не романтическая совсем, но праведно-искательская нота. Это противоядие? Возможно.

И тут нет срединных вариантов. Аксинья (Анастасия Скорик), не отправившаяся по актерскому пути, но выбравшая домашнее счастье с робким Петром, явно проигрывает: это в пьесе ее муж - купеческий теленок, здесь - сын предпринимателя (опять "сбоит время"; в 70-х - директора базы?) с бандитскими связями и такими же манерами. Ничего хорошего из их брака не выйдет. (Отлично придумано: в момент, когда Петру - Олегу Мазурову - надо удержать Аксинью, он запевает Высоцкого - и потому, что своих слов у него нет, и потому, что это знакомый юному бандиту знак романтики.) У правителей свадьба (инаугурация?), актеры уходят безденежно странствовать. Занятно, что нынешний МХТ - богатый, обласканный, благополучный - может высказываться так жестко. Вот что значит привечать молодых режиссеров.

Российская газета, 27 декабря 2004 года

Алена Карась

Пуще леса

МХТ им. Чехова показал еще одну пьесу Островского

В "ЛЕСЕ" Кирилл Серебренников окончательно закрепил за собой позицию самого социально-ориентированного режиссера нового поколения.

Подобно своему сверстнику Томасу Остермайеру он пытается превратить классический текст в материал для социального анализа. Он, правда, менее решителен, чем его берлинский коллега, который воссоздает в "Норе" актуальный дизайн, культурные привычки, стиль поведения и одежды, характерные для прослойки успешных бизнесменов современной Европы. Его операции над классикой более конспиративны; и для него, как и для его театральных учителей, русская классика по-прежнему остается резервуаром метафизических и романтических чудес. В пьесе Островского "Лес" Серебренников всех переселяет в другую эпоху - всех, кроме парочки театральных комедиантов Аркашки Счастливцева (Авангард Леонтьев) и Геннадия Несчастливцева (Дмитрий Назаров). Они у него по-прежнему - агенты анархии, романтического и сердечного человеческого братства, такие же трогательные безумцы, как и во времена Островского.

Все остальные персонажи живут в застойном мире, в "конце прекрасной эпохи": в Беловежской пуще еще не подписали смерть советской империи, но песня о Беловежской пуще уже возвещает о конце всех общественных идеалов и ценностей. Дом Гурмыжской - этакий рай для социалистической номенклатуры, партийных вдов и правительственных жен. В этой Беловежской пуще женщины доминируют в силе и чувственной власти, в то время как мужчины - всего лишь жалкие и циничные приспособленцы. Особняк Гурмыжской устроен по моде конца 70-х годов прошлого века. Но Серебренников не настаивает на признаках эпохи "застоя". Когда в дом врывается Восьмибратов (Александр Мохов), в его повадках ясно прочитывается стиль бандитского капитализма начала 90-х годов, а в его инфантильном сыночке Петруше (Олег Мазуров), как и юном приспособленце Буланове слышен явный привет самому новейшему времени. Собственно, перед нами история о том, как рождалась эпоха российских "яппи" - равнодушных и приспосабливающихся к любой власти клерков рубежа тысячелетий.

Пожалуй, самые радикальные метаморфозы произошли с парочкой влюбленных, с Аксюшой и Петром. Лишенная иллюзий молодая героиня Анастасии Скорик готова на любой поворот своей судьбы, и когда Несчастливцев предлагает ей уйти в актрисы, она с легкостью соглашается. Делать ставки - так по-настоящему. И если бесхребетный Петруша не готов к решительным действиям - лучше оставить его и двинуться в путь.

Она, бедная родственница Гурмыжской, ясно сознает судьбу женщины в этой женской Пуще. Не случайно Евгений Аполлонович Милонов превратился здесь в Евгению Аполлоновну (Кира Головко), а Уар Кириллович в Уару Кирилловну (Галина Киндинова) - двух соседок Гурмыжской, двух свидетельниц "конца прекрасной эпохи". Сцена, о которой долго будут помнить ее зрители, - эксцентричный и отчаянный праздник женской похоти, который устраивают для себя Гурмыжская (Наталья Тенякова) и Улита (Евгения Добровольская). При мысли о молодых самцах они кидаются переодеваться, и на сцену вместо двух стареющих (или откровенно опустившихся) женщин выходят две роскошные дивы в парчовых платьях. Гурмыжская раскрывает завесу справа, и отказывается перед огромным зеркалом, окаймленным светящимися лампочками. В свете этой дискотечной эстрады они развернут свои похотливые сети, улавливая в них жалких и готовых на все особей мужского пола.

Постепенно по ходу спектакля Алексис Буланов (Юрий Чурсин) будет претерпевать все новые метаморфозы, сначала облачившись в модного "мажора", а потом - и вовсе в амбициозного "яппи" в элегантном костюме. Его "инаугурационная" речь в качестве будущего мужа богатой помещицы Гурмыжской - блестящая пародия на прагматиков нового русского леса. Но смысл этого "Леса" - отнюдь не в смелости прямой пародии. За героем Юрия Чурсина угадывается более опасное явление - юные, идущие вместе за любыми режимами, опустошенные циники новой эпохи. Серебренников сочинил свой самый решительный опус, ничуть не уступающий социальному критицизму его берлинского коллеги в недавно показанной в Москве пьесе Ибсена "Нора".

Русский курьер, 28 декабря 2004 года

Елена Ямпольская

Гурмыжская пуща

"Лес". Основная сцена МХТ, постановка Кирилла Серебренникова, сценограф - Николай Симонов. В ролях: Наталья Тенякова, Кира Головко, Раиса Максимова, Евгения Добровольская, Дмитрий Назаров, Авангард Леонтьев, Александр Мохов, Юрий Чурсин, Олег Мазуров

Сочинение господина Островского "Лес" позиционируется как комедия. В этом отразилось, мягко говоря, своеобразное представление о природе смешного, испокон века свойственное нашим авторам. Драма у нас фактически приравнена к трагедии и всегда идет об руку со смертью. Кончина (по возможности кровавая) одного или нескольких персонажей является непременным атрибутом русской драмы. Все остальное числится по разряду комедии. Положим, в человека стреляли, но промахнулись, или он на ладан дышал, но таки выжил, или пытался утопиться не то удавиться, да не вышло... -по всем этим поводам сердце отечественного литератора исполнено ликования и веселья.

Если бы Катерину Кабанову вовремя вытащили из Волги и определили премьершей в провинциальную труппу, "Гроза" считалась бы комедией. Если бы Костя Треплев промазал вторично, мы имели бы полное право потешаться над его забинтованной головой. Комедия а-ля рюсс - совсем не тот жанр, к которому привык современный, благополучный и легкомысленный западный мир.

