Я помню чудное мгновенье росомаха. Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты, как мимолетное виденье, как гений чистой красоты


Стихотворение «К***», которое чаще называют «Я помню чудное мгновенье…» по первой строке, А.С. Пушкин написал в 1825 году, когда во второй раз за свою жизнь встретился с Анной Керн. Впервые они увидели друг друга в 1819 году у общих знакомых в Санкт-Петербурге. Анна Петровна очаровала поэта. Он пытался привлечь к себе ее внимание, однако ему это слабо удавалось – на тот момент он всего два года как окончил лицей и был малоизвестен. Шесть лет спустя, вновь увидев столь впечатлившую его когда-то женщину, поэт создает бессмертное произведение и посвящает его ей. Анна Керн писала в своих воспоминаниях, что в день перед ее отъездом из имения Тригорское, где она гостила у родственницы, Пушкин передал ей рукопись . В ней она и нашла листок со стихами. Внезапно поэт забрал листок, и ей потребовалось немало времени на уговоры, чтобы вернуть стихи обратно. Позже она передала автограф Дельвигу, который в 1827 году опубликовал произведение в сборнике «Северные цветы». Текст стиха, написанный четырехстопным ямбом, благодаря преобладанию сонорных согласных приобретает плавное звучание и меланхоличное настроение.
К ***

Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.

Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

Я это мгновение помню,-
увидел тебя в первый раз,
тогда в день осенний я понял,
попался в плен девичьих глаз.

Вот так получилось, так вышло
среди городской суеты,
мою жизнь наполнила смыслом
девчонка из детской мечты.

Сухая, хорошая осень,
короткие дни, все спешат,
пустынно на улицах в восемь,
октябрь, за окном листопад.

Её целовал в губы нежно,
какая была благодать!
В людском океане безбрежном
Она была тихая гладь.

Я это мгновение слышу,
«- Да, здравствуй,
- Привет,
-Это Я!»
Я помню, я знаю, я вижу,
Она быль и сказка моя!

Стихотворение Пушкина по мотивам которого было написано моё стихотворение.

Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.

Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твой небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.

А.Пушкин. Полное собрание сочинений.
Москва, Библиотека "Огонек",
изд-во "Правда", 1954.

Это стихотворение написано перед восстанием декабристов. А после восстания сплошной круговорот и чехарда.

Период для Пушкина сложный. Восстание гвардейских полков на Сенатской площади в Петербурге. Из бывших на Сенатской площади декабристов Пушкин знал И. И. Пущина, В. К. Кюхельбекера, К. Ф. Рылеева, П. К. Каховского, А. И. Якубовича, А. А. Бестужева и М. А. Бестужева.
Роман с крепостной девушкой Ольгой Михайловной Калашниковой и не нужный, неудобный Пушкину будущий ребенок от крестьянки. Работа над "Евгением Онегиным". Казнь декабристов П. И. Пестеля, К. Ф. Рылеева, П. Г. Каховского, С. И. Муравьева-Апостола и М. П. Бестужева-Рюмина.
Установление Пушкину диагноза « варикоз» (На нижних оконечностях, а в особенности на правой голени, повсеместное расширение кровевозвратных жил.) Смерть Александра Первого и восшествие на престол Николая Первого.

Вот моё стихотворение в пушкинской стилистике и в привязке к тому времени.

Ах, обмануть меня не трудно,
Я сам обманываться рад.
Люблю балы, где многолюдно,
Но скучен царский мне парад.

Стремлюсь туда, где девы, шумно,
Я жив лишь тем, что рядом вы.
Люблю я вас в душе безумно,
А вы к поэту холодны.

Я трепет сердца нервно прячу,
Когда вы на балу в шелках.
Я ни чего для вас не значу,
Судьба моя в твоих руках.

Ты благородна и красива.
Но муж твой старый идиот.
Я вижу, с ним ты не счастлива,
На службе он гнетёт народ.

Я вас люблю, я вас жалею,
Быть рядом с ветхим стариком?
И в мыслях о свиданье млею,
В беседке в парке над ставком.

Придите, сжальтесь на до мною,
Не надо больших мне наград.
В сетях я ваших с головою,
Но этой западне я рад!

Вот оригинальное стихотворение.

Пушкин Александр Сергеевич.

ПРИЗНАНИЕ

К АЛЕКСАНДРЕ ИВАНОВНЕ ОСИПОВОЙ

Я вас люблю - хоть я бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный,
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
Мне не к лицу и не по летам...
Пора, пора мне быть умней!
Но узнаю по всем приметам
Болезнь любви в душе моей:
Без вас мне скучно,- я зеваю;
При вас мне грустно,- я терплю;
И, мочи нет, сказать желаю,
Мой ангел, как я вас люблю!
Когда я слышу из гостиной
Ваш легкий шаг, иль платья шум,
Иль голос девственный, невинный,
Я вдруг теряю весь свой ум.
Вы улыбнетесь - мне отрада;
Вы отвернетесь - мне тоска;
За день мучения - награда
Мне ваша бледная рука.
Когда за пяльцами прилежно
Сидите вы, склонясь небрежно,
Глаза и кудри опустя,-
Я в умиленье, молча, нежно
Любуюсь вами, как дитя!..
Сказать ли вам мое несчастье,
Мою ревнивую печаль,
Когда гулять, порой, в ненастье,
Вы собираетеся вдаль?
И ваши слезы в одиночку,
И речи в уголку вдвоем,
И путешествие в Опочку,
И фортепьяно вечерком?..
Алина! сжальтесь надо мною.
Не смею требовать любви:
Быть может, за грехи мои,
Мой ангел, я любви не стою!
Но притворитесь! Этот взгляд
Всё может выразить так чудно!
Ах, обмануть меня не трудно!..
Я сам обманываться рад!

Интересна последовательность написания Пушкином стихотворений
после признания Осиповой.

Не нашел Александр Сергеевич отклика в душе
у Осиповой, не напоила она его любовью и
вот он сразу томимый духовной,
а может любовной жаждой
пишет "Пророка."

Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился, -
И шестикрылый серафим
На перепутье мне явился.
Перстами легкими как сон
Моих зениц коснулся он.
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Моих ушей коснулся он, -
И их наполнил шум и звон:
И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.
И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрыя змеи
В уста замершие мои
Вложил десницею кровавой.
И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп в пустыне я лежал,
И бога глас ко мне воззвал:
"Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей".

Пожег он глаголами и существительными сердца и ума людей,
надеюсь пожарную команду не пришлось вызывать
и пишет к Тимашевой, и можно сказать дерзит
"Я пил отраву в вашем взоре,"

К. А. ТИМАШЕВОЙ

Я видел вас, я их читал,
Сии прелестные созданья,
Где ваши томные мечтанья
Боготворят свой идеал.
Я пил отраву в вашем взоре,
В душой исполненных чертах,
И в вашем милом разговоре,
И в ваших пламенных стихах;
Соперницы запретной розы
Блажен бессмертный идеал...
Стократ блажен, кто вам внушал
Не много рифм и много прозы.

