Философия истории по толстому причины объяснения войны. Расшифровка лев толстой и история

Рано сформировавшийся интерес к истории, изучение ис­точников и материалов времен войны 1812 г. позволили Тол­стому выработать не только подход к изображению историче­ских событий в художественном произведении, но" и свой взгляд на эти события, на их причины, ход и движущие силы. В течение нескольких лет работы над произведением эти взгляды уточнялись и оттачивались. В 1868 г. в письме к М.П. Погоди­ну Толстой написал: «Мой взгляд на историю не случайный парадокс, который на минутку занял меня. Мысли эти - плод всей умственной работы моей жизни и составляют нераздель­ную часть того миросозерцания, которое Бог один знает, ка­кими трудами и страданиями выработалось во мне и дало мне совершенное спокойствие и счастье».

«Война и мир», как исторический роман-эпопея, опирает­ся на глубоко продуманную и выношенную автором историко-­философскую концепцию, которая значительно отличалась от взглядов официальных историографов того времени, рассмат­ривавших ход истории как череду правлений монархов и иных выдающихся исторических деятелей. В противоположность установившемуся взгляду Толстой считал, что отдельная личность, даже если это выдающийся деятель, не может ничего значить в ходе исторических событий, не может сколько-ни­будь значительно влиять на них. Среди персонажей «Войны и мира» много реальных исторических лиц того времени: импе­раторы, полководцы, офицеры русской армии, герои партизан­ской войны. Главные среди них - Кутузов и Наполеон.

Толстой не просто не принимает личности Наполеона с его стремлением к власти над миром, эгоизмом, жестокостью, он отмечает тщетность его самолюбивых устремлений. Как дей­ствующее лицо романа Наполеон впервые появляется в эпи­зодах Аустерлицкого сражения, после которого он любуется видом поля битвы, а на лице его «сияние самодовольства и сча­стья» . Наполеон самонадеянно убежден в том, что одно только его присутствие повергает людей в восторг и самозабвение, что все в мире зависит только от его воли. Еще до приказа о пере­ходе границ России его воображению не дает покоя Москва, а во время войны он не предвидит ее общего хода, поступая «непроизвольно и бессмысленно». Во время Бородинского сра­жения он впервые испытывает неуверенность и недоумение, а после сражения вид убитых и раненых «победил ту душев­ную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие». По мысли автора, Наполеону была уготована в истории нечело­веческая роль, ум и совесть его были помрачены, а поступки были «слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого». Образ Наполеона в полной ме­ре подтверждает мысль автора о том, что так называемые ве­ликие люди лишь ярлыки, обозначающие то или иное собы­тие, а самого героя Толстой сравнивает с ребенком, который держится за тесемочки внутри кареты, а думает, что правит экипажем.

Кутузов, в отличие от Наполеона, не стремится видимо вли­ять на события, вмешиваясь в их ход. Толстой считал, что его истинное величие как полководца и человека заключалось в том, что его личный интерес освобождения родины от непри­ятеля полностью совпадал с общим интересом, что он лишь ста­рался не мешать ничему полезному. Несмотря на теоретиче­ские взгляды автора, в романе Кутузов столь же деятелен, как в действительности, он принимает ответственные решения, ре­ально влияющие на ход исторических событий. Именно Куту­зову принадлежит тяжелое и неблагодарное решение об остав­лении Москвы, при этом полководец подчеркивает, что делает это данной ему властью. Он же принимает решение о том, ка­кую дорогу оставить свободной для отступающей французской армии, во многом предопределяя тем самым бесславный ко­нец похода Наполеона. Кутузов также умело управляет духом войска, например напутствуя Багратиона перед Шенграбенским сражением, но особенно это сказалось на ходе Боро­динского сражения. Дух войска Толстого считал силой, опре­деляющей успех любого сражения и военной кампании в це­лом, а силу воли, убежденность в своей правоте моральное превосходство одного народа (или армии) над другим решаю­щими для судеб народов.

Вокруг образов Кутузова и Наполеона в «Войне и мире» сконцентрированы, соответственно, смысловые центры тол­стовского понимания и изображения двух типов войн: захват­нической, агрессивной, движимой властолюбием Наполеона и сребролюбием его солдат и войны, которую вели русская армия и народ в целом и в которой «решался вопрос жизни и смерти отечества».