Возьмем для примера "Лес". Богатая барыня - седина в шиньон, бес в ребро - воспылала страстью к смазливому юнцу и прогнала из дома родного племянника. Племянник, человек уже не молодой, без копейки денег и каких-либо твердых надежд на будущее, таскается по России, преодолевая на своих двоих совершенно фантастические расстояния (между Керчью и Вологдой, по моим подсчетам, около 1800 км). Симпатичная девушка живет у вышеупомянутой барыни на положении бедной родственницы, бесприданницы, и бросается в омут по причине несчастной любви. Ее, однако, достают, делают искусственное дыхание, после чего сначала предлагают поприще творческое - таскаться по России вслед за двумя неудачниками, а затем дарят 1000 (прописью - одну тысячу) рублей, чтобы она могла выйти замуж за никчемного папенькиного сынка, променять постылый дом Гурмыжской на высокий забор кулака Восьмибратова...

Обхохочешься.

"Лес" Кирилла Серебренникова гораздо ближе к комедии, чем драматургический оригинал. Здесь мало оснований валиться под кресло, зато три с половиной часа ты смотришь на сцену с улыбкой умиления, которую время от времени озаряет светлая слеза. И она, улыбка, не становится от этого хуже.

Действие перенесено примерно на век вперед - в 60-80-е годы двадцатого столетия. Фотообои с видами природы, чешский хрусталь, китайская соломка, мебель из ДСП (со сцены едко потягивает поливинилхлоридом), а в центре -о, Боже! - лакированный сундук на тонких ножках, ламповая радиола "Ригонда", возле которой прошло, между прочим, и мое детство... И льется, льется из динамиков музыка прошлого (хотя для героев "Леса" это песни далекого будущего).

Расшитые дубленки, сапоги на платформе, синтетические водолазки, первые кожаные пиджаки сказочного шоколадного отлива. Сберкнижка в заветной шкатулочке и духи "Красная Москва", за которые упорно держатся соседки Гурмыжской - дамы с крутым перманентом в фиолетовых волосах. Островским задуманы были соседи мужеского пола, но Серебренников поменял окончания имен и фамилий: Раисе Павловне, чтобы врать, сплетничать и хвастаться отечественной ювелиркой (за неимением художественных достоинств ценившейся на вес), конечно, необходимы подруги. Светские дамы, советские дамы - разница-то в одной букве... Оголтелым мещанкам противостоит алкаш-интеллектуал Несчастливцев: вернувшись в родные пенаты, он с дрожью в голосе декламирует Бродского.

Нешуточный разговор Геннадия Демьяновича с Аксюшей происходит на детской площадке, среди разных качалок-каруселей. Счастливцев назначает Улите свидание на парковой скамейке (скульптуры поблизости не хватает: если не девушки с веслом, так пионера с горном); а разоблачаясь перед новым возлюбленным, Улита остается в жуткой советской комбинашке из серии "раз увидишь - не забудешь". Петя бренчит на гитаре Высоцкого: "Живешь в заколдованном диком лесу, откуда уйти невозможно", абсолютно точно характеризуя положение Аксюши, но напрасно обещая ей светлый замок с балконом на море.

Буланов говорит "креститься надо", а сам "будь готов" обеими руками делает. "Пожалуйте ручку" - имеется в виду манжета манометра, - Гурмыжской меряют давление. Глагол "позвонить" обозначает уже не колокольчик для вызова лакея, но обыкновенный телефонный аппарат, -правда, антикварного, по нынешним временам, обличья.

Этот перескок во времени, бытовое оформление сцены и песенные хиты напомнили мне "Игроков" Сергея Юрского, поставленных во МХАТе, наверное, лет пятнадцать назад. Правда, у Юрского Наталья Тенякова играла отельную горничную, а у Серебренникова ей отведена роль поистине бенефисная. Раиса Павловна Гурмыжская мечется по дому под завывания Лолиты Торрес, отчаянно смолит, а поздняя любовь волнует ей остатки женского нутра и наливает гипертонией затылок. Драма женщины, не просто стареющей, но старой, которая думает, однако, что она - стареющая, и трепетно рассчитывает возродиться из пепла. Надо сказать, чудо по имени "Феникс" является нам неоднократно: Гурмыжская меняет парики и туалеты, из шерстяных носков перепрыгивает в изящные босоножки; только что это была раскисшая рухлядь, припертая к стенке племянником, а сейчас - платиновый водопад по плечам, лакированные ботфорты, обезоруживающе смелое мини... Не Раиса Павловна - Алла Борисовна. И если молодая уже не молода, для мозгляка Буланова она все равно чересчур роскошна.

Ясно, что перед нами человеческая трагедия, тетушкин сон, что Буланов старую дуру выдоит и выбросит, и те, кто явился на составление завещания, а попал к праздничному столу, не зря приволокли с собой венки. Похоронным звоном зазвучат для Гурмыжской венчальные колокола. Вот он стоит, жених, в торжественную минуту инаугу... простите, помолвки. Ноги на ширине плеч, руки на причинном месте, а голос такой вкрадчивый, а улыбка такая чистая, а взгляд такой прозрачный. И глумливо покатывается со смеху зал, потому что, кроме смеха, ничего нам не осталось. Россия, дура старая, влюбилась в молодого. Поверила.

Не думаю, что Кирилл Серебренников полагает "Лес" в своей биографии событием эпохальным. Поиск собственного сценического языка ему милее осуществлять на площадках камерных, свободных от кассовой зависимости и открытых для эксперимента. Меж тем не знаешь, где найдешь. В области крупных форм режиссер Серебренников вполне сложился. Его стиль я бы назвала великолепной эклектикой - когда актеры скачут по верхам с ловкостью и легкостью белок, когда спектакль собран из отдельных "штучек" - частью несущих конструкцию, частью совсем бездельных, с той оговоркой, что эти безделицы уместны, продуманны и логичны. У Серебренникова избыточная фантазия - как у Пелевина, как у того же Бродского. Он хочет впихнуть в три часа сценического времени и то, и это, и пятое, и десятое, а почему есть пятое, но нет шестого, почему вот это обыграно, а вон то пропущено, спрашивать смысла нет. Серебренников человек свободный. Может быть, это самое привлекательное его качество. Сидишь и думаешь: как здорово, что на сцене озоруют, и как хорошо, что озоруют с умом...

Конечно, "Лес" рубят, щепки летят, но подловить Серебренникова трудно. Скажем, в брежневские времена не было в России людей, более популярных, чем актеры. В этом отношении прозябание Счастливцева-Несчастливцева довольно-таки не типично. Но и тут режиссер выкрутился: у разоблаченного Геннадия Демьяновича автографы просят, фотографируются с ним на память, только вот за человека категорически не держат.