Разумеется дева была глуха к духовной жажде поэта.
И конечно в минуты тяжелейшего душевного кризиса
куда все идут? Правильно! Конечно к маме или няне.
Жены в 1826 году у Пушкина еще не было, да если бы и была,
что она могла понять в любовных,
душевных треугольниках талантливого мужа?

Подруга дней моих суровых,
Голубка дряхлая моя!
Одна в глуши лесов сосновых
Давно, давно ты ждешь меня.
Ты под окном своей светлицы
Горюешь, будто на часах,
И медлят поминутно спицы
В твоих наморщенных руках.
Глядишь в забытые вороты
На черный отдаленный путь:
Тоска, предчувствия, заботы
Теснят твою всечасно грудь.
То чудится тебе...

Разумеется старушка не может успокоить поэта.
Нужно бежать из столицы в пустыню, глушь, деревню.
И Пушкин пишет белый стих, нет ни какой рифмы,
полная хандра и истощение поэтических сил.
Пушкин мечтает и фантазирует о приведении.
Только сказочная дева из его грёз может
успокоить его разочарование в женщинах.

Ах Осипова и Тимашева, зачем же вы так
поиздевались над Александром?

Как счастлив я, когда могу покинуть
Докучный шум столицы и двора
И убежать в пустынные дубровы,
На берега сих молчаливых вод.

О, скоро ли она со дна речного
Подымется, как рыбка золотая?

Как сладостно явление ее
Из тихих волн, при свете ночи лунной!
Опутана зелеными власами,
Она сидит на берегу крутом.
У стройных ног, как пена белых, волны
Ласкаются, сливаясь и журча.
Ее глаза то меркнут, то блистают,
Как на небе мерцающие звезды;
Дыханья нет из уст ее, но сколь
Пронзительно сих влажных синих уст
Прохладное лобзанье без дыханья,
Томительно и сладко - в летний зной
Холодный мед не столько сладок жажде.
Когда она игривыми перстами
Кудрей моих касается, тогда
Мгновенный хлад, как ужас, пробегает
Мне голову, и сердце громко бьется,
Томительно любовью замирая.
И в этот миг я рад оставить жизнь,
Хочу стонать и пить ее лобзанье -
А речь ее... Какие звуки могут
Сравниться с ней - младенца первый лепет,
Журчанье вод, иль майской шум небес,
Иль звонкие Бояна Славья гусли.

И удивительно, призрак, игра воображения,
успокоили Пушкина. И вот:

"Tel j"etais autrefois et tel je suis encor.

Беспечный, влюбчивый. Вы знаете, друзья,"

Грустновато, но вполне жизнерадостно.

Tel j"etais autrefois et tel je suis encor.
Каков я прежде был, таков и ныне я:
Беспечный, влюбчивый. Вы знаете, друзья,
Могу ль на красоту взирать без умиленья,
Без робкой нежности и тайного волненья.
Уж мало ли любовь играла в жизни мной?
Уж мало ль бился я, как ястреб молодой,
В обманчивых сетях, раскинутых Кипридой,
А не исправленный стократною обидой,
Я новым идолам несу мои мольбы...
Чтобы не быть в сетях обманчивой судьбы,
Пью Чай и не веду бессмысленной борьбы

В завершение ещё одно моё стихотворение в теме.

Болезнь любви не излечима? Пушкин! Кавказ!

Болезнь любви не излечима,
Мой друг позволь мне дать совет,
Судьба к глухим не умолима,
Не будь, как мул дорожный слеп!

К чему страданья не земные,
Зачем тебе огонь души
Одной отдать, когда другие,
Ведь тоже очень хороши!

В плену волнений сокровенных,
Жить не для дела, а для грез?
И быть во власти дев надменных,
Коварных, женских, хитрых слез!

Скучать, коль рядом нет любимой.
Страдать, бессмысленной мечтой.
Жить как Пьеро с душой ранимой.
Подумай, ветреный герой!

Оставь все вздохи и сомненья,
Кавказ нас ждет, чечен не спит!
И конь, почуяв брань, в волненьи,
В конюшне без седла храпит!

Вперед к наградам, царской славе,
Мой друг, Москва не для гусар
Нас помнят шведы под Полтавой!
Турецких били янычар!

Ну что же киснуть здесь в столице?
Вперед на подвиги мой друг!
В бою мы будем веселиться!
Война зовет покорных слуг!

Стихотворение написано,
под впечатлением известной фразы Пушкина:
"Болезнь любви неизлечима!"

Из лицейских стихотворений 1814-1822,
печатавшиеся Пушкиным в позднейшие годы.

НАДПИСЬ НА СТЕНЕ БОЛЬНИЦЫ

Вот здесь лежит больной студент;
Его судьба неумолима.
Несите прочь медикамент:
Болезнь любви неизлечима!

И в завершении хочу сказать. Женщины, Женщины, Женщины!
Сколько от вас печалей и волнений. Но без вас нельзя!

Есть хорошая статья в интернете о Анне Керн.
Приведу её без купюр и сокращений.

Лариса Воронина.

Недавно я была на экскурсии в старинном русском городе Торжке Тверской области. Кроме прекрасных памятников паркового строительства 18 века, музея золотошвейного производства, музея деревянного зодчества, мы побывали в маленькой деревне Прутня, на старом сельском кладбище, где похоронена одна из прекраснейших женщин, воспетых А.С.Пушкиным - Анна Петровна Керн.