Предметом художественного изображения и исследования пи­сателя в «Войне и мире» стала история Отечества, история жиз­ни людей, его населяющих, ибо; но Толстому, история есть «общая, роевая жизнь человечества». Это придало эпический раз­мах повествованию в произведении. Причины важнейших собы­тий, составляющих общую жизнь человечества, виделись Толсто­му иногда в совпадении множества отдельных причин, но чаще представлялись предопределенными заранее. Фатализм, как об­щее объяснение причины совершающихся событий, не исклю­чал, с точки зрения писателя, активного проявления духовных сил каждого человека и народа в целом, не снимал сложных во­просов о предопределенности, необходимости и свободе выбора.

Ведущую роль в истории Толстой оставлял за народом, считая его главной движущей силой всех событий. Поэтому столь велики в романе-эпопее место и значение массовых эпи­зодов, особенно связанных с решающими историческими со­бытиями (Аустерлицкое, Шенграбенское и Бородинское сра­жения, оборона Смоленска, Богучаровский бунт, оставление жителями Москвы и т. д.). Эпический размах повествованию придает также то обстоятельство, что автор показывает на стра­ницах своего произведения представителей всех сословий то­гдашней России, исследуя национальный характер русского народа в переломный момент, решающий его историческую судьбу. Через несколько лет после выхода романа писатель сви­детельствовал в одном из писем, что в «Войне и мире» главной для него была «мысль народная». Своим признанием он опре­делял важность этой мысли как в исторической, так и в фило­софской основе своего произведения.

Похожая информация.

В общей концепции романа мир отрицает войну, потому что содержание и потребность мира – труд и счастье, свободное, естественное и потому радостное проявление личности, а содержание и потребность войны – разобщение людей, разрушение, смерть и горе. Ужас смерти сотен людей на плотине Аугеста (во время отступления русской армии после Аустерлица) потрясает тем более, что Толстой сравнивает этот ужас с видом той же плотины в другое время – когда здесь «столько лет мирно сиживал в колпаке старичок-мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу» и «столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и уезжали по той же плотине, запыленные мукой, с белыми возами». Страшный итог Бородинского сражения рисуется в следующей картине: «Несколько десятков тысяч человек лежали мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах… на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского».

Он отказывается признать силой, руководящей историческим развитием человечества, какую бы то ни было «идею», а также желания или власть отдельных, пусть даже и «великих» исторических деятелей. «Есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами, – пишет Толстой. – Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскивания причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденное Земли». Перед историками Толстой ставит задачу «вместо отыскания причин… отыскание законов».

Само изображение правды войны – «в крови, в страданиях, в смерти», которое Толстой провозгласил своим художественным принципом еще в Севастопольских рассказах, исходит из народной точки зрения на сущность войны. Правителям народов Наполеону и Александру, равно как и всему высшему обществу, мало дела до этих страданий. Они либо не видят в страданиях ничего ненормального – как Наполеон, – либо с брезгливо-болезненной миной отворачиваются от них – как Александр от раненого солдата.

Эпическая жанровая модель действительности сложно соответствует философии истории Толстого.

Главный вопрос историософии Толстого: кто творит историю? Русский писатель ведёт напряженную полемику с пост наполеоновской моделью истории (например, с философией Гегеля). Последняя предполагает, что история вершится исключительно выдающимися личностями, а остальные люди для них всего лишь материал, средство, инструмент; сама по себе безликая человеческая масса на историю не влияет. По мысли Толстого, историю вершит весь народ, что, в свою очередь, предполагает, что каждый (даже самый незаметный) человек своими поступками, решениями соучаствует в общей сумме человеческих действий, которая и формирует ход истории.

Вновь мы видим отказ от привычного разделения важного и неважного, автора "Войны и мира" интересуют и цари, и обычные люди, и война, и повседневная жизнь (толстовская философия истории действительно приходит к тем результатам, которые заданы жанровой моделью эпопеи).

С.Г. Бочаров предлагает буквально увидеть принцип участия каждого в истории - в самом сюжете романа. Учёный напоминает слова Толстого, что суть его концепции воплощена в судьбах героев, а философские отступления написаны для тех, кто не понял её по сюжету. Как же поражение 1805-1807 гг. или победа 1812 г. складывается (пусть косвенно, через общую сумму человеческих действий) из поступков героев?