В "Лесе" не просто концы с концами сходятся, но, самое главное, актеры в трех соснах не блуждают. Если и есть поначалу ощущение, что текст Островского и визуальный ряд Серебренникова тянутся двумя параллельными линиями, то точку пересечения эти линии находят довольно скоро - в зале ожидания, где под грохот электричек встретились за кружкой пива Счастливцев и Несчастливцев. Ведут они крайне актуальный диалог о гибели сценического искусства, и чем больше на стойке пустой посуды, тем круче пафос. Тем более что собутыльники на котурны из пивных кружек неловко взгромоздились. Опасная мысль Счастливцева: "Не удавиться ли мне?" написана в высоте цветными лампочками. Будто "С Новым, 1975-м годом, дорогие товарищи!" или "Слава КПСС!".

Буквально несколько деталей преображают неизменное в принципе пространство из дома Гурмыжской в заплеванный пристанционный буфет, а его, в свою очередь, в банкетный зал единственного на всю округу ресторана. Как этот общепитовский рай называется? Ну, разумеется, "Не удавиться ли мне?"...

Аркашка и Геннадий Демьяныч, Авангард Леонтьев и Дмитрий Назаров - дуэт блистательный. Играют они совершенно по-разному, демонстрируя два типа юмора. Комик яростно бултыхается, как перевернутый на спину жук. На голове у него полиэтиленовый пакет от дождя, в руках - сетки для яиц с походной "библиотекой". По сравнению с Назаровым Леонтьев кажется поразительно маленьким, но в спектакле его фигура - из самых заметных. Памятуя об ужасной (будем говорить честно - провальной) роли Клеанта в "Тартюфе", вздыхаешь с облегчением: как прекрасен Леонтьев, когда он на своем месте...

Благородный трагик покоряет зал актерской и мужской мощью Назарова; благодаря ему спектакль раздвигается не только вширь, но и вглубь, хотя изначально ни на какую особую глубину заявки вроде бы не подавалось. Рядом с Назаровым, при его поддержке лучшую свою сцену проводит и юная Анастасия Скорик - Аксюша.

Аркашка и низок, и мелочен, но ум у него ясный. Наглядно объяснил залу классовое расслоение между партером и ярусами. Несчастливцев сам горит и других подпитывает энергией заблуждения: кто запутался в собственной жизни, всегда может отправиться играть чужие. Придумайте себе другой мир и утешьтесь. Геннадий Демьяныч велик, как Наполеон после разгромного Ватерлоо...

Спектакль Серебренникова посвящен "Советскому Театру и Всеволоду Мейерхольду". На самом деле, по-моему, сделан он в память о нашем детстве - детстве поколения постпостпостмейерхольдовского. А детство, хоть оно и школьное, и застойное, иначе, кроме как с ностальгической нежностью, вспоминать невозможно. Ну не получается у меня принять обвинительный приговор Несчастливцева в адрес обитателей усадьбы Пеньки (той, что в пяти верстах от города Калинова, где Катерина утопилась). Разве эти дамочки в возрасте элегантности - "совы и филины", "порождение крокодилов"? Они же из моего детства. Не любить их я просто не могу.

Музыкальный рефрен "Леса" - пахмутовская "Беловежская пуща". Песня, перегруженная смыслами: во-первых, "пуща" равняется "лес"; во-вторых, когда Буланов в облике ВВП исполняет ее вместе с прелестным детским хором, никуда не денешься от политических аллюзий; и наконец (наплевать на все намеки) зал почти уже начинает проникновенно и солидарно подтягивать припев. "Дети зубров твоих не хотят вымирать", -про какое поколение этой страны поется? Вернее, к какому поколению это не относится?

А еще будет общая финальная "Летка-енка"... Ах, черт, мне даже жаль вам все рассказывать. Жаль, что для вас не будет сюрпризом то, что так радовало, изумляло и умиляло меня на протяжении трех с половиной часов.

Простите великодушно.

Культура , 30 декабря 2004 года

Наталия Каминская

Чувство глубокого удовлетворения

"Лес" А.Н.Островского в МХТ им. А.П.Чехова

МХТ им. А.П.Чехова выпускает на своей Большой сцене уже вторую комедию, причем едва ли не встык с первой. Месяца не прошло со дня премьеры "Тартюфа" в постановке Нины Чусовой, как Кирилл Серебренников уже готов веселить зрителя "Лесом" А.Н.Островского. Зал на предварительном просмотре спектакля (официальная премьера назначена на 6 января) был, конечно, специфический, все больше с прикусом и прищуром знатоков. Но хохот и от такого контингента исходил перманентный. Можно дофантазировать, что будет твориться на спектакле, когда в театр придет обычная публика.

Кирилл Серебренников, ставящий классику, верен себе, ставящему классику. Это пояснение, думаю, важно, поскольку он едва ли не единственный из нового режиссерского поколения сохраняет интерес и вкус к новой драме и пьесы братьев Пресняковых в его постановках одна за другой обретают удачную и счастливую сценическую жизнь. Но когда Серебренников берется за классическую драматургию ("Сладкоголосая птица юности" в Современнике, "Мещане" в МХТ, теперь вот - "Лес"), начинаются вопросы. С эпохой действия пьесы - она сдвинута ближе к календарному бытию наших современников. С артистами - обязательно берутся большие и очень известные. Тут Серебренников похож на матерого и крепкого профессионала, наизусть знающего, как вполне традиционно, согласно амплуа, развести на труппе пьесу. Забегая вперед, в "Лес", приведу красноречивый пример. Наталья Тенякова играет Гурмыжскую - есть вопросы? Парочку Счастливцев - Несчастливцев воплощают Авангард Леонтьев - Дмитрий Назаров, и такому точному попаданию мог бы позавидовать иной антрепренер времен Александра Николаевича Островского. Подобная "классика" априори обречена на успех, ибо сочетание классного артиста с классной ролью вынесет все испытания, подстерегающие их вокруг. Серебренников - и Корш, и Треплев в одном лице. Вокруг больших артистов, осмысленно играющих большие роли, у него много как бы современного. Чтобы не подумали: режиссер ничего не изобрел, новых ходов не нашел.

"Лес" в этом смысле скроен так же, как "Мещане" и "Сладкоголосая птица". Действие перенесено в советские времена 70-х годов. Музыка (на этот раз не PAN-Квартета, а подбор) создает не только соответствующий временной контекст, но и массу буквальных ассоциаций. Чего стоит одна "Беловежская пуща" - заповедный лес, эсэсэсэровский псалом, место вынесения приговора "шестой части суши" и т.д. и т.п. Или "Дайте до детства плацкартный билет" - сладкая истома советского человека с уделом путешествовать не далее государственной границы. Идем дальше: зрелая Гурмыжская в грезах о молодом любовнике танцует под Лолиту Торрес, под хит ее юности.