Так уж сложилось, что все, с кем пересекался жизненный путь Пушкина, остались в нашей истории, ведь на них падали отблески таланта великого поэта. Если бы не пушкинское «Я помню чудное мгновенье» и последовавшие затем несколько трогательных писем поэта, имя Анны Керн давно бы забылось. А так интерес к женщине не утихает – что же в ней было этакое, заставившее запылать страстью самого Пушкина? Анна родилась 22 (11) февраля 1800 года в семье помещика Петра Полторацкого. Анне было всего 17 лет, когда отец выдал её замуж за 52-летнего генерала Ермолая Фёдоровича Керна. Семейная жизнь сразу же не заладилась. За служебными делами времени на молодую жену у генерала оставалось маловато. Так что развлекать себя Анна предпочитала сама, активно заводя романы на стороне. К сожалению, отношение к мужу Анна частично перенесла и на дочерей, заниматься воспитанием которых явно не хотела. Пришлось генералу устраивать их в Смольный институт. А вскоре супруги, как говорили в то время, «разъехались», стали жить раздельно, поддерживая только видимость семейной жизни. Впервые Пушкин появился «на горизонте» Анны в 1819 году. Произошло это в Петербурге в доме её тётушки Е. М. Олениной. Следующая встреча произошла в июне 1825 года, когда Анна заехала погостить в Тригорское, имение своей тётушки, П. А. Осиповой, где вновь повстречалась с Пушкиным. Михайловское находилось рядом, и вскоре Пушкин зачастил в Тригорское. Но Анна закрутила роман с его приятелем Алексеем Вульфом, так что поэту оставалось только вздыхать и изливать чувства на бумаге. Тогда-то и родились знаменитые строки. Вот как об этом вспоминала впоследствии Анна Керн: «Стихи эти я сообщила тогда барону Дельвигу, который их поместил в своих «Северных цветах»…». Следующая встреча у них произошла через два года, и они даже стали любовниками, но ненадолго. Видимо, права пословица, что сладким бывает только запретный плод. Страсть вскоре утихла, но чисто светские отношения между ними продолжались.
А Анну кружили вихри новых романов, вызывая пересуды в обществе, на которые она не очень-то обращала внимание. Когда ей было 36 лет, Анна внезапно исчезла из светской жизни, хотя пересудов от этого меньше не стало. И посудачить было о чем, ветреная красавица влюбилась, причем её избранником стал 16-летний кадет Саша Марков-Виноградский, бывший чуть старше её младшей дочери. Все это время она продолжала формально оставаться женой Ермолая Керна. А когда отвергнутый муж в начале 1841 года скончался, Анна совершила поступок, вызвавший не меньше пересудов в обществе, чем её прежние романы. Как генеральской вдове, ей полагалась солидная пожизненная пенсия, но она от неё отказалась и летом 1842 года обвенчалась с Марковым-Виноградским, приняв его фамилию. Муж Анне достался преданный и любящий, но не богатый. Семья с трудом сводила концы с концами. Естественно, что из дорогого Петербурга пришлось перебраться в небольшое поместье мужа в Черниговской губернии. В момент очередного острого безденежья Анна даже продала письма Пушкина, которыми очень дорожила. Семья жила очень бедно, но между Анной и мужем была истинная любовь, которую они сохранили до последнего дня. Они и скончались в один год. Анна пережила супруга всего-то на четыре месяца с небольшим. Она ушла из жизни в Москве 27 мая 1879 года.
Символично, что в последний путь Анну Маркову-Виноградскую везли по Тверскому бульвару, где как раз монтировали памятник Пушкину, обессмертившему её имя. Похоронили Анну Петровну возле небольшой церквушки в деревне Прутня под Торжком, недалеко от могилы, в которой был похоронен ее муж. В истории Анна Петровна Керн так и осталась «Гением чистой красоты», вдохновившим Великого поэта на прекрасные стихи.

Я помню чудное мгновенье: Передо мной явилась ты, Как мимолетное виденье, Как гений чистой красоты. В томленьях грусти безнадежной В тревогах шумной суеты, Звучал мне долго голос нежный И снились милые черты. Шли годы. Бурь порыв мятежный Рассеял прежние мечты, И я забыл твой голос нежный, Твой небесные черты. В глуши, во мраке заточенья Тянулись тихо дни мои Без божества, без вдохновенья, Без слез, без жизни, без любви. Душе настало пробужденье: И вот опять явилась ты, Как мимолетное виденье, Как гений чистой красоты. И сердце бьется в упоенье, И для него воскресли вновь И божество, и вдохновенье, И жизнь, и слезы, и любовь.

Стихотворение обращено к Анне Керн, которую Пушкин встретил задолго до своего вынужденного затворничества в Санкт-Петербурге в 1819 году. Она произвела на поэта неизгладимое впечатление. В следующий раз Пушкин и Керн увиделись только в 1825 году, когда она гостила в имении своей тётки Прасковьи Осиповой; Осипова была соседкой Пушкина и хорошей его знакомой. Считается, что новая встреча вдохновила Пушкина на создание эпохального стихотворения.

Главная тема стихотворения - любовь. Пушкин представляет ёмкий очерк своей жизни между первой встречей с героиней и настоящим моментом, косвенно упоминая основные события, произошедшие с биографическим лирическим героем: ссылка на юг страны, период горького разочарования в жизни, в который были созданы художественные произведения, проникнутые ощущениями неподдельного пессимизма («Демон», «Свободы сеятель пустынный»), подавленное настроение в период новой ссылки в родовое имение Михайловское. Однако вдруг наступает воскресение души, чудо возрождения жизни, обусловленное явлением божественного образа музы, которая приносит с собой прежнюю радость творчества и созидания, которая открывается автору в новом ракурсе. Именно в момент духовного пробуждения лирический герой вновь встречает героиню: «Душе настало пробужденье: И вот опять явилась ты…».

Образ героини существенно обобщён и максимально поэтизирован; он значительно отличается от того образа, который предстаёт на страницах пушкинских писем в Ригу и друзьям, созданных в период вынужденного времяпровождения в Михайловском. Вместе с тем неоправданна постановка знака равенства, равно как и отождествление «гения чистой красоты» с реальной биографической Анной Керн. На невозможность признания узко биографической подоплёки стихотворного послания указывает тематическая и композиционная схожесть с другим любовным поэтическим текстом под названием «К ней», созданного Пушкиным в 1817 году.

Здесь важно вспомнить об идее вдохновенья. Любовь для поэта ценна также и в смысле дарования творческого вдохновения, желания творить. В заглавной строфе описывается первая встреча поэта и его возлюбленной. Пушкин характеризует этот момент очень яркими, выразительными эпитетами («чудное мгновение», «мимолетнее виденье», «гений чистой красоты»). Любовь для поэта – это глубокое, искреннее, волшебное чувство, которое полностью захватывает его. Дальнейшие три строфы стихотворения описывают следующий этап в жизни поэта - его изгнание. Тяжелое время в судьбе Пушкина, полное жизненных испытаний, переживаний. Это время «томленья грусти безнадежной» в душе поэта. Расставание с его юношескими идеалами, этап взросления («Рассеял прежние мечты»). Возможно, были у поэта и моменты отчаяния («Без божества, без вдохновенья») Упоминается также о ссылке автора («В глуши, во мраке заточенья …»). Жизнь поэта словно замерла, потеряла смысл. Жанр – послание.