В контексте 1805-1807 гг. Андрей уходит на войну, оставляя беременную жену; Пьер женится на Элен - мы знаем нравственную подоплёку и историю этого брака. В это время герои (заметим, лучшие люди своего времени) совершают такие поступки - значит, такова будет и сумма человеческих действий.

Здесь возможна ошибка, когда в поисках влияния героев на историю мы преувеличиваем значение таких сюжетных моментов, как, например, знаменитый эпизод, когда Болконский подхватил знамя и задержал отступление на Аустерлицком поле. Такие поступки тоже влияют на общий ход событий, но всё же нельзя отождествлять историю с такими узкими контекстами, как это делалось до Толстого. История вершится не только на полях сражения, не только при штабе военачальника или при дворе императора - столь же важна повседневная жизнь обыкновенных людей. И, может быть, для Толстого житейское измерение даже важнее, потому что ближе к нравственным основаниям человеческого бытия, а именно ими формируется характер движения истории.

Перед нами концепция истории, предполагающая максимальную степень ответственности человека за свои поступки. Наши решения в частной жизни касаются не только нас, они могут повлиять и на общий ход событий.

В 1812 г. герои совершают поступки, прямо противоположные контексту 1805-1807 гг.: Пьер, остаётся в Москве, чтобы совершить покушение на Наполеона (он всё еще думает, что история вершится именно так), вместо этого спасает девочку во время пожара; Наташа для спасения раненых отдаёт подводы, предназначенные для вывоза имущества Ростовых. Общая сумма, т.е. логика истории будет соответствовать характеру слагаемых, поступков, совершаемых конкретными людьми.

Заметим, что герои при этом не думают, что они делают это во имя спасения Родины или борьбы с Наполеоном. Это тоже важный элемент историософии Толстого, потребовавший появления понятия "скрытая теплота патриотизма".

Нужно разрешить противоречие, образовавшееся на стыке разных выявленных нами моделей. Согласно философии Толстого, человек всегда влияет на историю; противопоставление героического и прозаического предполагает, что степень участия человека в истории разная. Это противоречие можно разрешить следующим образом: если в героическом мире человек формирует историю прямо, то в прозаическом - негативно, отрицательно, когда общий результат получается абсурдный, бесчеловечный, такой, которого не хотел никто.

Второй важнейший вопрос философии истории Толстого носит более специальный характер: как соотносятся свободная воля человека и Провидение (историческая необходимость). Такие события, как отечественная война, показывают не только роль человека в истории, но и присутствие высшей осмысленности, Божественного замысла. Что же доминирует? Ведь логически одно исключает другое: или человек делает свободный выбор, или всё предсказано Божественным замыслом.

У Толстого эти антиномии сопрягаются, действуют одновременно (мы говорили об этом в контексте примет эпического как о "двойной мотивировке" действий героя). Это можно объяснить моделью Бога у русского писателя. Высшая сила не является чем-то внешним, действующим из иной реальности, "сверху", она существует только в людях, проявляет себя через них ("Царство Божье внутри нас" - эта формула апостола Павла является определяющей для Толстого). Но Бог проявляется именно в общенародной сумме воль, не в одном человеке, а во всех сразу, и в этом смысле отдельный человек может "отколоться", пойти против его воли.

Нужно иметь в виду, что, критикуя наполеоновскую модель свободы, Толстой может утверждать, что свободы нет вообще, есть только необходимость (этим тезисом заканчивается эпилог, это, по сути, последнее утверждение в тексте романа). Нужно ли это понимать буквально, перечёркивая то, что мы выяснили в связи с ролью личностного выбора, свободного участия каждого в истории в рамках героического мира?

Нет места только наполеоновской вседозволенности, возможности делать всё, что вздумается. Толстой сравнивает логику истории с физической равнодействующей сил. Результат (сумма) будет чем-то средним, для каждого участника события он будет неожиданным, объективным, не будет соответствовать его личной цели и планам. Наполеоновская свобода невозможна, потому что человек живёт среди других людей.