Пространство игры художник Николай Симонов тоже насыщает деталями, которые, вероятно, помнит с детства. Вот он, социалистический шик: бурые деревянные панели, атласные занавески, хрустальные люстры чехословацкого производства, крокодилообразные металлические карусельки в парке (мы все на них катались понемногу). Но ядовитые подсветки задников или серебристый "дождик" занавеса - это как бы нынешнее, поднадоевшее, правда, но уж точно не позавчерашнее. Есть еще фотообои с видами леса. Такими, помнится, украшали свои квартиры те, кто имел знакомства в торговой среде. Купец Восьмибратов - Александр Мохов и его сын Петр - Олег Мазуров ходят в кожаных пиджаках и пальто эпохи развитого социализма. Улита - Евгения Добровольская бегает в немецкой нейлоновой комбинации. Каким образом в этих реалиях могла Гурмыжская продавать Восьмибратову лес, понять затрудняюсь. Какое, опять же, приданое в тысячу рублей за Аксюшей - Анастасией Скорик ожидалось Восьмибратовым в эпоху брежневского застоя, Господь его знает. Режиссер, как обычно, играет, заигрывается и мало озабочен подоплеками игры.

Следовательно, нудный вопрос: о чем пьеса? - задавать не будем? А вот и будем! Самое смешное в этом действительно и ненатужно смешном спектакле то, что вслед за Островским режиссер поет гимн актерам, взбалмошным талантливым бессребреникам. Д.Назаров, он же Геннадий Демьяныч, умудряется читать своим меркантильным родственникам стихи опального Иосифа Бродского. Ушлый и взрывной Авангард Леонтьев, он же Аркашка Счастливцев, душит коллегу в объятиях за блестяще проведенную сцену защиты бедной тетушки. Все работает в этой парочке на тему: сочетание фактур красавца трагика и пружинистого, эксцентричного комика, пьяная бесшабашность обоих, жуликоватость, забубенность, блестящая способность к импровизации, азарт все превратить в игру, в театр. И вот тут черед Натальи Теняковой, звезды, давно не сиявшей на этих подмостках так ярко. Сказать, что Тенякова умеет играет комедию, это ничего не сказать. Но режисссер подарил ей и некую женскую эволюцию, происходящую у нас на глазах. Дама преклонных лет влюбляется в мальчишку и хорошеет от эпизода к эпизоду: меняет парики, туалеты, каблучки туфель все увеличиваются в сантиметрах, а глазки и щечки - в количестве косметики. Природный сексапил этой актрисы (слово плохо вяжется с интеллигентной Теняковой, но такое женственное начало, как у нее, мало кому дано) играет тут далеко не последнюю роль. Однако все дело в личности Теняковой, в ее уме и мастерстве. У Теняковой - лукавое, смелое и изящное пиршество красок. Вот встала россомахой перед зеркалом, вдруг повела плечами, взметнула руки - и пошла в танце, от которого только такой экземпляр, как Буланов (Юрий Чурсин), не придет в трепет. И даже когда на свою свадьбу она является в коротком балахоне и высоких сапогах-ботфортах а-ля Алла Пугачева, мы видим не столько потерявшую чувство реальности бабу, сколько нелепую и даже трогательную красотку.

Хотя эта свадьба - уже совершеннейшая эстрада, концертный номер. Буланов со своей речью в микрофон имитирует нынешнего Президента Российской Федерации. Вездесущий детский хор (музыкальная школа им. И.И.Радченко, дирижер Галина Радченко) заводит многоголосную "Беловежскую пущу". Ходят дивные, разодетые старухи Милонова - Кира Головко и Бодаева - Раиса Максимова - то ли музейные работники, то ли профсоюзные деятельницы. В этом безнадежно совковом экстазе - апофеозе, который, к слову сказать, подозрительно часто прорастает в нашей жизни, оторвался по полной программе Геннадий Демьяныч Несчастливцев. Шикарно спел французский шансон. Понял, что некстати. Гаркнул Аркашке: "Руку, товарищ!", и пошли они, родимые, по городам и весям, оставив свадьбу доедать свои салаты и селедки.

Если бы "Лес" сыграли про новых русских, вышло бы плоско и грубо. Если бы - в усадьбах, с сапожищами да поддевками, режиссеру бы стали пенять на отсутствие новых форм. Серебренников отправился в эпоху, которая у всех, даже у самых молодых, вызывает еще живую память. Как известно, любимым слоганом этого времени было "чувство глубокого удовлетворения". Клочковатая концепция спектакля этого светлого чувства не вызывает. До новых форм, конечно, далековато. Как и до новых смыслов. Зато срабатывают тот кайф, с которым играют хорошие артисты свои хорошие роли, и тот драйв, в который режиссер их отпустил.

Ведомости , 11 января 2005 года

Олег Зинцов

МХТ нашел корень

Первая театральная премьера 2005 г. оказалась неожиданно злой. Чем дальше заходишь в новый мхатовский "Лес" , тем отчетливей чувство брезгливости. В спектакль Кирилла Серебренникова оно заложено сознательно и принципиально.

"Лес" - самая переимчивая работа Серебренникова, что совсем не мешает ей быть важнейшим из всего, что за несколько лет суперуспешной московской карьеры сделал этот режиссер. В том, что во мхатовском спектакле то и дело виден четкий немецкий почерк Томаса Остермайера, ничего зазорного нет - Серебренников из тех людей, для кого следить за модой не только естественно, но и необходимо.

Действие пьесы Островского в МХТ перенесено на 100 лет вперед. То есть не в "сегодня" , как в остермайеровской "Норе" , совсем недавно показанной в Москве, а в начало 1970-х, где разворачивалось, например, действие другой постановки Остермайера - "Родня" , очень близкой к новому "Лесу" по степени сарказма. В том же времени, кстати, увяз и рижский "Ревизор" Алвиса Херманиса, разыгранный в интерьере советской столовой, из которой, кажется, пришли в "Лес" две тучные кухарки.

Почему 1970-е, объяснять почти излишне - для всех трех режиссеров (Остермайера, Херманиса, Серебренникова) это время детства. Но если в спектакле Алвиса Херманиса запах прогорклого масла и жареной картошки вызывал сквозь смех острый приступ жалости и ностальгии, то умиляться "Лесу" можно разве что сдуру. Тут даже фраза "А не удавиться ли мне?" вспыхивает не в рассказе Аркашки Счастливцева, а прямо над сценой - корявыми светящимися буквами. Зажегшись раз, она горит потом почти весь второй акт, как гирлянда на елке. И хорошее настроение не покинет больше вас.

Поначалу, впрочем, все выглядит карикатурно, но еще не памфлетно. Интерьер усадьбы помещицы Гурмыжской (Наталья Тенякова) стилизован под советский пансионат. Радиола на авансцене - такая же точная примета эпохи, как собственно лес на фотообоях и песня про Беловежскую пущу. В спектакле ее старательно поет детский хор, приведенный купцом Восьмибратовым (Александр Мохов), сватающим своего сына Петра за бедную родственницу Гурмыжской Аксюшу. Которая уже имеет представление и о том, как модно одеваться, и о том, как себя вести: прикидываться дурой (то топиться, то идти в актрисы) и быть себе на уме. В этом "Лесе" молодые быстро понимают что к чему.