Анна Керн: Жизнь во имя любви Сысоев Владимир Иванович

«ГЕНИИ ЧИСТОЙ КРАСОТЫ»

«ГЕНИИ ЧИСТОЙ КРАСОТЫ»

«На другой день я должна была уехать в Ригу вместе с сестрою Анной Николаевной Вульф. Он пришёл утром и на прощание принёс мне экземпляр второй главы „Онегина“ {30} , в неразрезанных листах, между которых я нашла вчетверо сложенный почтовый лист бумаги со стихами:

Я помню чудное мгновенье;

Передо мной явилась ты,

Как мимолётное виденье,

Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной,

В тревогах шумной суеты,

И снились милые черты.

Шли годы. Бурь порыв мятежный

Рассеял прежние мечты,

Твои небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья

Тянулись тихо дни мои

Без божества, без вдохновенья,

Без слёз, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:

И вот опять явилась ты,

Как мимолётное виденье,

Как гений чистой красоты.

И сердце бьётся в упоенье,

И для него воскресли вновь

И божество, и вдохновенье,

И жизнь, и слёзы, и любовь!

Когда я собиралась спрятать в шкатулку поэтический подарок, он долго на меня смотрел, потом судорожно выхватил и не хотел возвращать; насилу выпросила я их опять; что у него промелькнуло тогда в голове, не знаю».

Какие чувства владели тогда поэтом? Смущение? Волнение? Может быть, сомнение или даже раскаяние?

Было ли это стихотворение результатом мгновенного увлечения – или поэтическим озарением? Велика тайна гениальности… Всего лишь гармоничное сочетание нескольких слов, а при их звучании в нашем воображении сразу возникает, словно материализуясь из воздуха, лёгкий женский образ, полный чарующей прелести… Поэтическое любовное послание в вечность…

Многие литературоведы подвергли это стихотворение самому тщательному разбору. Споры о различных вариантах его толкования, начавшиеся на заре XX века, ведутся до сих пор и, вероятно, ещё будут продолжаться.

Некоторые исследователи творчества Пушкина считают это стихотворение просто озорной шуткой поэта, решившего из одних только штампов русской романтической поэзии первой трети XIX века создать шедевр любовной лирики. Ведь из ста трёх его слов более шестидесяти являются затёртыми банальностями («голос нежный», «порыв мятежный», «божество», «небесные черты», «вдохновенье», «сердце бьётся в упоенье» и т. д.). Не будем серьёзно относиться к такому взгляду на шедевр.

По мнению большинства пушкинистов, выражение «гений чистой красоты» – это открытая цитата из стихотворения В. А. Жуковского «Лалла–Рук»:

Ах! Не с нами обитает

Гений чистой красоты;

Лишь порой он навещает

Нас с небесной высоты;

Он поспешен, как мечтанье,

Как воздушный утра сон;

И в святом воспоминанье

Не разлучен с сердцем он!

Он лишь в чистые мгновенья

Бытия бывает к нам

И приносит откровенья,

Благотворные сердцам.

Для Жуковского эта фраза была связана с целым рядом символических образов – призрачного небесного виденья, «поспешного, как мечтанье», с символами упования и сна, с темой «чистых мгновений бытия», отрыва сердца от «темной области земной», с темой вдохновения и откровений души.

Но Пушкин, вероятно, этого стихотворения не знал. Написанное к празднику, данному в Берлине 15 января 1821 года прусским королём Фридрихом по случаю приезда из России его дочери Александры Фёдоровны – супруги великого князя Николая Павловича, оно появилось в печати только в 1828 году. Жуковский его Пушкину не присылал.

Однако все образы, символически сконцентрированные во фразе «гений чистой красоты», опять появляются у Жуковского в стихотворении «Я Музу юную, бывало» (1823), но уже в иной экспрессивной атмосфере – ожидания «даро–вателя песнопений», тоски по гению чистой красоты – при мерцании его звезды.

Я Музу юную, бывало,

Встречал в подлунной стороне,

И Вдохновение летало

С небес, незваное, ко мне;

На всё земное наводило

Животворящий луч оно -

И для меня в то время было

Жизнь и Поэзия одно.

Но дарователь песнопений

Меня давно не посещал;

Его желанного возврата

Дождаться ль мне когда опять?

Или навек моя утрата

И вечно арфе не звучать?

Но всё, что от времён прекрасных,

Когда он мне доступен был,

Всё, что от милых тёмных, ясных

Минувших дней я сохранил -

Цветы мечты уединенной

И жизни лучшие цветы, -

Кладу на твой алтарь священный,

О Гений чистой красоты!

Жуковский снабдил символику, связанную с «гением чистой красоты», своим комментарием. В основе его лежит понятие прекрасного. «Прекрасное… не имеет ни имени, ни образа; оно посещает нас в лучшие минуты жития»; «оно является нам только минутами, для того единственно, чтобы нам сказаться, оживить нас, возвысить нашу душу»; «прекрасно только то, чего нет»… Прекрасное сопряжено с грустью, со стремлением «к чему–то лучшему, тайному, далёкому, что с ним соединяется и что для тебя где–то существует. И это стремление есть одно из невыразимейших доказательств бессмертия души».

Но, скорее всего, как впервые отметил в 1930–х годах известный филолог академик В. В. Виноградов, образ «гений чистой красоты» возник в поэтическом воображении Пушкина в это время не столько в непосредственной связи со стихотворением Жуковского «Лалла–Рук» или «Я Музу юную, бывало», сколько под впечатлением его статьи «Рафаэлева Мадонна (Из письма о Дрезденской галерее)», напечатанной в «Полярной звезде на 1824 год» и воспроизводившей распространённую в то время легенду о создании знаменитой картины «Сикстинская мадонна»: «Сказывают, что Рафаэль, натянув полотно своё для этой картины, долго не знал, что на нём будет: вдохновение не приходило. Однажды он заснул с мыслию о Мадонне, и верно какой–нибудь ангел разбудил его. Он вскочил: она здесь, закричав, он указал на полотно и начертил первый рисунок. И в самом деле, это не картина, а видение: чем долее глядишь, тем живее уверяешься, что перед тобою что–то неестественное происходит… Здесь душа живописца… с удивительною простотою и легкостью, передала холстине то чудо, которое во внутренности её совершилось… Я… ясно начал чувствовать, что душа распространялась… Она была там, где только в лучшие минуты жизни быть может.

Гений чистой красоты был с нею:

Он лишь в чистые мгновенья

Бытия слетает к нам

И приносит нам виденья,

Недоступные мечтам.

…И точно приходит на мысль, что эта картина родилась в минуту чуда: занавес развернулся, и тайна неба открылась глазам человека… Всё, и самый воздух, обращается в чистого ангела в присутствии этой небесной, мимоидущей девы».

Альманах «Полярная звезда» со статьёй Жуковского привёз в Михайловское А. А. Дельвиг в апреле 1825 года, незадолго до приезда в Тригорское Анны Керн, и после прочтения этой статьи образ Мадонны прочно обосновался в поэтическом воображении Пушкина.