Однако когда твоя воля, твои устремления совпадают с направлением всенародной воли, необходимости, Провидения, ты будешь добиваться своих целей, получать именно то, что хотел. Только в этом случае - на основе необходимости - человек может быть свободен. Именно так живёт Кутузов, который, по словам Андрея, может отказаться от своей воли, если она противоречит общему ходу событий: "Он понимает, что есть что-то сильнее и значительнее его воли, - это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной воли, направленной на другое". Здесь не идёт речь о безволии, пассивности Кутузова, как это нередко утверждается (Толстой полемизирует прямо на страницах романа с такой трактовкой характера русского полководца), напротив, это единственная подлинная форма свободной воли. Такое понимание свободы не совпадает с общеупотребительным, оно предполагает самоограничение, самодисциплину. Но кто свободнее: тот, кто может реализовать любой каприз, желание (наполеоновская модель), или тот, кто может жить в соответствии с сутью личности, не попадая под власть сиюминутных побуждений, случайных капризов?

Кутузов важен для Толстого не только как образец того, как нужно распоряжаться собственной волей, но и как по-настоящему (в противовес Наполеону) гениальный полководец. Он умеет воздействовать именно на сумму воль, "дух войска". Вспомним специфический характер полководческой деятельности Кутузова у Толстого: он практически никогда не отдаёт приказов сам (кроме одного очень важного исключения, когда он применил свою власть главнокомандующего и приказал оставить Москву). Он либо принимает (как в случае с партизанским отрядом Денисова), либо не принимает (как в случае с агрессивным преследованием отступающих французов) инициативы, которые идут снизу. По словам Толстого, во время Бородинской битвы Кутузов "не делал никаких распоряжений, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему". То, что соответствует общей воле, им поддерживается, то, что противоречит, - отсекается.

Авг 31 2014

Философия истории Толстого. Философия истории – взгляды на происхождение, сущность и смену исторических событий. Основные положения философии истории Толстого 1. считает, что нельзя объяснить происхождение исторических событий отдельно взятыми поступками отдельно взятых людей. Воля отдельного исторического лица может быть парализована желаниями или не желаниями массы людей.

2. Чтобы свершилось историческое событие должны совпасть миллиарды причин, т. е. интересы отдельно взятых людей, составляющих народную массу, как совпадает движение роя пчел, когда из движения отдельных величин рождается общее движение. Значит, историю делают не отдельные личности, а совокупность их, народ. 3. Почему совпадают бесконечно малые величины человеческих желаний? Толстой оказался не в силах ответить на этот вопрос.

« Событие должно было совершиться лишь потому, что оно должно было совершиться», пишет Толстой. Фатализм в истори по его мнению не избежен. 4. Т. правильно считает, что .

и даже историческая не играет ведущей роли в истории, что она связана с интересами всех кто стоит ниже ее и рядом с ней. 5. Т. неправильно утверждае, что личность не играет и не может играть никакой роли в истории. «Царь – есть раб истории», считает Толстой. Так Т. риходит к мысли о покорности перед судьбой и видит задачу исторической личности в следовании за событиями. к сочинению « Изображение Толстым Великой отечественной 1812 года» I. Вступление.

Изображение войны 1812г основное в романе Т. «В и М». II. Главная часть 1. Что такое с точки зрения истории философии Толстого. 2. Отношение Т. к войне, раскрываемое разнообразными приемами: А) через мысли люимых героев Б) путем сопоставления ясной гармоничной жизни природы и безумия убивающих друг друга людей В) через описание отдельных боевых эпизодов 3. Многообразие форм борьбы с наполеоном, выдвинутых народом: А)патриотическое копирование запрещено 2005 воодушевление в войсках и среди мрного населения Б)размах и величие партизанской ойны 4. Народ в войне 1812г: А)истинная, непоказная любовь к родине, скрытая теплота патриотизма; Б)стойкость в бою, беззаветный героизм, мужество, выносливость; В)глубокое убеждение в правоте своего дела 5. Равнодушие к судьбам страны и народа со стороны светских кругов: а) крикливый «патриотизм» Растопгинских афишек; б) лжепатриотизм петербургских салонов в) карьеризм, эгоизм, тщеславие некоторых военных 6. Участие в войне главных героев. Найденное ими место в жизни, вследствие войны. 7. Роль полководцев в войне III. Заключение 1. Гибель армии Наполеона как следствие общенародного подьема. 2. Торжество мира над