Юный приживал Буланов (Юрий Чурсин), которого в финале женит на себе Гурмыжская, подлее, умнее и потому удачливей всех, но Аксюша (Анастасия Скорик) и Петр (Олег Мазуров), гнусавящий под гитару песню Высоцкого, отличаются от него не принципиально. Хорошо бы этот "Лес" был заповедником, но Серебренников не юлит и огорошивает публику грубым памфлетным финалом: заступая в должность мужа, чудесно преобразившийся Алексис Буланов читает инаугурационную речь в узнаваемой президентской манере. Сам по себе трюк в духе Максима Галкина вполне безобиден, и в зале охотно смеются: телеэстрада и впрямь отучает соотносить шутку с контекстом. Между тем Серебренников сделал первый за много лет российский спектакль, в котором последовательно и внятно озвучен обличительный пафос. Не по конкретному, разумеется, адресу -этот "Лес" вообще про то, откуда что выросло.

"Лес" Серебренникова - трясина подавленных сексуальных желаний. Тоска вязкой, засасывающей, женской эпохи по властной руке. Соседи превращены для наглядности в старушек-соседок, завистливо обсуждающих молодого хозяйского приживала. Наталья Тенякова бесстрашно играет похоть дряхлеющей Гурмыжской, и даже служанка Улита (Евгения Добровольская) в этом смысле ничуть не уступает хозяйке. В этой питательной среде закомплексованные юнцы логично расцветают, переходя от заискиваний к хамству.

Здесь некого спасать, и спасение никому не нужно. Но должен ведь кто-то хоть попытаться? Счастливцев и Несчастливцев, два нищих комедианта, олицетворение актерской вольницы, на любой взгляд, забрели в этот "Лес" совсем из другой эпохи и другого театра. Превосходно отыграв встречу в привокзальном буфете за дюжиной кружек пива, огромный Дмитрий Назаров и юркий Авангард Леонтьев начинают гнуть традиционную линию, представляя своих персонажей ровно так, как принято в среднестатистических постановках пьесы Островского. Все встает на свои места, только когда Назаров-Несчастливцев открывает потертый чемодан, достает оттуда бутафорские белые крылья и дарит их Аксюше.

Пьяный ангел, некстати поющий на чужой свадьбе, некстати обличающий, непонятно зачем предлагающий крылья, когда надо-то всего 1000 рублей. С поистине ангельским терпением проповедующий тем, кого уместнее сразу и навсегда послать к черту.

Итоги , 11 января 2005 года

Марина Зайонц

К лесу - задом, к зрителю - передом

"Лес" А. Н. Островского, поставленный Кириллом Серебренниковым в МХТ им. Чехова, стал настоящей сенсацией московского театрального сезона

ВОТ УЖ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, НИКОГДА НЕ знаешь, как наше слово отзовется. Только критики дружно посетовали (после завершившегося фестиваля NET), что перестали у нас на больших сценах создавать крупные, значительные спектакли, актуальные, с реальной жизнью соотносимые, а Кирилл Серебренников как раз именно такой спектакль и поставил. Так и тянет сказать, что режиссер тряхнул здесь стариной (имея в виду успехи советского театра 60-70-х годов, такого рода спектакли щелкавшего как орехи) и доказал, что есть еще у нашего театрального сообщества порох в пороховницах. Прозвучит, конечно, банально, но Серебренников и в самом деле старину эту встряхнул, как залежавшуюся перину, придал ей современный товарный вид, завертел в бешеном темпе и выстрелил - точно в десятку. Во всяком случае столь бурного, сумасшедшего успеха давно видеть не приходилось. Речь тут не о финальных аплодисментах, легко раздаваемых у нас направо и налево, а о полном и абсолютно счастливом слиянии публики и сцены, когда едва ли не всякий жест, для режиссера важный, понимался и принимался зрителем на ура.

Собственно, в программке так и написано: новейший мхатовский "Лес" посвящается "Советскому Театру и Всеволоду Мейерхольду". И здесь не ради красного словца помянуты и Мейерхольд, в 1924 году поставивший эту пьесу Островского особенно дерзко, и театр эпохи развитого социализма. В этом спектакле нет (ну или почти нет) ничего сделанного просто так, ради иллюстрации или пустого развлечения - всего того, чем Серебренников до сих пор был грешен. Кое-что по мелочи мелькает и в "Лесе", в общем запале невыброшенное, зря оставленное, но говорить о досадных пустяках совсем не хочется - настолько мощно, победительно и вызывающе актуально поставлен и сыгран этот спектакль. А с Мейерхольдом и советским театром Серебренников вступил в интереснейший диалог, отталкиваясь и цитируя, и связь времен, о потере которой сокрушаются нынче многие, вот она, затягивается на наших глазах в надежный и крепкий узел.

Совсем как когда-то Мейерхольд в своем легендарном "Лесе", Серебренников взял в руки классическую пьесу, чтобы высказаться о дне сегодняшнем. Не только о рубеже 60-70-х годов прошлого века, куда перенесено действие пьесы Островского, ведется речь в его спектакле, но и о нас с вами. То есть о том, что будет после того, как Раиса Павловна Гурмыжская, солидного возраста дама, сыграет свадьбу с молоденьким Алексисом Булановым, а два актера - Геннадий Несчастливцев и Аркашка Счастливцев - тряхнут напоследок благородством и растворятся на российских просторах.

В одной из рецензий на этот спектакль утверждается, что Серебренников не мыслитель, а придумщик. Мол, скачет с кочки на кочку, выдумывая эффектные номера, а все глобальное, вдумчивое, исследовательское - совсем не его. Спорить не хочется хотя бы потому, что придуман "Лес" и вправду очень остроумно и заразительно. Его интересно рассказывать по эпизодам, на которые разбит спектакль, в точности, как у Мейерхольда. В пересказе и получается - классический "монтаж аттракционов", трюки, гэги, неостановимый смех зрительного зала. Здесь и Аксюша с ангельскими крыльями за спиной над сценой летает, и Гурмыжская на свадьбе точь-в-точь как Пугачева одета, и Счастливцев с Несчастливцевым, на вокзале встретившись, средь командированных пиво наяривают, и "Беловежскую пущу" детский хор поет, и летку-енку танцуют. Но в том-то и штука, что разбитый на номера спектакль сливается в конце концов в единое целое, режиссером продуманное и прочувствованное, и мысли вызывает отнюдь не веселые, несмотря на гомерический хохот, то и дело возникающий. Трудно выговаривается - уж больно затрепанно и пошло звучит, но тут, знаете ли, о судьбе страны задуматься вынуждают.