«Но Пушкину была чужда морально–мистическая основа этой символики, – заявляет Виноградов. – В стихотворении „Я помню чудное мгновенье“ Пушкин воспользовался символикой Жуковского, спустив её с неба на землю, лишив её религиозно–мистической основы…

Пушкин, сливая с образом поэзии образ любимой женщины и сохраняя большую часть символов Жуковского, кроме религиозно–мистических

Твои небесные черты…

Тянулись тихо дни мои

Без божества, без вдохновенья…

И для него воскресли вновь

И божество, и вдохновенье…

строит из этого материала не только произведение новой ритмической и образной композиции, но и иного смыслового разрешения, чуждого идейно–символической концепции Жуковского».

Не надо забывать, что Виноградов сделал такое заявление в 1934 году. Это был период широкой антирелигиозной пропаганды и торжества материалистического взгляда на развитие человеческого общества. На протяжении ещё полувека советские литературоведы не касались религиозной темы в творчестве А. С. Пушкина.

Строки «в молчаньи грусти безнадежной», «в дали, во мраке заточенья» очень созвучны «Эде» Е. А. Баратынского; Некоторые рифмы Пушкин позаимствовал у себя самого – из письма Татьяны к Онегину:

И в это самое мгновенье

Не ты ли, милое виденье…

И здесь нет ничего удивительного – творчество Пушкина насыщено литературными реминисценциями и даже прямыми цитатами; однако, используя понравившиеся строки, поэт преображал их до неузнаваемости.

По мнению выдающегося русского филолога и пушкиниста Б. В. Томашевского, это стихотворение, несмотря на то, что рисует идеализированный женский образ, несомненно, связано с А. П. Керн. «Недаром оно в самом заголовке „К***" адресовано любимой женщине, хотя бы и изображённой в обобщённом образе идеальной женщины“.

На это указывает и собственноручно составленный Пушкиным список стихотворений 1816-1827 годов (он сохранился среди его бумаг), которые поэт не включил в издание 1826 года, но намеревался ввести в своё двухтомное собрание стихотворений (оно вышло в 1829 году). Стихотворение «Я помню чудное мгновенье… » здесь имеет заголовок «К А. П. К[ерн], прямо указывающий на того, кому оно посвящено.

Доктор филологических наук Н. Л. Степанов изложил сформировавшееся ещё в пушкинские времена и ставшее хрестоматийным толкование этого произведения: «Пушкин, как всегда, исключительно точен в своих стихах. Но, передавая фактическую сторону встреч с Керн, он создаёт произведение, раскрывающее и внутренний мир самого поэта. В тиши михайловского уединения встреча с А. П. Керн вызвала в ссыльном поэте и воспоминания о недавних бурях его жизни, и сожаление об утраченной свободе, и радость встречи, преобразившей его однообразные будни, и, прежде всего, радость поэтического творчества».

Другой исследователь, Е. А. Маймин, особенно отметил музыкальность стихотворения: «Это как бы музыкальная композиция, заданная одновременно и реальными событиями в жизни Пушкина, и идеальным образом „гения чистой красоты“, заимствованным из поэзии Жуковского. Известная идеальность в решении темы не отменяет, однако, живой непосредственности в звучании стихотворения и в его восприятии. Это ощущение живой непосредственности идёт не столько от сюжета, сколько от увлекающей, единственной в своем роде музыки слов. В стихотворении много музыки: певучей, длящейся во времени, протяжной музыки стиха, музыки чувства. И как в музыке, в стихотворении выступает не прямой, не предметно ощутимый образ любимой – а образ самой любви. Стихотворение строится на музыкальных вариациях ограниченного круга образов–мотивов: чудное мгновенье – гений чистой красоты – божество – вдохновенье. Сами по себе эти образы не содержат ничего непосредственного, конкретного. Все это из мира отвлечённых и высоких понятий. Но в общем музыкальном оформлении стихотворения они становятся живыми понятиями, живыми образами».

Профессор Б. П. Городецкий в своём академическом издании «Лирика Пушкина» писал: «Загадка данного стихотворения состоит в том, что всё известное нам о личности А. П. Керн и об отношении к ней Пушкина, несмотря на весь огромный пиетет женщины, оказавшейся в состоянии вызвать в душе поэта чувство, ставшее основой невыразимо прекрасного произведения искусства, ни в какой мере и ни в какой степени не приближает нас к постижению той тайны искусства, которая делает это стихотворение типическим для великого множества аналогичных ситуаций и способным облагораживать и овевать красотой чувства миллионов людей…

Внезапное и кратковременное появление «мимолетного виденья» в образе «гения чистой красоты», мелькнувшего среди мрака заточенья, когда дни поэта тянулись «без слёз, без жизни, без любви», могло воскресить в его душе «и божество, и вдохновенье, / И жизнь, и слёзы, и любовь» только в том случае, когда всё это было уже пережито им ранее. Taкогo рода переживания имели место в первый период ссылки Пушкина – они–то и создали тот его душевный опыт, без которого немыслимо было появление впоследствии и «Прощания», и таких потрясающих проникновений в глубины человеческого духа, как «Заклинание» и «Для берегов отчизны дальной». Они создали и тот душевный опыт, без которого не могло появиться и стихотворение «Я помню чудное мгновенье».

Не следует понимать всё это слишком упрощённо, в том смысле, что для создания стихотворения реальный образ А. П. Керн и отношения к ней Пушкина были мало существенны. Без них, разумеется, не было бы и стихотворения. Но стихотворения в том его виде, в каком оно существует, не было бы и в том случае, если бы встрече с А. П. Керн не предшествовало прошлое Пушкина и весь тяжёлый опыт его изгнания. Реальный образ А. П. Керн как бы вновь воскресил душу поэта, раскрыл перед ним красоту не только безвозвратно ушедшего прошлого, но и настоящего, о чём прямо и точно сказано в стихотворении:

Душе настало пробужденье.

Именно поэтому проблему стихотворения «Я помню чудное мгновенье» следует решать, как бы повернув её другой стороной: не случайная встреча с А. П. Керн пробудила душу поэта и заставила минувшее оживиться в новой красе, а, наоборот, тот процесс оживления и восстановления душевных сил поэта, который начался несколько ранее, полностью обусловил и все основные характерные особенности и внутреннее содержание стихотворения, вызванного встречей с А. П. Керн».

Литературовед А. И. Белецкий более 50 лет назад впервые робко высказал мысль, что главный герой этого стихотворения – вовсе не женщина, а поэтическое вдохновение. «Совершенно второстепенным, – писал он, – нам представляется вопрос об имени реальной женщины, которая вознесена затем на высоту поэтического создания, где реальные черты её исчезли, а сама она стала обобщением, ритмически упорядоченным словесным выражением некоей общей эстетической идеи… Любовная тематика в данном стихотворении явно подчинена другой, философско–психологической тематике, и основной его темой является тема о разных состояниях внутреннего мира поэта в соотношениях этого мира с действительностью».

Дальше всех в отождествлении образа Мадонны и «гения чистой красоты» в данном стихотворении с личностью Анны Керн пошёл профессор М. В. Строганов: «Стихотворение „Я помню чудное мгновенье…“ было написано, очевидно, в одну ночь – с 18 на 19 июля 1825 года, после совместной прогулки Пушкина, Керн и Вульфов в Михайловском и накануне отъезда Керн в Ригу. Во время прогулки Пушкин, по воспоминаниям Керн, говорил о их „первой встрече у Олениных, выражался о ней восторженно и в конце разговора сказал: <…>. Вы выглядели такой невинной девочкой…“ Всё это входит в то воспоминание о „чудном мгновенье“, которому и посвящена первая строфа стихотворения: и сама первая встреча, и образ Керн – „невинной девочки“ (virginal). Ho это слово – virginal – означает по–французски и Богоматерь, Непорочную Деву. Так происходит невольное сравнение: „как гений чистой красоты“. А на другой день утром Пушкин принёс Керн стихотворение… Утро оказалось мудренее вечера. Что–то смутило Пушкина в Керн, когда он ей передавал свои стихи. Видимо, усомнился он: сможет ли она быть этим идеальным образцом? Явится ли она им? – И захотел отобрать стихи. Не удалось забрать, и Керн (именно потому, что она не была такой женщиной) напечатала их в альманахе Дельвига. Всю последующую „похабную“ переписку Пушкина с Керн можно, очевидно, рассматривать и как психологическую месть адресату стихотворения за свою излишнюю поспешность и возвышенность послания».

Рассматривавший в 1980–х годах это стихотворение с религиозно–философской точки зрения литературовед С. А. Фомичёв увидел в нём отражение эпизодов не столько реальной биографии поэта, сколько биографии внутренней, «трёх последовательных состояний души» . Именно с этого времени наметился ярко выраженный философский взгляд на это произведение. Доктор филологических наук В. П. Грех–нев, исходя из метафизических представлений пушкинской эпохи, трактовавшей человека как «малую вселенную», устроенную по закону всего мироздания: трёх–ипостасное, подобное Богу существо в единстве земной оболочки («тела»), «души» и «божественного духа», увидел в «чудном мгновении» Пушкина «всеобъемлющую концепцию бытия» и вообще «всего Пушкина». Тем не менее оба исследователя признавали «живую обусловленность лирического начала стихотворения реальным источником вдохновения» в лице А. П. Керн.

Профессор Ю. Н. Чумаков обратился не к содержанию стихотворения, а к его форме, конкретно – к пространственно–временному развитию сюжета. Он утверждал, что «смысл стихотворения неотделим от формы его выражения…» и что «форма» как таковая «сама… выступает как содержание…». По мнению Л. А. Перфильевой, автора последнего по времени комментария к этому стихотворению, Чумаков «разглядел в стихотворении вневременное и бесконечное космическое коловращение самостоятельной Пушкинской Вселенной, созданной вдохновением и творческой волей поэта».

Ещё один исследователь поэтического наследия Пушкина С. Н. Бройтман выявил в этом стихотворении «линейную бесконечность смысловой перспективы». Та же Л. А. Перфильева, тщательно изучив его статью, констатировала: «Выделив „две системы смыслов, два сюжетно–образных ряда“, он допускает и их „вероятную множественность“; в качестве важного компонента сюжета исследователь предполагает „провиденциальность“ {31} ».

Теперь познакомимся с довольно оригинальной точкой зрения самой Л. А. Перфильевой, базирующейся также на метафизическом подходе к рассмотрению и этого, и многих других произведений Пушкина.

Абстрагировавшись от личности А. П. Керн как вдохновительницы поэта и адресата этого стихотворения и вообще от биографических реалий и исходя из того, что основные цитаты стихотворения Пушкина заимствованы из поэзии В. А. Жуковского, у которого образ «Лаллы–Рук» (впрочем, как и другие образы его романтических произведений) предстаёт в качестве неземной и нематериальной субстанции: «призрак», «видение», «грёза», «милый сон», исследовательница утверждает, что пушкинский «гений чистой красоты» является в своей метафизической реальности «посланника Небес» как таинственный посредник между авторским «я» поэта и некой потусторонней, высшей сущностью – «божеством». Она считает, что под авторским «я» в стихотворении подразумевается Душа поэта. А «мимолётное виденье» Душе поэта «гения чистой красоты» – это «момент Истины», божественное Откровение, мгновенной вспышкой озаряющее и пронизывающее Душу благодатью божественного Духа. В «томленьи грусти безнадежной» Перфильева видит мучительность пребывания души в телесной оболочке, во фразе «звучал мне долго голос нежный» – архетипическую, первичную память души о Небе. Следующие две строфы «рисуют Бытие как таковое, отмеченное утомительной для души продолжительностью». Между четвёртой и пятой строфами незримо явлены провиденциальность или «Божественный глагол», в результате которого «Душе настало пробужденье». Именно здесь, в промежутке этих строф, помещается «незримая точка, создающая внутреннюю симметрию циклически замкнутой композиции стихотворения. Одновременно она является точкой поворота–возврата, с которой „пространство–время“ малой пушкинской Вселенной вдруг поворачивает, начиная течь себе навстречу, возвращаясь от земной реальности к небесному идеалу. Пробужденная Душа вновь обретает способность восприятия божества. И это акт её второго рождения – возвращение к божественной первооснове – «Воскресение». <…> Это обретение Истины и возвращение в Рай…

Усиление звучания последней строфы стихотворения знаменует всю полноту Бытия, торжество восстановленной гармонии «малой вселенной» – тела, души и духа человека вообще или лично самого поэта–автора, то есть «всего Пушкина».

Подводя итог своему анализу пушкинского произведения, Перфильева предполагает, что его, «независимо от той роли, которую сыграла в его создании А. П. Керн, можно рассматривать в контексте философской лирики Пушкина, наряду с такими стихотворениями, как „Поэт“ (которое, по мнению автора статьи, посвящено природе вдохновения), „Пророк“ (посвящено провиденциальности поэтического творчества) и „Я памятник себе воздвиг нерукотворный…“ (посвящено нетленности духовного наследия). В их ряду „Я помню чудное мгновенье…“ действительно, как уже отмечалось – стихотворение о „всей полноте Бытия“ и о диалектике души человека; и о „человеке вообще“, как о Малой Вселенной, устроенной по законам мироздания».