Вместо леса во всю ширь сцены - фотообои. Массивная радиола, румынская мебель, чешская люстра. Усадьба Пеньки помещицы Гурмыжской превратилась в подобие пансионата для партработников (сценография Николая Симонова). Толстые горничные в накрахмаленных белых фартуках снуют туда-сюда, рояль стоит в банкетном зале. Межсезонье, скука. Пожилые вдовствующие номенклатурные дамы без мужчин маются, Лолиту Торрес из "Возраста любви" по радио слушают. Соседей Гурмыжской Серебренников превратил в соседок вместо Евгения Аполлоныча Милонова получилась Евгения Аполлоновна, ну и так далее. Раиса Павловна (Наталья Тенякова), пока еще неприбранная, ненакрашенная, с нелепыми косичками, рассказывает подружкам о молодом человеке, ею поощряемом. И Алексис Буланов (Юрий Чурсин), субтильный юноша, умеющий всем угодить и без мыла втереться куда душе угодно, тут как тут - гимнастику в отдалении делает, мышцы накачивает. Соседку Евгению Аполлоновну дивно играет Кира Головко - во МХАТе с 1938 года, играла Аксюшу в "Лесе" 1948 года, кстати, и "Лес" Мейерхольда вполне могла видеть. Молодой актер Юрий Чурсин, напротив, для Художественного театра человек новый, взят напрокат из Вахтанговского, да и публике не слишком известен. Роль Буланова должна стать для него решающей - сыграна талантливо и снайперски точно. Впрочем, в этом спектакле все, решительно все актеры, включая детей, в хоре поющих, играют с таким нескрываемым удовольствием и заразительным драйвом (Улиту, например, служанку и наперсницу, Евгения Добровольская играет блистательно, аж искры из глаз летят), что не знаешь, кому больше аплодировать.

Для режиссера все здесь важно, и возраст Головко, и молодость Чурсина, и дети, на сцену выходящие. Стремительно меняющееся время - вот что в этом уморительно смешном спектакле главное. И игра с мейерхольдовским "Лесом" затеяна совсем не случайно, тут помимо прямой переклички много интересного прочитать можно. Многократно описанные историками театра "гигантские шаги", раскачиваясь на которых свободолюбивые Аксюша и Петр о будущем мечтали, у Серебренникова обернулись качелями на детской площадке. И полет невысок, и мечты коротки у нового-то поколения. Бедная родственница Аксюша (Анастасия Скорик) и возлюбленный ее Петр (Олег Мазуров) знают одно - взять кого-то за грудки и трясти, пока не получишь желаемое, до Самары доехать, на дискотеке оттянуться, а там будь что будет. Как и Мейерхольд, Серебренников смотрит на ушедшую жизнь глазами памфлетиста и лирика. Только лиризм его дарован не молодым, о свободе и не мечтающим, а совсем уж неожиданно - Раисе Павловне Гурмыжской, барственно-вальяжной, как все советские начальницы (не важно, директор магазина, начальник ЖЭКа или секретарь райкома), комичной и трогательной в своей запоздалой любви, такой, что и соседей стыдно, и восторг не скрыть. Наталья Тенякова играет ее поистине поразительно. Она прицельно точно представляет знакомый типаж, а потом вдруг оживляет его такой подлинной страстью, что не знаешь, как реагировать, то ли смеяться, то ли плакать. На свадьбу свою с молодым человеком приходит в костюме а-ля Пугачева - белое короткое платье и черные сапоги выше колена, кокетливый парик, а на лице такая робость и такое счастье, словами не описать.

Ну и конечно, актеры Счастливцев (Авангард Леонтьев) с Несчастливцевым (Дмитрий Назаров) лиризмом не обойдены, хотя именно с ними связано множество комичных трюков, щедрой рукой по спектаклю разбросанных. Назаров и Леонтьев играют роскошно, размашисто и отвязно, но и их, буйных, своевольных артистов от Бога, вправили здесь в общее русло, в основную, доминирующую тему. В годы революционного романтизма Мейерхольд вдохновлялся идеей торжества комедиантства над жизнью, его странствующие вольные артисты уходили из Пеньков победителями, у Серебренникова сегодня все, увы, не так. Здесь жизнь сама по себе, а театр сам по себе. Не влияют они друг на друга, хоть удавись. Кстати, над всем этим советским мертвым царством висит, зажженными лампочками переливается вопрос, комичным Аркашкой озвученный: "А не удавиться ли мне?" Ну свободны от государственных театров эти актеры, не играют в юбилейных партийных пьесах, диссидентствуют потихоньку, Бродского с эстрады читают (Несчастливцев является к тетушке с этим номером), и что? А ничего. С Буланова (и всех прочих) как с гуся вода. Автограф у артистов возьмет, водочки выпьет и к свадьбе готовиться станет.

Свадьба здесь - и кульминация, и развязка одновременно. Растерявшаяся от счастья Гурмыжская, облагодетельствованная Аксюша, все отступают на задний план, тушуются. Вперед выходит будущий хозяин, пугливый поначалу юноша с железной волей и крепкими мускулами. Алексей Сергеевич Буланов встает на авансцене перед торжественно нарядным детским хором и читает, как клятву (или присягу): "...Я очень близко к сердцу принимаю не только свои, но и общественные дела и желал бы служить обществу", а потом вместе с хором, прижав руку к сердцу, подхватывает: "Заповедный напев, заповедная даль, свет хрустальной зари - свет, над миром встающий..." И так он похож в этот момент сами понимаете на кого, что замерший на миг зал падает со стульев от смеха. Только вот на сцене уже ничего смешного не происходит. Благородные чудаки-артисты красиво (а что им еще остается) покидают подмостки, а все остальные, выстроившись друг другу в затылок, послушно отплясывают летку-енку. Бодро перепрыгивая из 70-х годов ушедшего века прямиком в наши дни.