Кажется, предвидя возможность появления такой чисто философской трактовки пушкинских строк, уже упоминавшийся Н. Л. Степанов писал: «В таком истолковании стихотворение Пушкина лишается своей жизненной конкретности, того чувственно–эмоционального начала, которое так обогащает пушкинские образы, придаёт им земной, реалистический характер. Ведь если отказаться от этих конкретно–биографических ассоциаций, от биографического подтекста стихотворения, то образы Пушкина потеряют своё жизненное наполнение, превратятся в условно–романтические символы, означающие лишь тему творческого вдохновения поэта. Пушкина мы тогда можем подменить Жуковским с его отвлечённым символом „гения чистой красоты“. Этим обед–нится реализм стихотворения поэта, оно лишится тех красок и оттенков, которые так важны для пушкинской лирики. Сила и пафос пушкинского творчества в слиянии, в единстве отвлечённого и реального».

Но даже пуская в ход сложнейшие литературно–философские построения, трудно оспорить утверждение Н. И. Черняева, сделанное спустя 75 лет после создания этого шедевра: «Своим посланием «К***" Пушкин обессмертил её (А. П. Керн. – В. С.) так же, как Петрарка обессмертил Лауру, а Данте – Беатриче. Пройдут века, и когда множество исторических событий и исторических деятелей будут забыты, личность и судьба Керн, как вдохновительницы пушкинской музы, будет возбуждать большой интерес, вызывать споры, предположения и воспроизводиться романистами, драматургами, живописцами».

Из книги Вольф Мессинг. Драма жизни великого гипнотизера автора Димова Надежда

100 тысяч – по чистой бумажке Наступил следующий день, и наш герой оказался опять перед взором высочайшего. На сей раз хозяин был не один: возле него сидел толстенький человечек с длинным хрящеватым носом и в пенсне.– Ну что же, Вольф, продолжим. Я слышал, вы хорошо умеете

Из книги Тайны Монетного двора. Очерки истории фальшивомонетничества с древнейших времен и до наших дней автора Польской Г Н

ОДИНОКИЕ «ГЕНИИ» В одной из картинных галерей США можно увидеть ничем, в сущности, не приметную картину. За столом сидит семья: муж, жена и дочь, а рядом со столом видно лицо мальчика-слуги. Семья чинно пьет чай, и муж держит в правой руке по-московски, как блюдце, чашку. У

Из книги Режиссерские уроки К. С. Станиславского автора Горчаков Николай Михайлович

ПЬЕСА О ГЕНИИ Последний раз я встретился с Константином Сергеевичем, как руководителем новой постановки, при работе над пьесой М. А. Булгакова «Мольер».М. А. Булгаков написал эту пьесу и отдал театру в 1931 году. К работе же над ней театр приступил в 1934. Пьеса рассказывает о

Из книги Повседневная жизнь российского спецназа автора Дегтярева Ирина Владимировна

По чистой воде Полковник милиции Алексей Владимирович Кузьмин служил в СОБРе РУБОП по Московской области с 1995 по 2002 год, был командиром отделения. В 2002 году Кузьмин возглавил ОМОН на воздушном и водном транспорте. В 2004 году Владимир Алексеевич был назначен начальником

Из книги 100 великих оригиналов и чудаков автора

Гении-оригиналы Гении, выходившие за пределы обыденного, нередко выглядят чудаками и оригиналами. Чезаре Ломброзо, о котором уже была речь, сделал радикальный вывод: «Не подлежит никакому сомнению, что между помешанным во время припадка и гениальным человеком,

Из книги Откровение автора Климов Григорий Петрович

Из книги Вернадский автора Баландин Рудольф Константинович

Гены и гении Почему некоторые люди наделены острым умом, тонкой интуицией, вдохновением? Это особый дар, унаследованный от предков примерно так же, как наследуются дедушкин нос, мамины глаза? Результат упорного труда? Игра случая, поднимающего кого-то выше других, подобно

Из книги Сочинения автора Луцкий Семен Абрамович

«Творцы искусств и гении науки…» Творцы искусств и гении науки, Избранники среди земных племен, Вы прожили положенные муки, Вам - в памяти народной Пантеон… Но есть другой… Он страшен меж домами. Туда я шел, подавлен и смущен… К бессмертью путь, он выложен торцами И

Из книги Легкое бремя автора Киссин Самуил Викторович

«Чистой к Жениху горя любовью…» Чистой к Жениху горя любовью, Вечной ризой блещет сонм подруг. - К твоему склонюсь я изголовью, Мой земной непозабытый друг. Ветерок - мое дыханье - тише Веет вкруг любимого чела. Может быть, Эдмонд во сне услышит Ту, что им живет, как и

Из книги Наш влюбленный Пушкин автора Егорова Елена Николаевна

Образ «гения чистой красоты» Встреча с Анной, пробудившееся нежное чувство к ней вдохновили поэта на стихотворение, увенчавшее его многолетние творческие поиски на тему возрождения души под влиянием явления красоты и любви. Он шёл к этому с юных лет, сочиняя стихи

Из книги «Приют задумчивых дриад» [Пушкинские усадьбы и парки] автора Егорова Елена Николаевна

Из книги Говорят что здесь бывали… Знаменитости в Челябинске автора Боже Екатерина Владимировна

Из вундеркиндов в гении Родился будущий композитор 11 апреля 1891 года на Украине, в селе Сонцовка Екатеринославской губернии (ныне село Красное Донецкой области). Его отец Сергей Алексеевич был агрономом из мелкопоместных дворян, а мать Мария Григорьевна (урожденная

Из книги Художники в зеркале медицины автора Ноймайр Антон

ПСИХОПАТИЧЕСКИЕ ЧЕРТЫ В ГЕНИИ ГОЙИ Литература о Гойе чрезвычайно обширна по своему объему, но в ней освещены хорошо лишь вопросы, связанные исключительно с эстетикой его творчества и его вкладом в историю развития искусства. Жизнеописания художника более или менее

Из книги Бах автора Ветлугина Анна Михайловна

Глава первая. ГДЕ РАСТУТ ГЕНИИ История баховского рода тесно связана с Тюрингией. Эта область в центре Германии отличается удивительной культурной насыщенностью и разнообразием.«Где еще в Германии можно найти столько хорошего на столь крохотном пятачке?» - сказал

Из книги Софи Лорен автора Надеждин Николай Яковлевич

79. Гении шутят В фильме Олтмэна огромное количество персонажей, но актёров в разы меньше. Дело в том, что деятели моды, как и многие актёры, в этой картине не играют. У них нет ролей – они выступают в качестве… самих себя. В кинематографе это называется «камео» – появление

Из книги Генри Миллер. Портрет в полный рост. автора Брассай

“Автобиография - это чистой воды роман” Поначалу вольное обращение Миллера с фактами меня смущало, даже шокировало. И не одного меня. Хен Ван Гельре, голландский писатель, страстный поклонник творчества Миллера, который уже много лет издает “Интернэшнл Генри Миллер

А.С. Пушкин, как и любой поэт, очень остро переживал чувство любви. Все его переживания, ощущения выливались на листе бумаге чудесными стихами. В его лирике можно увидеть все грани чувства. Произведение «Я помню чудное мгновенье» можно назвать хрестоматийным образцом любовной лирики поэта. Наверное, всякий человек без труда сможет наизусть рассказать хотя бы первое четверостишье знаменитого стихотворения.

По сути, стихотворение, «Я помню чудное мгновенье» является историей одной любви. Поэт в красивой форме передал свои чувства о нескольких встречах, в данном случае о двух самых значимых, сумел трогательно и возвышенно передать образ героини.

Стихотворение было написано в 1825 году, а в 1827 году опубликовано в альманахе «Северные цветы». Публикацией занимался друг поэта — А. А. Дельвиг.

Кроме того, после выхода в печать произведения А.С. Пушкина стали появляться различные музыкальные интерпретации стихотворения. Так, в 1839 году М.И. Глинка создал романс «Я помню чудное мгновенье…» на стихи А.С. Пушкина. Поводом к написанию романса послужила встреча Глинки с дочерью Анны Керн — Екатериной.

Кому посвящено?

Посвящено стихотворение А.С. Пушкина племяннице президента Академии художеств Оленина — Анне Керн. Впервые поэт увидел Анну в доме Оленина в Петербурге. Это было в 1819 году. На тот момент Анна Керн была замужем за генералом и не обратила внимания на юного выпускника Царскосельского лицея. Но тот самый выпускник был очарован красотой молодой женщины.

Вторая встреча поэта с Керн случилась в 1825 году, именно эта встреча послужила толчком к написанию произведения «Я помню чудное мгновенье». Тогда поэт находился в ссылке в селе Михайловское, а Анна приехала в соседнее имение Тригорское. Они весело и беззаботно проводили время. Позже Анну Керн и Пушкина связывали больше дружеские отношения. Но те мгновенья счастья и восторга навсегда запечатлелись в строках пушкинского произведения.

Жанр, размер, направление

Произведение относится к любовной лирике. Автор раскрывает чувства и эмоции лирического героя, который вспоминает лучшие мгновенья своей жизни. И связаны они с образом любимой.

По жанру это любовное послание. «…Передо мной явилась ты…» — герой обращается к своему «гению чистой красоты», она стала для него утешением и счастьем.

Для данного произведения А.С. Пушкин выбирает пятистопный ямб и перекрёстный тип рифмовки. С помощью этих средств передаётся ощущение рассказа. Мы как будто вживую видим и слышим лирического героя, который неторопливо излагает свою историю.

Композиция

В основе кольцевой композиции произведения лежит антитеза. Стихотворение разделено на шесть катренов.

  1. Первое четверостишье повествует о «чудном мгновенье», когда герой впервые увидел героиню.
  2. Затем по контрасту автор рисует тяжёлые, серые дни без любви, когда образ любимой постепенно начал стираться из памяти.
  3. Но в финале героиня вновь является ему. Тогда в его душе снова воскресает «и жизнь, и слёзы, и любовь».

Таким образом, произведение обрамляется двумя чудесными встречами героев, мигом очарования и озарения.

Образы и символы

Лирический герой в стихотворении «Я помню чудное мгновенье…» представляет собой человека, жизнь которого меняется, как только в его душе появляется незримое чувство влечения к женщине. Без этого чувства герой не живёт, он существует. Только прекрасный образ чистой красоты может наполнить его существо смыслом.

В произведении нам встречаются всевозможные символы. Например, образ-символ бури, как олицетворение житейских невзгод, всего того, что пришлось пережить лирическому герою. Образ-символ «мрак заточенья» отсылает нас к реальной основе данного стихотворения. Мы понимаем, что здесь говорится о ссылке самого поэта.

И главным образом-символом выступает «гений чистой красоты». Это нечто бестелесное, прекрасное. Так, герой возвышает и одухотворяет образ возлюбленной. Перед нами не простая земная женщина, а существо божественное.

Темы и проблемы

  • Центральной темой в стихотворении является любовь. Это чувство помогает герою жить и выживать в суровые для него дни. Кроме того, тема любви тесно связана с темой творчества. Именно волнение сердца пробуждает в поэте вдохновение. Автор может творить, когда в его душе расцветают всепоглощающие эмоции.
  • Так же А. С. Пушкин, как настоящий психолог, очень точно описывает состояние героя в разные периоды его жизни. Мы видим, как поразительно контрастны образы рассказчика во времена встречи с «гением чистой красоты» и во времена его заточения в глуши. Это как будто два совершенно разных человека.
  • Кроме того, автор затронул проблему несвободы. Он описывает не только свою физическую неволю в ссылке, но и внутреннюю тюрьму, когда личность замыкается в себе, отгораживается от мира эмоций и ярких красок. Именно поэтому те дни в одиночестве и тоске стали для поэта заточением во всех смыслах.
  • Проблема разлуки предстает перед читателем неизбежной, но горькой трагедией. Жизненные обстоятельства часто являются причиной разрыва, который больно бьет по нервам, а после скрывается в недрах памяти. Герой даже утратил светлое воспоминание о возлюбленной, ведь осознание потери было невыносимо.

Идея

Главная мысль стихотворения состоит в том, что человек не может жить полноценно, если его сердце глухо, а душа спит. Только открывшись любви, её страстям, можно по-настоящему прочувствовать эту жизнь.

Смысл произведения в том, что всего одно маленькое, даже незначительное для окружающих событие способно полностью поменять тебя, твой психологический портрет. А если меняешься ты сам, то меняется и твоё отношение к окружающему миру. Значит одно мгновенье способно изменить твой мир, как внешний, так и внутренний. Нужно лишь не пропустить его, не потерять в сутолоке дней.

Средства художественной выразительности

В своём стихотворении А.С. Пушкин использует разнообразные тропы. Например, для более яркой передачи состояния героя автор использует следующие эпитеты: «чудное мгновенье», «грусти безнадёжной», «голос нежный», «небесные черты», «шумной суеты».

Встречаем в тексте произведения и сравнения, так уже в первом катрене видим, что появление героини сравнивается с мимолётным видением, а она сама — с гением чистой красоты. Метафора «бурь порыв мятежный рассеял прежние мечты», подчёркивает, как время несчадно забирает у героя его единственное утешение — образ любимой.

Так, красиво и поэтично, А.С. Пушкин смог рассказать свою историю любви, многими незамеченную, но дорогую для него.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!