Вот абсолютный фаворит сезона - да что там сезона, в последние несколько лет не появлялось спектакля, наделавшего столько шума. Легкий, но существенный, гомерически смешной и тревожный одновременно, дерзкий и в то же время ужасно трогательный, этот спектакль длится четыре часа, но смотрится на одном дыхании. В связи с ним говорят о европейского качества режиссуре отечественного производства, о возвращении в большое плавание крупной актрисы - Натальи Теняковой, сыгравшей главную роль. Все так, но я о другом. Для порядка напомню содержание пьесы. Итак, «Лес» Островского. Помещица Гурмыжская имеет виды на вчерашнего бедного гимназиста, которого поселила у себя и желает женить на бедной родственнице Аксинье, чтоб был поближе. А бедная девушка любит купеческого сына и замуж хочет за него. Но скандал в благородном семействе разразился не по этой причине, а потому, что великовозрастный племянник Гурмыжской, однажды заявившийся в дом с товарищем, на поверку оказался актером. И что же, вам представляется помещичий дом из пореформенной России? Как бы не так. Фотообои с изображением леса, бамбуковые занавески, радиола на длинных худых ножках, люстры из чешского стекла, сберкнижки вместо золота, пиджаки из кожзаменителя, танкетки, расшитые дубленки - Серебренников перенес действие на век вперед, в брежневские семидесятые. Казалось бы, тоже мне фокус - куда только не конвертировали классические пьесы, но на этот раз от перелета дух захватывает (не оттого ли, что это атрибуты детства?). Гурмыжская (Наталья Тенякова) стала постарше, теперь она вроде пожилой номенклатурной вдовы. Ее наперсница Улита (Евгения Добровольская), напротив, помолодела, а почтенные соседи переменили пол на женский. Бабье царство, одним словом. На первый взгляд, смысл у всех этих операций один - чтоб было смешно. Само собой, смешно, когда Счастливцев с Несчастливцевым (Авангард Леонтьев в забинтованных очках и огромный, громогласный Дмитрий Назаров) встречаются за пивом в вокзальном буфете и к концу попойки неоновой вывеской загорается над их головами «Не удавиться ли мне?». Восьмибратов (Александр Мохов), чтобы угодить Гурмыжской, заваливается к ней с детским хором: белый верх, черный низ, белые гольфы, «Заповедный мотив, заповедная даль…». Несчастливцев, явившись в дом, где много лет не был, читает с дрожью в голосе Бродского, а Петр ночью на детской площадке поет Аксюше под гитару Высоцкого. Каждая вторая сцена потянет на отдельный концертный номер - со времен Мейерхольда эту режиссерскую манеру называют «монтажом аттракционов». Но и не своей монтажной лихостью этот «Лес» хорош. Про спектакль Мейерхольда (1924) писали, что это сатира на прошлое и агитация за новое. Молодые, новые люди Аксюша с Петром взлетали над сценой на веревочных «гигантских шагах» - был такой ярмарочный аттракцион. У Серебренникова, посвятившего свой спектакль Мейерхольду и советскому театру, не то. У него Аксюша с Петром (Анастасия Скорик и Олег Мазуров) качаются на тесных детских качелях, и если смехотворное, стыдное, но по-человечески понятное вожделение пожилой тетки к молодому телу хоть как-то, хоть с натяжкой, но все же может сойти за любовь, то у этих новых нет ни полета, ни чувства, один копеечный расчет. Можно подумать, что властным старухам и унылой молодежи противостоит в его спектакле особое племя - безбашенные, широкой души народ, актеры. И то правда. Но к чему, собственно, клонит Серебренников, становится очевидно только в финале - и это уже чистый соц-арт.

На собственную свадьбу Гурмыжская является примадонной в белокуром парике и лакированных ботфортах выше колена. «Господа! - выступает на авансцену аккуратно причесанный малолетний хлыщ Буланов (Юрий Чурсин) и замирает в знакомой позе: смесь решимости и безволия, руки сцеплены в области паха - не то это сам гарант Конституции, не то пародист Галкин. - Хотя я и молод, но я очень близко к сердцу принимаю не только свои, но и общественные дела и желал бы служить обществу». Детский хор по новой затягивает «Беловежскую пущу». «Дети зубров твоих не хотят вымирать», - выводит крохотный лопоухий солист, принимая ту же, что у Буланова, позу. У растерянной, обмякшей невесты слезятся от счастья глаза.

За четыре часа Серебренников много чего нарассказывал: об актерской вольнице в контрактном мире, о первой любви новых людей, прохладной, как собачий нос, и о любви последней, слепой и беззастенчивой. Но в конечном счете все четыре часа он рассказывал и сокрушался о том, как же начудила эта пожилая, властная, истосковавшаяся по крепкой мужской руке баба - Россия.

В 1870 году написал Островский "Лес". Краткое содержание этой комедии и ее анализ представлены в нашей статье. Комедия состоит из пяти действий. В 1871 году в журнале "Отечественные записки" опубликовал свое произведение Александр Островский.

"Лес": краткое содержание

Действие комедии происходит во владениях богатой помещицы Гурмыжской. Пьеса "Лес" (Островский), краткое содержание которой мы представляем вашему вниманию, начинается следующим образом. Господин Буланов пытается завоевать девушку Аксинью. После того, как она уходит, его лакей предлагает ему начать ухаживать за Гурмыжской.

Помещица в это время находится с Милоновым и Бодаевым. Раиса Павловна хочет выдать Аксинью замуж за Буланова и отыскать единственного своего наследника. Купец Восмибратов желает, чтобы девушка вышла за Петра, его сына. Он стремится к этому для того, чтобы приобрести лес. Восмибратов не вносит денег за него. Ему отказывают в замужестве.

Приобретение леса

Несмотря на все-таки приобретает лес, причем весьма выгодно. Он уезжает вместе со своим сыном, не оставив расписки. Раиса Павловна вынуждает Аксинью к тому, чтобы та сыграла роль невесты Буланова. Гурмыжская злится, так как девушка ненавидит "жениха". Петр и Аксинья влюблены друг в друга. Тайком ото всех они видятся в лесу.

Встреча Несчастливцева со Счастливцевым

Несчастливцев и Счастливцев сталкиваются на своем пути. Один из них следует из Керченя, а другой - из Вологды. Они говорят друг другу, что играть в этих городах не выйдет, так как нет труппы. Без денег, пешком, они продолжают свой путь.

Несчастливцев Геннадий Демиянович в рюкзаке несет сломанный пистолет и несколько хороших платьев. У Счастливцева же в узелке легкое пальто, украденные им где-то ордена и несколько книг. Они хотят создать труппу, однако хорошую актрису отыскать весьма непросто. Пообщавшись между собой и немного повздорив, Аркадий и Геннадий удаляются.

Сон Раисы Павловны

Помещица Раиса Павловна заигрывает с Булановым. Рассказом о сне Гурмыжской продолжается комедия Островского "Лес". Краткое содержание его следующее. Помещица рассказывает Буланову, что ей приснился сон о пропавшем родственнике - племяннике, который убил Буланова. Вскоре нелепый разговор между ними завершается - приезжает барин.

Геннадий и Аркадий в гостях у помещицы, разоблачение Восмибратова

Геннадий Демиянович представляется всем офицером в отставке. Он говорит, что Счастливцев - его лакей. Входят Восмибратов и Петр. Карп отказывается докладывать об их приезде. Буланов, общаясь с Геннадием Демияновичем, говорит, что учеба - не его ума дело, поскольку мышление у него изумительно от природы. Сам же он хочет научиться блефу в карточных играх.

Прибывшие гости устраиваются в беседке. Забирая расписку, Восмибратов лжет помещице Раисе Павловне, а также намекает Гурмыжской на отказ в сватовстве. Помещица недовольна. Она решает сообщить об этом Буланову. Пойманы Восмибратов с сыном. Купец после того, как речь заходит об обмане, громко кричит, выставляя себя грозным. Несчастливцев в итоге забирает деньги и передает их Раисе Павловне.

Намеки Геннадия, разоблачение помещицы

Помещица довольна оказанной ей помощью. Она обещает, что отдаст Несчастливцеву такую же сумму. Тот не верит ей. Однако он показывает влечение к помещице, делая (весьма обходительно) практически прямые намеки. Несчастливцев клянется сделать из женщины идола, обещает молиться на нее.

Аркадий из-за куста наблюдает за происходящим. Он видит, как помещица насмехается над актером, все свои деньги отдавая Буланову. Аркадий ночью хвалится Несчастливцеву, что оказался умен, поскольку смог отужинать за одним столом с барином и взял у ключницы в долг. Он опасается Геннадия, последнюю фразу договаривая из-за кустов.

Несчастливцев рассказывает, кто он на самом деле

Геннадий уверен, что не сможет простить барыню. Приходят Карп и Улита, а следом за ними входит Счастливцев. Улита (ключница) появляется из-за предстоящего свидания. Карп шутит над ней. Он рассказывает сплетни о барыне, приписывает ей различные романы. Улита остается наедине с Аркадием и говорит ему, что ей не нравится ее положение.

Геннадий продолжает держать в страхе Счастливцева. Он рассказывает ненароком Улите, что не является на самом деле офицером. Несчастливцев говорит, что он и его мнимый лакей - актеры. Аксинья и Петр находятся в саду. Купец Восмибратов соглашается получить меньшее приданое, чем ему полагалось. Влюбленные просят денег у Геннадия, он легко располагает Аксинью и Петра к себе. Девушка в отчаянии, однако Несчастливцев объясняет, что с финансами у него даже хуже, чем у нее. Тогда Аксинья говорит, что утопится в озере. Ее останавливает Геннадий.

Аксинья решает стать актрисой

Комедия "Лес" (Островский) продолжается тем, что Несчастливцев предлагает девушке работать актрисой в труппе, которую он создает. Она соглашается. Геннадий говорит, что они смогут прославиться на всю Россию. Аксинья, Петр и Несчастливцев уходят. Появляются Улита и Раиса. Улита рассказывает Гурмыжской новости, зовет Буланова и уходит.

Гурмыжская заигрывает с Булановым

Помещица вновь заигрывает с Булановым. Она просит его отгадать, что нравится ей. Гурмыжская лезет к нему с поцелуем, затем, отталкивая Буланова, говорит, что он Раиса Павловна просит его покинуть ее усадьбу. Однако тот не уходит. Утром он задевает Карпа своими шутками. Карп говорит, что не потерпит беспорядки в доме. Буланов опасается Несчастливцева, который издевается над ним. Однако у Геннадия нет выбора, ему приходится уйти, сказав, что этого пожелала помещица. Покидая дом, он случайно обнаруживает шкатулку с деньгами.

Геннадий получает тысячу рублей

Уже подходит к финалу пьеса "Лес" (Островский). Сюжет ее непростой, но весьма интересный. Гурмыжская заводит с Аксиньей беседу по поводу Буланова. В конце концов она ревнует своего возлюбленного к ней. Аксинья уходит, появляется Геннадий. Угрожая, он уговаривает помещицу отдать шкатулку. Гурмыжская отдает ему 1000 рублей, однако он говорит, что застрелится. Несчастливцев просит подать ему экипаж, предвкушая договоры, весьма выгодные для себя. Аксинья ищет Петра, чтобы попрощаться и уехать играть в труппе. Восмибратов соглашается получить тысячу рублей в приданое. Аксинья умоляет помещицу выделить им эту сумму.

Заключительные события

Буланов и Раиса решают вступить в брак. По этому случаю Геннадий пытается уговорить помещицу дать приданое, однако та отказывает. Буланов поддерживает ее. Геннадий сам отдает деньги влюбленным. Девушка благодарна ему, а Бодаев так удивлен благородным поступком, что собирается сообщить об этом в газете.

Монологом завершает свое произведение Островский ("Лес"). Краткое содержание его следующее: говорится о том, что молодые девушки хотят уйти из дома как можно скорее, а старые женщины имеют шанс выйти замуж за молодых парней. Аркадий сообщает Карпу, что если приедет повозка с лошадьми, следует развернуть ее обратно для того, чтобы молодые могли совершить приятную прогулку.

Перейдем к анализу пьесы, которую создал Островский ("Лес"). Краткое содержание ее наверняка вызвало множество вопросов у читателей. Это и понятно, ведь произведение является одним из самых сложных в творчестве Александра Николаевича. Давайте разберемся в том, что хотел сказать нам Островский.

"Лес": анализ

Пьеса "Лес", написанная в 1870 году, открывает десятилетие, в котором популярными были семейные романы. Основная мысль их - нерасторжимость общества и семьи. Островский, так же как Салтыков-Щедрин и Толстой, хорошо почувствовал, что в России пореформенного периода все изменилось и "только укладывается" (Толстой). Перемены в обществе отражает именно семья.

Все это и хотел показать в своем произведении Островский ("Лес"). Анализ пьесы позволяет убедиться в том, что через семейный конфликт в ней просвечивают большие сдвиги, которые произошли в жизни российского общества. В пьесе ощущается ветер истории. Он сдвинул многих людей из прочных и жестких ячеек государства, иерархически организованного. Все они сталкиваются между собой, спорят, сражаются в гостиной Гурмыжской. Это люди, которых невозможно было раньше представить в диалогическом общении: бедная воспитанница, неграмотный купец, уездная знать, недоучившийся гимназист из бедного семейства дворян, помещик Гурмыжский (который стал актером Несчастливцевым), актер из мещан.

Комедия "Лес" (Островский, как известно, создал не одно произведение подобного жанра) - одно из самых сложных и совершенных творений Александра Николаевича. Это нашло выражение в конструкции произведения, в сложности сюжетного построения. В формах народной комедии разработана история любви Петра и Аксиньи. Она напоминает раннее Эта линия не выдвигается в произведении на первый план, хотя драматическая борьба и развитие действия сосредоточены именно на ней. Участь Аксиньи, можно сказать, является поводом для развертывания еще одной линии - борьбы между свободным художником Несчастливцевым, "блудным сыном" Гурмыжских; и миром помещичьей усадьбы, главным идеологом которой является помещица Гурмыжская.

Высокая, героическая линия связана с образом Геннадия Несчастливцева. Однако она раскрывается во всей полноте и в связи с сатирической направленностью пьесы. Анализ "Лес" позволяет утверждать, что на семейном конфликте дается социальная характеристика (отчасти и политическая) общества пореформенных лет. В столкновении со своими антагонистами Геннадий является подлинно высоким героем.

Почему Островский назвал комедию "Лес"? Этот образ имеет аллегорический характер. Он является символом дикости нравов дворян, благовоспитанных внешне, однако развращенных внутренне. Ведь дворянская усадьба, в которой происходит действие, со всех сторон окружена лесом.

Пьеса Островского "Лес", анализ которой мы провели, является одним из самых интересных произведений в творчестве Александра Николаевича. Надеемся, вам захотелось познакомиться с оригиналом этой комедии. Ведь в рамках этой статьи невозможно передать художественные особенности, которые заложил в пьесу "Лес" Островский. Краткое содержание по действиям только описывает сюжет произведения.